Анна Тодд - После падения
– Нет. Это бессмысленно, ты правильно сказала. Прости меня.
– Все нормально, ты не должен извиняться, – отвечаю я.
Мы оба это говорим, думаю я.
Он указывает на коробки.
– Ты собираешься?
– Да, почти закончила.
Воздух между нами становится ужасно плотным, и никто не знает, что еще сказать. Зед смотрит в серое небо в окне, я гляжу на стену позади него. Наконец он встает и говорит еле слышным грустным голосом:
– Я тогда пойду. Извини, что пришел. Удачи тебе в Сиэтле, Тесса.
Я встаю.
– Прости меня за все. Я хотела бы, чтобы многое было иначе.
– Я тоже, больше, чем ты думаешь, – отвечает он, поднимаясь с кресла.
Мне очень жалко Зеда. Он всегда был так добр ко мне, а я ничего в ответ не сделала, только заманила его и потом отвергла.
– Ты принял решение, будешь выдвигать обвинения?
Не совсем подходящее время, чтобы спрашивать об этом, но я не знаю, увижу или услышу ли я его когда-нибудь еще.
– Нет, я не собираюсь этого делать. Решено, нет смысла об этом больше говорить. Я тебе говорил, что если ты скажешь мне, что не хочешь меня больше видеть, я сниму обвинения, верно?
Внезапно чувствую, что, если Зед взглянет на меня еще раз, я расплачусь.
– Да, – тихо отвечаю я.
Чувствую себя Эстеллой из романа «Большие надежды», разбивающей чувства Пипа. Мой собственный Пип стоит передо мной и смотрит на меня. Вот эту роль мне хотелось бы играть меньше всего.
– Мне действительно жаль, что так получилось. Мы могли бы остаться друзьями, – бормочу я.
– Да, но тебе не разрешается иметь друзей, – вздыхает он, потирая пальцами нижнюю губу и пощипывая ее.
Я решаю не комментировать: речь не о том, что мне «разрешается» делать. Представляю себе, как это выглядело бы со стороны других людей и Хардина, и убеждаюсь, что он понимает, что это меня беспокоит, а его чувство ко мне заставляет всех судить обо мне неправильно.
Как нарочно, рабочий телефон нарушает наше молчание. Жестом прошу Зеда не уходить и поднимаю трубку.
– Тесса, – доносится до меня грубый голос Хардина. Вот дьявол!
– Привет, – неуверенно отвечаю я.
– Все в порядке?
– Да.
– Ты как-то странно говоришь. – Почему он так хорошо меня знает?
– Все в порядке, – снова уверяю его я. – Просто отвлеклась.
– Ладно. Короче, мне нужно знать, что делать с твоим папой. Я тебе писал, но ты не отвечала. У меня есть еще всякие дела, и я не знаю, оставлять его здесь или что?
Смотрю на Зеда. Он стоит у окна, не глядя на меня.
– Не знаю, ты не можешь взять его с собой? – Сердце у меня колотится.
– Блин, нет. Нет.
– Тогда оставь его там, – говорю я, чтобы завершить разговор.
Хочу рассказать Хардину о Зеде здесь, но представляю, как он разъярится, если узнает, что он заходил, а я, черт возьми, хотела это скрыть.
– Ладно, тогда, как вернешься, сама реши, что с ним делать.
– Ладно-ладно, увидимся дома.
Раздается музыка, и у меня уходит минута, чтобы понять, что она исходит от Зеда. Он лезет в карман и отключает ее, но не раньше, чем Хардин успевает ее услышать.
– Что это было? Чей это телефон? – спрашивает он.
Моя кровь сразу холодеет, пока я делаю паузу, чтобы обдумать ответ. Мне нельзя показать страх или волнение, когда Хардин узнает, что Зед тут. Я ничего плохого не сделала; он пришел, и он уезжает. Хардин раздражается, когда ко мне в офис заходит Тревор, а ведь он сотрудник и имеет право заходить, когда захочет.
