Даниэла Стил - Обещание
Глаза Майкла тоже застилали слезы, и он на мгновение крепко зажмурился. Потом он вышел из-за стола и, подойдя к другу, крепко обнял его. Оба беззвучно плакали, но в конце концов взаимное чувство товарищества и мужской дружбы — дружбы, которая связывала их уже без малого десять лет, — утешило обоих.
— Спасибо, Бен, — сказал Майкл и выпрямился.
— Послушай, Майкл… — Бен вытер слезы рукавом пиджака и предложил:
— Давай напьемся к чертовой матери, а? Ведь сегодня твой день рождения, в конце концов…
Майкл невольно рассмеялся, потом на лице его появилось заговорщическое выражение, и он кивнул.
— Давай. Уже почти пять, и на сегодня у меня вроде бы не назначено никаких встреч, на которых мне надлежит присутствовать. А куда пойдем?
В «Дубовый лист»? Я слышал, что это самая приличная забегаловка в радиусе пятнадцати миль.
С этими словами он помог Бену подняться, а потом подсадил его вместе с костылями в такси. Каких-нибудь полчаса спустя друзья были уже на полпути к блаженному забытью.
В квартиру матери Майкл вернулся далеко за полночь, да и то ему понадобилась помощь консьержа, чтобы подняться на свой этаж.
Когда на следующее утро в его комнату зашла горничная, она обнаружила Майкла спящим в костюме на полу. День рождения был позади.
Когда Майкл вышел к завтраку, его мать была уже в столовой. Сидя за столом в безукоризненном деловом костюме, она читала утренний выпуск «Нью-Йорк тайме». На столе дымился горячий кофе и лежали очень аппетитные свежие булочки, но от одного их запаха Майкла едва не вывернуло наизнанку.
— Должно быть, вчера ты неплохо провел время, — ледяным тоном заметила Марион, скептически рассматривая его опухшее лицо и темные круги под глазами.
— Д-да… Ко мне заходил Бен.
— Твоя секретарша так мне и сказала. Надеюсь, это не войдет у тебя в привычку. О господи! Почему бы и нет?
— Что ты имеешь в виду? То, что я напился с другом?
— Нет, только то, что ты рано ушел с работы. Кстати, напиваться тоже не следует. Говорят, ты приполз домой буквально на четвереньках.
— Может быть. Я не помню. — Майкл склонился над чашкой с кофе, изо всех сил сдерживая позывы к тошноте.
— Есть еще одна вещь, которой ты не помнишь… Не потрудился запомнить. — Марион отложила газету и с упреком посмотрела на сына. — Вчера вечером мы с тобой договаривались поужинать в «Двадцать и одно». Я ждала тебя целых два часа. Я и еще девять человек. Может, ты забыл, что вчера у тебя был день рождения?
«Господи! — пронеслось в голове у Майкла. — Торжественный ужин с девятью будущими и настоящими деловыми партнерами — именно так всю жизнь я мечтал отметить свое двадцатипятилетие!»
— Ты ничего не говорила мне про этих девятерых, — попытался оправдаться он. — Ты просто сказала, что приглашаешь меня на ужин. Я думал, нас будет только двое — ты и я.
— Конечно, ужином с матерью можно пренебречь, — с обидой сказала Марион, и Майкл опустил голову еще ниже.
— Прости, мам. Совсем из головы вылетело… Я вообще не хотел отмечать этот день рождения.
— Мне очень жаль, но… — В ее голосе не было ни малейшего намека на то, что она знает, почему этот день рождения стал для Майкла особенным, не таким, как все предыдущие. А может, ей действительно было все равно.
— И еще одно… — Майкл поднял голову и посмотрел матери в глаза. — Поскольку мне как-никак исполнилось двадцать пять, я собираюсь переехать. Снять квартиру и жить самостоятельно.
Во взгляде Марион промелькнуло какое-то странное выражение, и Майкл понял, что каким-то образом больно ее задел. Впрочем, на лице Марион ее чувства не отразились.
— Но почему, Майкл? — спросила она почти безразлично.
— Потому что я уже взрослый, мама. И если я у тебя работаю, это вовсе не значит, что я должен жить с тобой.
— Ты ничего не «должен», Майкл. — Марион на мгновение задумалась, прикидывая, уж не влияние ли это Бена Эйвери. Неожиданное решение сына было вполне в его духе.
— Давай не будем говорить об этом сейчас, мама, — попросил Майкл. — У меня голова раскалывается.
— Это называется похмельный синдром. — Она посмотрела на часы и встала. — Увидимся в офисе через полчаса. Не забудь: сегодня мы встречаемся с заказчиком из Хьюстона. Как ты думаешь, хватит этого времени, чтобы прийти в норму?
— Я постараюсь. И, мам… Ты не расстраивайся насчет переезда. Просто я думаю, что мне пора это сделать. Давно пора.
Марион сурово посмотрела на сына, потом взгляд ее смягчился.
— Может быть, Майкл, может быть… Кстати, с прошедшим днем рождения… — Она наклонилась и поцеловала его в лоб. — Я приготовила тебе маленький подарок. Я оставила его на твоем рабочем столе.
— Спасибо, мама, — ответил он без всякого воодушевления. Ему было не до подарков. Бен это понимал и не подарил ему ничего. — Тебе не надо было…
— День рождения есть день рождения, Майкл. А теперь поторопись. Я жду тебя через полчаса, — повторила Марион и вышла.
Когда дверь за матерью закрылась, Майкл отвернулся к окну и долго сидел неподвижно. Какую ему снять квартиру? Он знал одну подходящую, только она была в Бостоне. Ну, ничего, он здесь все вверх дном перевернет, а найдет такую же или хотя бы похожую…
И, подумав об этом, Майкл сразу понял, что он все еще не расстался с надеждой… хотя цепляться за нее было, конечно, чистым безумием.
Глава 9
— Привет, Сью. Мистер Хиллард у себя? У Бена, появившегося в приемной перед кабинетом Майкла, вид был уже вполне нерабочий. Не то чтобы он был растрепан или пиджак его не был застегнут на положенное количество пуговиц, просто время близилось к пяти, и чувство облегчения, которое Бен в связи с этим испытывал, уже наложило свою печать на его облик. Понять Бена было нетрудно: за весь день у него едва ли нашлась свободная минутка, чтобы присесть, не говоря уже о том, чтобы передохнуть и расслабиться.
— Да, у себя. Доложить?
Секретарша улыбнулась, и Бен с удовольствием оглядел ее ладную, словно точеную, фигурку, скрытую, впрочем, просторным жакетом. Марион Хиллард не одобряла секретарш с чрезмерно сексуальными формами; даже для сына она не сделала исключения. Или, быть может, особенно для него?..
— Не стоит. — Бен покачал головой. — Я сам. С этими словами он прошел мимо стола секретарши и, неловко прижимая к груди несколько папок, которые он захватил с собой в качестве предлога, постучал в тяжелую дубовую дверь.
— Тук-тук, кто-нибудь дома?
Ответа не было, и Бен постучал снова. Когда и на этот раз никто не отозвался, он вопросительно оглянулся через плечо:
— Ты уверена, что он там?
— Абсолютно, — ответила секретарша.
