Неродственная связь (СИ) - Джокер Ольга

Эту неделю между нами висело заметное напряжение — и в универе, и в компании друзей. Демьян заваливал меня подарками, цветами, постоянно звонил. Он не только отвозил меня домой после занятий, но и приезжал по утрам, чтобы забрать. Даже не струсил и пару раз пожал руку моему папе.

— Аслан оплатил? Он поэтому подходил к тебе после пары?

— Да, отдал всю сумму за разбитую вазу, — подтверждает Лера. — Возможно, бабушка даже не сможет отличить разницу.

Я втягиваю в себя кисло-сладкую жидкость через трубочку и едва не давлюсь коктейлем.

— Почему ты не рассказала мне об этом? — спрашиваю строго.

Лера перестает улыбаться, смущенно опуская взгляд и теребя край пиджака.

— Это было обязательно? Извини, не знала.

— Вообще-то да. С какой стати Аслан должен компенсировать полную стоимость разбитого антиквариата?

— Аль…

— Нет, правда, — сильнее завожусь. — Дрались вместе, виноваты оба.

— Алина, мы не знаем, как было на самом деле, — пытается отстоять себя подруга. — Парни утверждают, что именно Тахаев был зачинщиком, и Ника это подтверждает.

Ника откашливается, закинув ногу на ногу и слегка пожимает плечами, будто это всё мелочи.

— Ты же понимаешь, что наша компания всегда будет стоять за своих, что бы ни произошло, — продолжаю давить.

— Аслан мог бы возразить, когда я скинула ему чек в личку, но он просто молча принёс деньги.

— Ты не должна была брать. Неужели неочевидно? — с грохотом ставлю бокал на стол. — Сама виновата, что антиквариат разбили. Только полный идиот пригласил бы в дом-музей целую толпу гостей.

Лера лихорадочно оправдывается, краснея и размахивая руками, но только усугубляет ситуацию. Она не должна была принимать подобные решения без моего ведома. Просто не должна.

Потому что у Аслана нет таких денег. Потому что он кто угодно, но не зачинщик. Потому что взваливать вину на него одного — это подло и несправедливо.

Я прячу телефон в сумку и направляюсь к выходу из шоурума в полном раздрае. Аслан тоже, блин, молодец. Для чего было послушно тащить деньги, если он мог просто всё объяснить?

Чёрт, а если он всё-таки начал первым? Если Дёма действительно его разозлил и вывел из себя? Может, мне просто хочется видеть в Аслане того, кем он не является?

Тем не менее, сумму нужно было хотя бы разделить.

— Аль, пожалуйста, не уходи, — летит вдогонку от Леры.

Я понимаю, что она была под давлением родителей и обязательств, и сама не знаю, как поступила бы на её месте, но сдержать раздражение всё равно не могу.

— Если ты хотела услышать моё мнение, то сними это немедленно, — указываю на костюм. — По цветотипу ты — тёплая весна, а холодный синий тебе совсем не идёт. Лучше обрати внимание на оливковое платье с поясом.

После этих слов я выхожу на улицу и глубоко вдыхаю прохладный октябрьский воздух. Осень в этом году выдалась ранней — не успела я нарадоваться пиджаками, рубашками и кожаными куртками, как пришлось доставать чуть ли не пуховик.

Демьян приезжает через десять минут, паркуется напротив вывески и выходит навстречу, чтобы открыть дверь и подать мне руку. Раньше он так не делал — теперь, похоже, стал больше ценить меня или просто хочет произвести впечатление.

Я получаю лёгкий поцелуй в уголок губ и чувствую, как внутри всё немного смягчается.

— Ты какая-то взвинченная, — замечает Дёма, когда мы садимся в салон автомобиля, где пахнет кожей и лёгким ароматом цитрусового освежителя. — Всё в порядке?

На заднем сиденье лежит букет бордовых пионов, обёрнутый в крафтовую бумагу, и небольшая коробка с моими любимыми пирожными. Я тоже хороша — выделываюсь и кручу нос, хотя сама уже успела зайти слишком далеко со своим сводным братом, чем ограничиться неосторожными словами. Я знаю, что это нигде и ни при каких условиях не всплывёт, но не чувствовать себя сукой не получается. Потому что Демьян за подобное не остался бы живым.

— Да, ты прав. Кое-что случилось. Нам нужно серьёзно поговорить.

Глава 25

***

Мы добираемся до моего дома на удивление быстро, болтая в дороге и строя планы на ближайшие выходные.

