Анна Крол - Рассвет в ночи
─ Да, Мышка? У тебя есть что-то хорошее для меня?
Она кивнула, положив папку ему на стол, и улыбнулась. Она ловила себя на мысли, что от улыбки у Нее сегодня начнут болеть губы. Но Ее это не расстраивало! В кои-то веки, Ей не хотелось сдерживать улыбку. И из-за кого же это? Из-за того человека, который так Ее напугал тем весенним грозовым днем! Из-за того человека, по вине которого она прорыдала целую весеннюю ночь? И это ему Она сейчас так искренне улыбается, ловя себя на мысли, что скоро наверняка надоест своей веселой физиономией?... Насмешливый взгляд черных глаз, но необыкновенно милая улыбка:
─ Со мной что-то не так? Ты смотришь так, будто у меня нос в саже!
Она испугалась. Запротестовала, мотнув головой, отчего локоны подпрыгнули еще раз, скользнули по щекам, испуганно забарабанили по плечам:
─ Все в порядке с вашим... с твоим носом!
Он подавил смех - Она ясно это увидела. Искры веселья мелькали в его глазах, и Она невольно засмотрелась. Потом одумалась, потупилась, замерла, как застигнутая врасплох мышь, ожидая или расправы, или свободы. Произошло - слава Богу! - последнее, Константин подтянул к себе папку, взъерошивая волосы небрежным жестом и подмигивая Ей черным глазом:
─ В обеденный перерыв опять пойдешь в свой зеленый дом, Мышка? Я даже завидую этому парку, он видит тебя гораздо чаще чем я... То есть, чем все мы!
Она только улыбнулась, пожимая плечами, как бы признавая: "Да, я опять пойду в парк, я опять буду пить горячий шоколад, я опять буду думать о..." На этом Она прервала поток своих мыслей и остановилась на просто "думать". Пожелав ему удачи, Она тихо испарилась из кабинета начальника, спешно прошла мимо сидящих клерков и, залетев в свой кабинет, покружилась по нему, захваченная непонятным восторгом и ликованьем.
В Ее жизни не так много счастья было, и Она еще не узнавала его в лицо, не распахивала теплые объятия, не кружилась с ним в веселом танце, нет! Она только робко встречала его, принимая за странное, но безумно приятное безумие, от которого и следовало бы избавится, но... Так не хотелось! "Вот придет осень, и все будет по-старому...", - как-то даже с оттенком печали подумала Она, и все Ее ликование разом испарилось. Время идет, время летит, все проходит... А Она позволила себе не жить по давно известным и заученным правилам. И опять Она боялась. Боялась, что все это пройдет, не оставив и следа. Боялась настолько, что, когда Константин зашел к Ней, на него скорбно посмотрели серые озера слез. Кажется, он удивился. Может, Ей почудилось, а, может, в глазах его и правда промелькнуло беспокойство? Так это или не так, но глуховатый баритон звучал резковато и хрипло:
─ Что случилось, Света?
"Тебя кто-то обидел?", - мысленно добавила Она и улыбнулась сквозь прорывающиеся слезы, настолько недвусмысленно звучал вопрос. Замотала головой, схватила со стола бумаги, над которыми работала, постаралась очень тихо хлюпнуть носом и заморгала, прогоняя непрошенные и ненужные слезы:
─ Все в порядке... Я... Просто... Задумалась.
─ Да ну? О чем таком печальном ты думаешь? Уж не обо мне ли?
Вопрос прозвучал с какой-то нервной насмешкой, и Она взяла себя в руки, улыбнувшись увереннее и взглянув на него уже сухими глазами:
─ Ну что в... ты! Нет... Ничего такого, все хорошо!
И еще раз хлюпнула носом. Он еще побуравил Ее прожигающим взглядом, сунул в руки новый пакет с документами и вышел, буркнув напоследок:
─ Ну смотри мне...
Она смотрела! Она еще как смотрела! Во все оба смотрела! Только бы не проглядеть!
