Бертрис Смолл - Внезапные наслаждения
По улицам города их несли в больших носилках. Вскоре они присоединились к толпе гостей, и слуги указали им на ложа недалеко от стола императора. Правитель посмотрел на них сквозь оправленный в золото рубин и величественно взмахнул рукой, приветствуя трибуна с супругой. Рабы уже разносили еду и наполняли вином чаши. Играла музыка. Актеры развлекали гостей. Сейчас, в самом начале пира, гости насыщались, не отвлекаясь на разговоры, и в зале было относительно тихо.
– Я принял настой травы, который должен сделать меня неутомимым в любви, – неожиданно объявил император и, показав на жену молодого сенатора, добавил: – Я возьму ее сейчас!
Сенатор столкнул краснеющую жену с ложа и немедленно послал к императору, который, не стыдясь, овладел ею публично. Когда он кончил, мужская плоть все еще была тверда, а сам он так и не насытился. И тут же показал на жену другого сенатора и продолжал яростно пронзать ее, пока женщина не потеряла сознание от бесчисленных оргазмов.
– Она оказалась лучше первой, – сухо заметил император, – но все же недостаточно хороша.
Он снова обвел взглядом огромный пиршественный зал. Взгляд его остановился на жене Максимилиана Алерио Патрониуса. Госпожа Корделия улыбнулась ему.
– Трибун, – спросил император, – жена хорошо ублажает тебя в постели?
– Превосходно, цезарь.
– Я попробую ее, – решил император.
– Иди к нему, Корделия, – велел муж.
Эшли поднялась и послушно направилась к императору.
– Сбрось одежду, – велел тот. Других он об этом не просил.
Эшли расстегнула тунику. Фиолетовый шелк соскользнул на пол и улегся у ее ног. В зале стало так тихо, что было слышно, как на стол упала капля вина.
– Постарайся, чтобы я кончил, – приказал император, – иначе я собственноручно выпорю тебя.
Он откинулся на ложе и, подняв тогу, обнажил свое мужское достоинство, длинное, но не особенно толстое, зато гордо смотревшее вверх.
– Можешь оседлать меня, – бросил он.
– О нет, господин, еще рано. Я не готова, – возразила Эшли и, обойдя ложе, села ему на грудь и прижалась венериным холмиком к губам. – Сначала полижи меня, цезарь, чтобы я как следует промокла. А потом мы помчимся вскачь, и ручаюсь, до сих пор ты не испытывал ничего подобного. Если же ты посчитаешь, что это не так, можешь отходить меня кнутом.
Он грубо раздвинул складки ее лона и стал усердно работать языком. Уже через несколько минут она истекала соками.
– А теперь оседлай меня, дерзкая сучка, – приказал он. – Возможно, я высеку тебя позже, чтобы наказать за наглость! А еще оттрахаю в зад!
Она покорилась, медленно, медленно вбирая его тонкий твердый стержень, после чего стала двигаться сначала осторожно, потом все быстрее. Император протянул руки и безжалостно стиснул ее груди. Она застонала, когда он стал щипать ее соски и, подавшись вперед, укусил нежные горошинки. Но внезапно снова лег и улыбнулся. Она ощутила, как он подрагивает в ее лоне, и удвоила усилия. Император с довольным ревом излился в нее. Эшли бессильно упала на него, а зал взорвался аплодисментами и приветственными криками.