Заметив нас у ворот, Дина приветливо приглашает войти. Отца нет, никаких проверок с его стороны не намечается. Но Дёма вежливо отказывается, и мы перебирается с сидений автомобиля на веранду. Осенью и зимой её обычно застекляют, превращая в уютный уголок с пледами и креслами, где комфортно посидеть за чашкой горячего чая.

— Иди ко мне, — просит Демьян, похлопывая ладонью по колену. — Жутко соскучился по тебе.

Я на мгновение замираю, но всё же делаю шаг ему навстречу — так же, как он недавно сделал для меня во время нашего серьезного разговора.

Мачеха всегда говорила, что отношения — это уступки, что никто не может всё время быть правым и стоять на своем, не рискуя потерять что-то важное. И каждый раз, поймав себя на упрямстве, я вспоминаю её слова и невольно задумываюсь.

— Я поругалась с Никой и Лерой, — жалуюсь, обнимая Дёму за плечи. — В шоуруме я вспылила и наговорила много лишнего, а потом ушла, хлопнув дверью. Иногда я вообще не понимаю, как они до сих пор со мной дружат.

Демьян усмехается, ласково проводя рукой по моей талии и утыкаясь носом в шею.

— Мне, наоборот, нравится твой характер. С другой я бы не стал строить серьёзные отношения. Может, подруги просто завидуют тебе, поэтому и провоцируют на негатив?

— В чём именно? — недоумённо переспрашиваю. — Хотя ты прав, у Ники иногда проскальзывает пассивная агрессия. Сегодня, например, она спросила, чем я заслужила такие дорогие подарки от тебя.

— Тем, что ты моя любимая девочка?

— Наверное, — улыбаюсь, чувствуя, как в груди разливается приятное тепло.

Как же всё-таки хорошо, что мы помирились. Дёма внимательно выслушивает, утешает и даёт советы. Его настроение всегда сбивает мой пыл, заставляя взглянуть на ситуацию иначе.

— Вадим только сосал деньги у Ники, — продолжает Демьян. — Никогда ничего не дарил, не удивлял её. Часто требовал и обижался, если что-то шло не так, как ему хотелось бы. А она всё прощала, будто у неё какой-то комплекс спасительницы.

— Ты бы с ней встречался?

Я хмурюсь, ощущая, как медленно накатывает ревность. Я не знаю, почему это происходит — может, дело в детских травмах или проблемах с самооценкой. Но мне жизненно важно постоянно слышать, что меня любят, что со мной честны и что я могу доверять.

— Ни за что, — отвечает Дёма, сжимая мою руку. — У неё, знаешь ли, репутация слегка хромает.

В тот момент, когда наши губы соприкасаются в поцелуе, ворота распахиваются, и под навес заезжает автомобиль Аслана. Ещё в дороге я написала ему, попросив выйти, чтобы поговорить, но он ответил, что пока не дома.

Я встаю на ноги, и Дёма поднимается следом, запахивая куртку. Кажется, воздух вокруг сгущается, когда Аслан выходит на улицу, натянув капюшон почти на глаза и закинув рюкзак на плечо. Его спокойствие бьёт по нервам сильнее, чем любые слова.

— Ну и тачка у него, — бросает Демьян вполголоса. — Пиздец, какая развалина.

— Зато не пешком.

— Ты бы разве в такую села?

Пока я раздумываю, что ответить и как объяснить, почему в первый учебный день я приехала на синем Форде в универ, упускаю возможность. Дёма, не дождавшись моего ответа, уверенно идёт к Аслану, чтобы выполнить просьбу. В его кармане лежат наличные — он снял их, чтобы хоть частично покрыть долг за вазу.

Я опускаюсь в кресло-качалку, накидываю плед на ноги и растираю замерзшие руки. На улице совсем стемнело, и лишь тусклый свет фонаря выхватывает две мужские фигуры на каменной дорожке, ведущей к дому.

Аслан говорит короткими, сдержанными фразами. Демьян же, наоборот, совершает резкие движения и активно жестикулирует. Они держатся на расстоянии, словно проверяют границы друг друга.

Я не вмешиваюсь и почти не переживаю, наблюдая со стороны. Уговорить Дёму на диалог с Асланом оказалось несложно — достаточно было намекнуть, что сваливать всю вину на одного человека как-то не по-пацански. Я понимаю, что для всех Тахаев — просто чужак, которого не жаль. Но я не могу оставаться равнодушной.