Папа есть, нужна Любовь (СИ) - Любимая Татьяна

— Завтра приходить?

— Нет.

— Да, — перебиваю мужа. — Мне нужна помощь, — с вызовом поясняю ему.

— Хорошо. Приходите завтра.

Ухожу к себе. Долго принимаю душ. Все потому, что не хочу идти в спальню к мужу. Зачем я там ему больная? Или он проигнорировал слова Марины Дмитриевны и заставит меня раздвинуть ноги?

От одной только этой мысли начинает подташнивать.

Что делать? Как быть? Близость может спровоцировать беду, а мне нужно сберечь малыша любой ценой.

Чувствую себя загнанной в ловушку. Квартира — клетка с монстром. И телефона у меня нет. Хотя кому звонить, у кого просить помощи? У Вершинина? С какой стати ему мне помогать? Ему самому нужна будет помощь, чтобы защититься от происков моего мужа.

И я все равно не помню его номер.

От бессилия что — либо изменить прямо сейчас опускаюсь на корточки, сижу под льющейся сверху водой, рыдаю.

Прости, малыш, я знаю, что мои слезы вредят тебе, но ничего не могу с собой поделать. Ты просто держись, маленький мой. Что бы ни случилось, живи! Я обещаю все решить, ты родишься здоровым, красивым, я буду самой лучшей на свете мамой, вот увидишь.

— Люба, — вздрагиваю от требовательного стука в дверь, — уснула там, что ли?

— Я скоро, — отвечаю.

Порог супружеской спальни я переступаю спустя, наверное, час. Специально надела глухую шелковую пижаму. Только спасет ли.

Борис развалился поверх покрывала. Из одежды на нем только боксеры.

Близости между нами не было больше двух месяцев. После измены избегала мужа или минимизировала общение. Жили как соседи.

Давно не видела его без одежды. Отвыкла. И теперь рассматриваю, пытаясь найти в себе хоть какие-то отголоски чувств к этому мужчине. К этому телу.

Муж перестал следить за собой. Набрал вес. Живот стремится к шарику.

Оглядываясь назад, в прошлое, удивляюсь разительным переменам в себе. Было время, довольно длительное, когда я любила этого человека. Мне кажется, это была не я, а кто-то другой. Незнакомая мне девушка. Спящая царевна.

Только разбудил ее не поцелуй принца, а его предательство.

Девушка изменилась и кроме отвращения к этому мужчине ничего больше не чувствует.

Пробежавшись по мне жадным взглядом, Борис хлопает ладонью по кровати, приглашая лечь рядом.

Не могу сдвинуться с места. Опираюсь спиной к стене. Опять в теле слабость.

— Смелее, любимая.

Господи, ну, почему он не уйдет к своей любовнице? Она молода, пышет здоровьем и желанием заполучить моего мужа себе.

Настойчивее надо быть, девушка, настойчивее.

Терпение Бориса лопается. Рывком поднявшись с кровати, он подходит ко мне сам. Медленно, как хищник. С горящим темным взглядом. С характерным бугром в трусах.

— Хочешь так? — обдает меня горячим дыханием. — Я только за.

Он близко. Я чувствую жар его тела, запах геля для душа. И бетонную стену между нами.

Сглатываю комок в горле. Мне кажется, обморок опять вот — вот накроет. Скорей бы уже. Не хочу чувствовать, как меня будет касаться, трогать, мять, подчинять этот мужчина.

Даже удивительно, как я была слепа. Любила… за что, кого? Вот это чудовище?

Зажмуриваюсь.

В горле сухо.

— Мне нельзя. Ты же слышал.

Его пальцы скользят по моему лицу, очерчивая контур. Спускаются к губам, давят на них, заставляя раскрыться.

Поднимает мое лицо за подбородок и впивается толстыми липкими губами в мой рот. Целует жадно, напористо, требовательно. Сминает мои губы, прикусывает, причиняя боль.

Без слов дает понять, что все будет. И будет жестко.

Плевал он на предупреждение врача.

Мычу, пытаясь вырваться. Не получается. Он припер меня своим телом к стене. Обездвижил.

Его возбуждение давит мне на живот.

Опасно! Опасно! Опасно! — вспыхивает в моей голове красными восклицательными знаками предупреждение.

Брыкаюсь, извиваюсь, мычу и даже вскрикиваю, как только появляется возможность.