– Этот гребаный Тревор там?
– Нет, это не Тревор. Это Зед, – набрав воздуха в грудь, говорю я.
Молчание. Смотрю на экран, чтобы убедиться, что звонок еще продолжается.
– Хардин?
– Да, – отвечает он, шумно выдыхая.
– Ты меня слышишь?
– Да, Тесса, я слышал.
И все? Почему он не орет в телефон и не угрожает его убить?
– Поговорим об этом позже. Попроси его уйти, пожалуйста, – спокойно просит он.
– Хорошо…
– Спасибо, увидимся дома, – говорит он и вешает трубку.
Когда я, немного сбитая с толку, кладу трубку, Зед поворачивается ко мне:
– Прости, я знаю, он будет беситься из-за этого.
– Не будет. Все в порядке, – отвечаю я. Конечно, это не так, но в любом случае хорошо звучит. Реакция Хардина на то, что Зед находится в моем кабинете, меня поразила. Никак не ожидала, что он будет так спокоен. Думала, он скажет, что едет сюда. Очень надеюсь, что это не так.
Зед подходит к двери.
– Ладно. Думаю, мне пора идти.
– Спасибо, что зашел, Зед. Видимо, до моего отъезда больше не увидимся.
Он поворачивается. В его глазах что-то мелькает, но исчезает так быстро, что я не успеваю понять, что именно это было.
– Не буду говорить, что встреча с тобой усложнила мне жизнь, но я ничего не хотел бы менять. Я прошел через все это дерьмо – драки с Хардином, потерю друга, все такое. Ради тебя я прошел бы через все это еще раз. Кажется, мне не везет: не могу встретить девушку, которая не любит кого-то еще.
Его слова всегда меня трогают, всегда. Он всегда так искренен, просто восхитительно.
– Пока, Тесса.
Это куда больше, чем обычное дружеское прощание, но не могу ответить ему тем же. Если я скажу что-то не то или промолчу, то опять дам ему ложную надежду.
– Пока, Зед.
Стараюсь улыбнуться, и он подходит ко мне. На мгновение я пугаюсь, что он хочет меня поцеловать, но нет: Зед обнимает меня, крепко, но коротко, и быстро целует в лоб. Потом сразу отступает и хватается за ручку двери, как утопающий за соломинку.
– Береги себя, хорошо? – говорит он, открывая дверь.
– Ладно. В Сиэтле не так уж плохо, – улыбаюсь я.
Чувствую себя уверенной в себе, словно сделала то, что надо.
Он хмурится и выходит из кабинета. Когда дверь закрывается, слышу, как он тихо бормочет:
– Я не про Сиэтл.
Глава 19
Как только дверь закрывается и Зед исчезает – исчезает навсегда, – закрываю глаза и откидываю голову на спинку кресла. Не могу понять, что я чувствую. Чувства смешаны, в мыслях хаос. Частично я чувствую облегчение от того, что непонимание между мной и Зедом разрешено. Но другая, меньшая, часть сознания сигнализирует о тяжелой утрате. Зед был единственным из так называемых друзей Хардина, кто всегда помогал мне, и странно сознавать, что больше я его не увижу. По щекам сами собой текут слезы, но я пытаюсь взять себя в руки. Не стоит из-за этого плакать. Я должна быть счастлива, что могу наконец закрыть книгу под названием «Зед», отложить ее прочь, оставив пылиться на полке, и никогда больше не открывать.
То, что я не хочу быть с ним, не значит, что я его не люблю. Не то что я когда-нибудь предпочту его Хардину, просто я забочусь о нем, и мне хотелось бы, чтобы все было по-другому. Жаль, что наши отношения были чисто платоническими, – может, тогда мне не пришлось бы выбросить Зеда из жизни. Не понимаю, зачем он приходил, но я рада, что он ушел раньше, чем смог еще больше запутать меня или доставить боль Хардину.