Рабы тут же ринулись вперед, чтобы подхватить Эшли, и, поддерживая с обеих сторон, осторожно поставили на ноги: сама она стоять не могла. Императора напоили вином, и самая красивая рабыня стала осторожно класть ему в рот сладости. Его плоть тщательно обмыли. Постепенно он пришел в себя, потребовал принести кожаный ремень и велел растянуть свою недавнюю партнершу между мраморными колоннами, после чего встал и стал охаживать ремнем ее пухлые ягодицы. Одновременно молодая рабыня, встав на колени, губами приводила его плоть в состояние боевой готовности. Когда попка Эшли стала красной и горячей, ее освободили, поставили на колени и вынудили нагнуться, чтобы император смог взять ее сзади. В отверстие между ягодицами втерли густое масло. Она взвизгнула, когда цезарь стал медленно проникать в узкий канал. Овладевая ею, он шептал в маленькое ушко непристойности. Когда же стал ласкать ее лоно, жена трибуна пронзительно вскрикнула, охваченная наслаждением. Сейчас она кончит!
– О, цезарь! – воскликнула она, зная, что льстит ему. – О, цезарь! Ты самый лучший! – И она кончила, яростно извиваясь. Он тут же последовал ее примеру.
– Я немедленно отсылаю твоего мужа обратно в Галлию, – пробормотал цезарь, помогая ей встать. – Лучшей любовницы у меня не было! Я должен иметь тебя снова и снова.
– Я благодарна своему господину за столь высокие похвалы, но цезарь может взять любую, кого пожелает. У бедного Максимилиана Алерио Патрониуса есть только я. Если вы отошлете мужа в Галлию, я поеду с ним.
Император кивнул. Он не привык к отказам, но женщина доставила ему редкое наслаждение и заслуживает награды. А позволение ехать в Галлию ничего не будет ему стоить.
– Ты придешь ко мне еще раз, прежде чем я верну твоего трибуна в Галлию. А потом можешь ехать с ним.
Эшли подхватила свою тунику и поклонилась.
– Как пожелает император, – прошептала она и, отступив, вернулась к мужу.
– Молодец, – похвалил Макс. – Ты на совесть ублажила цезаря!
– Он возвращает тебя в Галлию, – сообщила она.
– Он хочет тебя.
– Но я еду с тобой. Я люблю только тебя.
И в этот момент раздался резкий звонок: знак окончания работы «Ченнела». Эшли проснулась в своей постели. Ничего не скажешь, безумную ночь она провела! Зато ей не придется мучиться неудовлетворенным желанием. Райан, должно быть, считает ее святой!
Эшли хихикнула. Интересно, откуда взялся секс с цезарем? Она вовсе не хотела выводить на сцену новых мужчин.
Иногда «Ченнел» пугал ее. Она не могла без него обойтись, но время от времени в ее фантазии добавлялись совершенно неожиданные эпизоды вроде римской оргии и ненасытного императора. Может, ей не помешало бы немного воздержания? И как поступить с «Ченнелом» после свадьбы? Многие замужние женщины им пользуются. Черт! Да ведь это вообще канал для женщин! А если они с Райаном окажутся сексуально несовместимыми? Ну да, как же! Можно подумать, так и будет! Хотя… ведь у них временный договор. Каждый имеет право быть рядом с любимым человеком!
Любовь. Все только и говорят что о любви. Но что это такое – любовь?! Бен, как раз перед тем как их отправили в Ирак, искренне считал, что влюблен по-настоящему! Даже сказал сестре, что, когда вернется, скорее всего попросит Марианну выйти за него замуж. Но он так и не вернулся. И не прошло и двух лет, как Марианна обрела новую любовь и пошла к алтарю. Можно ли влюбляться несколько раз в жизни? Ну разумеется! Ведь сама она сколько раз влюблялась! Или… или это было просто увлечением? Что произошло бы, выйди она замуж за любого из трех несостоявшихся женихов? Даже если бы у Карсона хватило смелости дойти до церкви, вряд ли он лег бы с женой в постель. И все кончилось бы аннулированием брака и всеобщим позором. И крахом брака с Чандлером, потому что для любви нужно нечто большее, чем дикий обезьяний секс! Что же касается Дирека, или как его там… он скорее всего регулярно обслуживал бы жену, при условии, что сумеет бесконтрольно растрачивать ее денежки. Но вряд ли это можно назвать любовью.