А день все умирал, утопая в алом закате, как-то быстро и скомкано пролетел обеденный перерыв, Константин унесся куда-то по работе, как всегда сорвавшись с места на своей машине со скоростью света, и Она, вытянув шею, следила за тем, как он отъезжает, из окна. Стекло запотевало под Ее бесшумным дыханием, а Она все думала, как же все-таки все странно в Ее жизни. Настолько странно и быстро, что Она не успевает даже... Позвонить матери, которая, наверное, волнуется!
Глава 25.
Он в засаде
За сегодняшний день Георгий Иванович звонил уже в третий раз, и в третий же раз Он отвечал партнеру, что давешний визит "плакальщика" из стана недобитой "жертвы" дело их нисколько не затормозил и уж ни в коем разе не застопорил. Иногда Его бесил даже этот милый человек, особенно в те моменты, когда пугался настолько, что из веселого добряка превращался в брюзгливого старикашку, пекущегося только о своем заработке. Деньги, деньги, деньги... Всех на свете интересуют только эти чертовы бумажки! Только звон блестящих монеток! Только постоянно увеличивающиеся в размерах числа на балансе банковского счета! Нет-нет, выросший в роскоши Он никогда бы не заявил, что "не в деньгах счастье", - не нуждался в таких отговорках. Разумеется, те самые бумажки, монетки и банковские счета здорово скрашивают жизнь, а для некоторых людей даже делают её достойной этого названия. Но, черт возьми, неужели нельзя обеспокоиться чем-нибудь еще? Например, хоть раз в жизни подумать о том, что человек, кидавший громкие проклятия в адрес своих палачей, тоже хочет... Нет, не на Канарских островах отдыхать и не приобрести сто пятую машину! А просто есть он хочет, купить куклу маленькой дочке, дать сыну образование, сводить в кой-то веке жену в дорогой ресторан... А впрочем, стоит ли об этом думать? Конечно же, не стоит, и Он полнейший дурень, размазня, слезливый сопляк, если не может укротить подобные мысли!
Мысленно прорычав себе: "Соберись!", Он поймал попрыгунчик, что уже больше часа швырял об стену, убрал ноги со стола и выглянул из кабинета. Время перевалило за полдень, многие сотрудники уже забросили работу и собирались на обед, Он тоже вышел из офиса и спустился на первый этаж, где в помещении кафетерия стоял автомат с горячими напитками. Потягивая дрянной на вкус, цвет и запах кофе из картонного стаканчика, Он отошел в сторонку, чтобы не мешать движению посетителей и окинул взглядом заполненный народом зал. Разумеется, и помощница Его находилась здесь - стояла возле высокой урны в противоположном конце кафетерия и увлеченно выковыривала изюм из пышной сдобной булочки. В последнюю пару дней Он старался почаще обращать внимание на эту девчонку, чье постоянно меняющееся настроение вызывало у Него... Нет, не тревогу, что вы такое несете! Нет... Просто настораживали Его то и дело набухающие в серых глазах слезы, которые через каких-то пятнадцать минут вдруг высыхали и сменялись счастливыми улыбками. Голос её тоже менялся - то звучал привычно сдержанно и смущенно, то внезапно приободрялся, лился чисто, а временами и задорно.
За своими раздумьями Он упустил момент, когда Светлана вышла из кафетерия и направилась в сторону парка. Он просто вдруг обнаружил себя на улице со стаканчиком остывшего кофе в руках. Узенькая спина девочки, облаченной в белоснежное платье с коричневым цветочным узором, мелькала впереди, а Он, сам того не замечая, шел следом. Когда Ему наконец удалось прийти в сознание, Он уже находился в нескольких шагах от парка и возвращаться в офис показалось глупым, потому Он одним глотком допил кофе, смял в кулаке стаканчик, отшвырнул в урну у высоких кованых ворот и скользнул следом за Светланой в парк. Пожалуй, стоило нагнать её и предложить свою компанию для прогулки, но Он вовремя сообразил, что подобная наглая навязчивость не в чести у робкой Мышки, привыкшей коротать обеденный перерыв в скромном одиночестве. Вот и пришлось замедлить шаг, чтобы ненароком не догнать перешедшую на спокойную мягкую поступь Светлану.
