Ты моя тень (СИ) - Мартин Елена

На работу я ехала, прислонившись головой к стеклу вагона метро. Холодное место. И моя душа такая же холодная и опустошённая. Всё было надуманным и фальшивым. Лучше бы мы не встречались. Расставаться опять по причинам, ведомым только Косте, оказалось невыносимым. Я только стала приходить в себя и чувствовать вкус к жизни.

Я поднялась на лифте до шестого этажа. Стеклянные двери офиса и вот мой маленький и уютный кабинет. Я тут же включила компьютер. Чтобы не загружать себя тяжелыми и тягучими мыслями, я загрузила себя с утра работой.

Светлана Викторовна заглянула ко мне, как обычно, за пять минут до девяти утра.

— Машенька, привет.

— Доброе утро, Светлана Викторовна.

— Я такой пирог вчера испекла. Пошли завтракать.

Стандартное утро для измотанной души иногда лучшее лекарство.

— Настроения нет уже с утра, — Светлана Викторовна расставляла чашки на столике, — что твоя Настя опять чудит?

— Настя чудная девушка, но настроение испортил другой человек.

— Значит, дело в мужчине.

Я махнула головой, стараясь не смотреть на Светлану Викторовну, чтобы не показать навернувшиеся на глаза слезы.

— Машенька, тут одно лекарство — время. И ничего не сделаешь, — подвигая поближе ко мне чашку чая и красивенный кусочек пирога со сливовым вареньем, подбодрила Светлана Викторовна.

— Я уехала за несколько тысяч километров, чтобы забыть его, а он появился здесь и разбил мою жизнь окончательно.

— Это твой греческий бог, за которого ты рассказывала?

— Он самый. Пожаловал сюда со своими лошадками на скачки, мы там и встретились, — воспоминания о солнечном дне на ипподроме нахлынули на меня.

— Поговорить пробовала?

— Пробовала. Сейчас понимаю, что это для меня все было красивым романом, сказкой, потому что я люблю этого человека, а я для него просто очередное развлечение.

— С мужчинами нужно очень аккуратно. Впускать в свою жизнь дозированно, небольшими порциями. Они не считаются ни с чем в своих стремлениях удовлетворить свое эго. А разгребать дерьмо обычно достаётся женщинам.

— Так рабочий день начался. Страдать будем позже. Спасибо за бесподобный пирог. Я так с вами поправлюсь.

Я сгребла чашки со стола с фальшивой улыбкой и ушла мыть посуду. Я сейчас просто разревусь, а на работе этого делать не стоит.

Стрелки часов стремительно отматывают свои круги времени. Я, попрощавшись с коллегой, возвращаюсь в толпе незнакомых людей. Приехав домой, я раздеваюсь и молча ложусь на свой диван, уставившись в стену.

— Маша, не хочешь позвонить Роману? Может, куда-нибудь съездили вдвоём. Развеялась бы, — Настя тихонько присела на край кровати.

— Не сейчас, Настюша.

— Всё так плохо?

— Он не стал разговаривать со мной. Поставил в чёрный список.

— Почему?

— Я не знаю. Без объяснений. У мужчин всё так. Без объяснений.

— На всё есть причины Маша. Не может быть. Всё бросить в одночасье, важные дела и вот так расстаться без причины к вечеру следующего дня.

— Это в его стиле уйти по-английски.

— Пошли ужинать. Я картошечки отварила, селедочку разделала. Коньячок остывает.

— Уговорила на селедку с картошечкой. От коньячка воздержусь.

Я долго ковыряла вилкой в аппетитном блюде, но проглотить смогла совсем немного. Настя уплетала всё за обе щёки.

— Что на выходных будем делать? — закидывая стопку коньяка, Настя внимательно посмотрела на меня.

— Я отсыпаться буду. Никаких ресторанов, баров можешь не планировать. Если планируешь, то без меня, однозначно.

Я улыбнулась недовольному лицу Насти.

— Ты решила, что грустить на диване легче. Клин клином вышибают.

— Мне от этих клиньев каждый раз становится хуже, чем от предыдущего.

Выходные, наконец, пролетели, и я займу свои мысли рабочими делами. Холодное метро со своим специфическим запахом, толпы суетливо снующих людей и веер рабочих документов. Отчеты, выписки и как всегда обед, в кафе напротив нашего офиса в компании Светланы Викторовны. Наш любимый с ней столик напротив окна и стандартное меню у каждого.

