Ирина Мясникова - Женская сила
– Виноградова! Паучиха моей души! Где Виноградова? – раздавалось из коридора.
Таня вскочила из-за рабочего стола и спряталась за дверью, добежать до туалета она уже не успевала.
«Господи! Ну сколько еще весь этот дурдом будет продолжаться?» – думала она замерев.
Дверь распахнулась. В кабинет влетел Муравлев.
– Ага! Спряталась, хитрюга! – Он наклонился и заглянул под стол. Потом выпрямился, развернулся и укоризненно посмотрел на Таню. – Ай-ай-ай! – погрозил он пальцем. – Нехорошо от начальства прятаться.
Таня шмыгнула носом и уселась за свой стол.
– Чего надо? – спросила она, подперев голову руками.
– Она еще спрашивает! Мне надо не чего, а кого.
– И кого?
– Главного инженера мне надо. А кто еще у нас знает, где он может быть? Только Виноградова.
– Да, я знаю. Странно только, что вы ничего не знаете.
– Мы его уволили или он умер? – Муравлев сделал испуганный вид и перекрестился.
– Тьфу на вас! Главный инженер у нас в отпуске.
– Как это – в отпуске? И кто же его отпустил?
– Муравлев его отпустил, Вадим Михайлович. Знаете такого?
– Муравлева знаю, но на него это не похоже. Чтобы он кого-то вот так, за здорово живешь, в отпуск отпустил! Не может быть! Что, и сам приказ подписал?
– Сам, сам. Своей собственной рученькой. И приказ подписал, а еще раньше график отпусков утвердил.
– А что, на замену никого не назначил?
– Как же! Назначил. Начальника проектной части.
– Вот оно как! – Муравлев с размаху плюхнулся в кресло рядом с Таниным столом и озадаченно посмотрел на нее.
– Вадим Михайлович! Кончайте придуриваться. – Таня навернула кудряшку на палец и укоризненно посмотрела в глаза начальнику. Глаза, как всегда, были хитрые и бессовестные.
– Я не придуриваюсь. Я и правда не помню. – Муравлев невинно потупил взор. Таня всегда удивлялась, как ему это удается. С такими-то наглыми глазами.
– Тогда вам пора в отпуск, а мы тут хотя бы две недельки спокойно поработаем. Без криков.
– А когда у меня отпуск по этому твоему графику? – Муравлев начал рыться в бумагах на Танином столе.
– Никогда. – Таня вырвала у него из рук какой-то документ и положила его на место. – Вы своими планами на этот счет со мной предпочитаете не делиться. В тайне держите.
– Чего захотела! Секретными сведениями с тобой делиться. Ну что ж! Никогда, значит, никогда, все должно быть в соответствии с графиком. – Муравлев тяжело вздохнул и потер лоб. – Дело у меня к тебе. Раз уж ты нашего главного инженера так легкомысленно отправила в отпуск…
– Ну, знаете, это уже слишком! – Таня стукнула кулаком по столу.
– О! Занервничала, паучиха. Не вышла интрига, – ухмыльнулся начальник.
– А-а-а-а! Сейчас убьюсь ап стену.
– Об стену не надо. Она дорогая и красивая. Короче. – В голосе Муравлева появился металл, и Таня поняла, что надо заткнуться и слушать. – К нам едет ревизор.
– Чего? – удивилась Таня.
– Заказчик. Или вы, Татьяна Александровна, не в курсе, что предприятие, возглавляемое великим Муравлевым, выиграло тендер на изготовление нестандартного оборудования для завода, возводимого главным Газпромом нашей страны?
– Я в курсе. Только я думала, что выигрыш тендера определяется не величием Муравлева, а размером портфеля, который он занес лицам, принимающим судьбоносное решение.
– Не важно, тут все в комплексе. – Муравлев махнул рукой. – Важно, что одно из лиц, принявших это судьбоносное решение, едет к нам с инспекцией, дабы удостовериться, что у нас кроме портфеля есть и возможности для исполнения контракта, а не просто мальчик с ведром.
– То есть вы хотите, чтобы я изображала мальчика с ведром?
– Нет, я хочу, чтобы ты вместо отсутствующего по твоей милости главного инженера провела инспектора по заводу, рассказала бы ему все про космические корабли, навешала бы разной лапши ему на уши, у тебя это отлично получается, а затем отвела бы его в ресторан поужинать, после чего посетила бы с ним Мариинский театр, чтобы насладиться оперой Вагнера «Кольцо нибелунга».
– О-о-о-о! – застонала Таня. – А оперу-то за что? Вадим Михайлович! Я сына уже четыре дня не видела.
– Это, Татьяна Александровна, твоя личная проблема. Раз уж тебе так нравится жить с алкоголиком, что ты готова сына неделями не видеть, то я в этом вопросе помочь тебе ничем не могу. – Муравлев со свойственной ему жесткостью продемонстрировал свою осведомленность о Таниной личной жизни.
Тане стало нехорошо, в груди защемило, и несмотря на то что Муравлев был, наверное, тысячу раз прав, ей захотелось двинуть ему в морду малахитовым чернильным прибором, подаренным ей кем-то из заказчиков. Даже рука к этому прибору непроизвольно потянулась. Видимо, все эти чувства как-то проявились на Танином лице, потому что Муравлев вдруг закрыл лицо руками и попросил его не бить.
– Когда заказчик приезжает? – Таня тяжело вздохнула и спрятала руки под стол.
Муравлев посмотрел на часы:
– В два часа. У меня в кабинете. – Он встал и направился к выходу.
– За оперу хочу отгул. В пятницу, – сказала Таня ему в спину.
– Еще чего, – не оборачиваясь, ответил Муравлев.
– Тогда идите сами. И пусть ваша Зинаида покажет вам кузькину мать.
Муравлев остановился. Зинаидой звали его жену, которую никто никогда в глаза не видел, однако все знали, что после работы Муравлев бежит домой к своей Зинаиде. И никакие корпоративные вечеринки и приезды заказчиков ему не могут помешать явиться домой к семи часам. Он даже в командировки отправлялся только в крайнем случае, чтобы не оставлять бесценную Зинаиду одну. Все руководство завода посмеивалось над Муравлевым, а Таня всегда этой Зинаидой восхищалась. Это ж надо так мужика выдрессировать. Неизвестно еще, что лучше – быть замужем за алкоголиком или вот так скакать вокруг жены. Конечно, если бы Муравлев не ляпнул Тане про ее проблемы с пьющим мужем, она бы никогда не стала даже упоминать о том, что знает о существовании в его жизни каблука Зинаиды. Но сейчас не сдержалась.
Муравлев обернулся, посмотрел Тане прямо в глаза, усмехнулся и сказал:
– Хорошо, пятница так пятница.
Ровно в два часа Таня была в приемной у кабинета Муравлева. Помощник Муравлева Саша сообщил, что заказчик уже встречен водителем в аэропорту и прибудет с минуты на минуту, а Муравлев ждет Таню в кабинете. Таня зашла и подсунула Муравлеву заявление на отгул. Тот не глядя подписал. Таня уселась напротив Муравлева и стала рассматривать его съехавший набок галстук и плохо отглаженный воротник рубашки. Эта Зинаида еще и совершенно не беспокоилась о внешнем виде супруга. Похоже, и мистической энергии она ему отдает с гулькин нос. Чего бы он тогда на Танину силу постоянно покушался?