Тошнота накатывает внезапно. Не дает ни сглотнуть, ни выдохнуть.

И меня выворачивает.

Ужином.

Прямо на грудь мужа.

— Что за нах? — отскакивает от меня шокировано. — Люба?!

А меня сгибает пополам и рвет практически безостановочно. До желчи.

Матерясь, Борис сбегает в ванную. Слышу, как шумит вода в душевой, — смывает с себя содержимое моего желудка.

Глава 30

Кое-как прихожу в себя. Горло саднит от рвотных позывов. Желудок пустой, в голове вата. И тело настолько слабое, что нет сил убрать за собой.

Доползаю до кровати и ложусь с краю на бочок. Если будет еще тошнить, то хотя бы на пол.

Миронов приходит через несколько минут. Лежу с закрытыми глазами, на слух определяя, что он делает.

— Скорую вызвать? — стоит надо мной в нерешительности. Наверняка брезгливо морщится из-за лужи на полу.

— Не надо. Я просто устала. День был нервный.

— Завтра же с утра чтоб в клинику ехала.

— Хорошо.

— Я сам отвезу. А сейчас спи. Я в гостевой лягу.

С облегчением выдыхаю, когда за ним закрывается дверь. Я обессилена, но рада, что муж сбежал.

Через некоторое время поднимаюсь, иду в ванную, полощу рот и пью воду прямо из-под крана. Умываю лицо. В зеркале отражается уставшее лицо с тенями под глазами.

Понимаю, что это только начало моих мучений. Но все равно я счастлива.

Спасибо, маленький мой, — мысленно разговариваю с малышом, поглаживая ладонью живот. — Ты спас меня и себя. Ты мой ангел-хранитель, а я твой. Скоро я познакомлю тебя с маленькой забавной девочкой. Ее зовут Таисия. Когда ты родишься, вы обязательно подружитесь.

Скорей бы суббота. Мне кажется, встреча с Таечкой и ее папой что-то изменит в моей жизни. Обязательно в лучшую сторону. Не в том плане, что я могу стать кем-то для них близким. Это, увы, невозможно. А в том, что они вдохновляют меня, напитывают силой, придают уверенность. Мне нужна подзарядка, чтобы довести развод до конца. Стать свободной и полностью посвятить себя материнству.

Уверена, я справлюсь. Надо только немного потерпеть и поберечь себя.

Убираю рвотные массы с пола, ставлю тазик возле кровати на всякий случай.

Только после всего этого ложусь в кровать и тут же проваливаюсь в глубокий сон.

Но ни на следующее утро, ни позже до клиники я добраться не могу. Токсикоз страшенный.

Сил хватает только дойти до туалета и обратно. Все остальное время я лежу пластом. Мне кажется, я умираю.

Валентина Петровна ухаживает теперь и за мной. Поит чаем с лимоном, куриным бульоном. Почти все выходит обратно, отпугивая от меня Бориса. Мы опять живем в разных спальнях.

Врачи скорой, которых он вызвал на следующий день, выслушали диагноз (у меня же стресс и справка от Марины Дмитриевны есть), вкололи успокоительное и уехали с рекомендацией обратиться к терапевту.

Определенно кто-то там наверху мне помогает.

Скорей бы выходной. Не знаю как, но на встречу с Таечкой я поеду. Никто меня не удержит.

Неожиданно в пятницу вечером зарядил сильный дождь, спутав мне все планы. Лил весь день субботы. В воскресенье продолжился.

С тоской смотрела в окно, на капли, что стекали по стеклу. Душа плакала вместе с небом, что не увижу Таечку еще неделю. Несмотря на слабость и немощность, я планировала поехать в парк. Потому что она, моя девочка, тоже ждет встречи со мной, а тут такая подстава от неба.

Мой телефон Борис мне так и не вернул. Сказал, что разбил, я не верю.

Забрал ноутбук, якобы он нужен на работе.

Вранье.

Ему нужно оставить меня без связи с внешним миром.

Еще он запретил сиделке давать мне звонить. Теперь ей платит он. Значительно больше, чем я. За двоих. И она боится его ослушаться.

Я даже не знаю, что делается у меня в салоне. Справляются ли девочки. Не подводят ли поставщики. Есть ли продажи.

Но эти вопросы идут фоном. Важное — моя беременность, которую я продолжаю скрывать от мужа, свекрови и Валентины Петровны. Хотя последняя, мне кажется, догадывается, только спросить не смеет.