— Ты обещала мне рассказать за своего бойфренда.

— Давно не мой бойфренд, Светлана Викторовна, наверное, с самого начала. Напыщенный, ревнивый, богат, чертовски красив. Такой… холодный блондин.

— Вы, наверное, хорошо смотрелись вдвоем? Противоположность во внешности по разным полюсам. Он блондин, ты — жгучая брюнетка.

Я уставилась в окно, стараясь спрятать увлажнившиеся глаза. Не хватало сопли пускать при каждом его упоминании.

— Маша, прости. Я зацепила за больное место.

Слеза предательски покинула мой глаз и тонкой струйкой поползла к подбородку: «Он приезжал в Питер две недели назад, и мы случайно пересеклись. Поигрался в героя-любовника и укатил назад. А я в догадках, что случилось, и какая муха его укусила».

— Ваш заказ, дамы, — официант поставил передо мной чашку дымящегося овощного рагу, но мне от привычного аппетитного запаха к горлу подкатила липкая тошнота.

— Каков подлец! — Светлана Викторовна даже забыла о своей солянке перед носом.

— Да. Такие дифирамбы пел: "Не могу без тебя жить. Нужно срочно переезжать назад в Ростов". И уже вечером на звонок ответил: "Не звони мне больше сука".

Светлана Викторовна смотрела на меня с глупым видом, открыв рот: "Так и сказал? Забудь, Маша, о нём. Мы тебе здесь найдем замечательного мужа. Здесь очень много чутких хороших мужчин. Шеф у нас красавец какой, правда, бабник ещё тот. Как праздник, так целый список женских имен. Светлана Викторовна всем цветы и потом в подробностях — этой духи, этой ювелирку".

— Что большой список?

— В один год десять фамилий в списке фигурировали, — засмеялась Светлана Викторовна, — я даже слегка запуталась с подарками и не то отправила по адресатам. Но в итоге оказалось, что браслетик к самой достойной попал.

Мы, как обычно, рассчитались за обед и неспешным шагом возвращались на рабочее место.

— Ладно, Машуль, по кофейку? — заходя в кабинет, предложила секретарь.

Мне давно уже ничего не хочется, но я махнула головой.

Я задержалась на работе почти на час. Последнее время мне сложно сосредоточиться на своих отчетах. Мысленно я всё время возвращаюсь к одному и тому же моменту. Моя электричка уже ушла, а следующая через два часа. Я вызвала такси и молча наблюдала из окна огни красивого ночного города…

***

— Кофе? — между делом спросила Настя, возившаяся на кухне.

Я взглянула на часы. Одиннадцать. Я присвистнула. На меня непохожи такие поздние подъемы.

— Нет. Точно не кофе, сделай мне чай. Если можно, — я сглотнула подкатывающую тошноту.

— Ты как бледная поганка, — Настя поставила перед носом чашку зелёного чая с лимоном.

— Плохо выглядишь, Маша, надо кушать через не хочу. Ты уже килограмм пять потеряла. Я маме твой пожалуюсь.

— Только не маме.

Утренняя тошнота уже наводила меня на тревожную мысль. Я отчаянно её гнала, но от реальности не убежишь. Задержка в неделю и подкатывающая тошнота при каждом упоминании о еде. Отодвигающийся всё дальше поход в аптеку — это очередной побег от себя. Выйдя из метро и собравшись с духом, я зашла в аптеку возле нашего дома.

— Дайте, пожалуйста, тест на беременность. Два штуки, — я старалась не смотреть в глаза молодому фармацевту и, быстро рассчитавшись, вылетела из аптеки на свежий воздух. От противного запаха лекарств мне стало совсем нехорошо. Ватными ногами до дома, ватными руками окунала тест. От отчетливо красовавшихся двух полосок на тесте кружилась вся комната.

Я сидела обескураженная. Константин окончательно разбил мою жизнь вдребезги.

В ванную комнату постучались.

— Маша, ты в порядке?

Я выключила воду и открыла дверь. На пороге стояла испуганная Настя.

— Что случилось?

— Я беременна!

— По восьми тестам разной масти, которые лежат на журнальном столике, я тоже пришла к такому выводу. Что теперь?

— Я очень надеялась, что они бракованные и это какая-то ошибка. А ошибка, Настюша, это я.