Джудит Гулд - Вспышка. Книга вторая
– Какие? – сдвинув брови, переспросила Тамара.
– Сборные. Один инженер из Хайфы недавно рассказывал мне о них. Сейчас объясню, что это такое: сначала строятся отдельные секции, а затем их собирают вместе. Думаю, раз нам необходимо найти способ строить много и притом быстро и дешево, то единственный ответ – строить сборные дома. Это напоминает конвейер. Строятся целые стены, с окнами, дверями и всем прочим, затем все четыре стены устанавливаются на один фундамент и сверху накрываются крышей. То же относится и к интерьеру.
– Тебе же известно, что мы не сможем строить так стены. Для этого нужны запасы древесины, а это то, не считая воды, чего нам постоянно не хватает.
– Ну и что? Пока можно использовать металл. Или бетон. – Он пожал плечами. – В настоящий момент нам не столь важны внешний вид и долговечность, как наличие свободного жилья.
– Скажи мне фамилию инженера, с которым ты разговаривал, и я сразу этим займусь, – пообещала Тамара.
– Его зовут Питер Хайтон, он работает в «Росдайн Инжиниринг». Им принадлежит большой склад и офис в гавани в Хайфе.
– Отлично. Я съезжу к нему и попробую на нем свои чары. Возможно, мне удастся заручиться его поддержкой. – Взгляд ее зеленых глаз был прикован к отцу. – Есть еще одна проблема, – спокойно сказала она.
Тон, которым это было произнесено, заставил Шмарию вопросительно поднять брови.
– Я имею в виду «Филадельфию». Отец, я умоляю тебя не встречать корабль.
– Ты беспокоишься, что меня могут схватить? – Он был явно удивлен. – После всех этих лет, в течение которых мне удавалось уйти от властей, ты боишься, что сейчас меня арестуют?
– Да, – кивнула Тамара. – Тебе прекрасно известно, что англичане намерены устроить показательную расправу над «Филадельфией». Они собираются сделать все возможное, чтобы корабль не смог подойти к берегу и высадить пассажиров. Вероятно, они также попытаются задержать всех добровольцев, которые будут встречать его.
– Значит, мне тем более надо там быть, – упрямо произнес он.
– Ты сошел с ума! – Пораженная, она смотрела на него, пытаясь сдержать готовые хлынуть слезы. – Отец, я могла бы сказать тебе, что ты не должен быть там ради близнецов и ребенка, которого я ношу, и потому, что я волнуюсь за тебя. Но я не сделаю этого. Я хочу сказать тебе только вот что: ты незаменим. Если с тобой что-то случится, здесь все развалится. Неужели ты этого не понимаешь?
Шмария по-прежнему не сводил с нее глаз.
– Во-первых, – мягко сказал он, – ты ошибаешься. Каждому человеку можно найти замену, в том числе и мне. Незаменимых людей вообще не существует. Нигде. – Тамара начала было протестовать, но он оборвал ее. – А во-вторых, и ты, и Дэни, и все остальные настолько хорошо справляетесь, что вы и не заметите моего отсутствия. Разве что в самом начале. Но в конечном итоге? – Он покачал головой. – В конечном итоге община прекрасно обойдется без меня.
– Не говори так! – резко возразила она. – Тебе отлично известно, что все здесь держится только благодаря тебе! Здесь нет ни одного мужчины, ни одной женщины и ни одного ребенка, которые могли бы даже мысленно намекнуть постороннему о том, что ты здесь. Именно поэтому ты до сих пор на свободе. Их губы навеки запечатаны преданностью тебе. Так что не только ради меня или Дэни, но и ради всех них ты не имеешь права идти на такой риск. – Тамара поднялась со стула и глазами, полными мольбы, посмотрела на Шмарию. – Пожалуйста, отец, я умоляю тебя держаться подальше от «Филадельфии», когда она попытается прорваться. Не испытывай судьбу.
– Доченька, – спокойно отозвался он, – не выходи из себя. Тебе вредно волноваться.
– Черт возьми, почему ты не хочешь говорить на эту тему?
– Я буду иметь в виду то, что ты сказала, – мягко ответил Шмария. – В любом случае, сегодня только пятница. Судя по прогнозу, в субботу и воскресенье будет стоять спокойная, безоблачная погода. «Филадельфия» не станет предпринимать никаких попыток до тех пор, пока не сможет использовать либо туман, либо дождь в качестве прикрытия. – Он улыбнулся. – Так что, как видишь, эта проблема не требует принятия мгновенного решения. Подождем до утра, ладно? Кто знает, что может случиться до того, как корабль попытается прорвать блокаду.
Арабы появились без предупреждения, за час до зари, когда сон наиболее крепок. К тому времени, как раздался сигнал тревоги, они уже пробрались глубоко в центр кибуца.
– Арабы! – пронзительно завопил Аза из соседней комнаты при звуке колокола, прозвучавшего одновременно с первыми выстрелами.
Тамара мгновенно проснулась, и, не успели вновь загреметь выстрелы, сон как рукой сняло. Откинув в сторону покрывало, она бросилась к стоящей на ночном столике настольной лампе.
Спальня наполнилась мягким, ровным светом.
– Выключи ее! – крикнул Дэни. Благодаря своим отточенным рефлексам он был уже на полпути к комнате мальчиков.
Тамара испуганно потянулась к выключателю и опрокинула лампу. Она протянула руку, пытаясь не дать ей упасть, но абажур покатился, и лампа с грохотом свалилась на пол. Лампочка разбилась вдребезги, и комната погрузилась в темноту.
– Я заберу мальчиков! – кричал из соседней комнаты Дэни. – Вылезай из постели и, ради Бога, не поднимайся с пола!
Тамара сделала то, что он велел: сползла с кровати и грузно плюхнулась на пол. При ее приземлении раздался глухой звук, и она вскрикнула. Она недооценила вес ребенка, а кроме того, острая боль пронзила ее левое колено. Руками она попала прямо на острые осколки тонкого изогнутого стекла.
Тамара судорожно вздохнула и выругалась. Лампочка. Осколки впились ей в ладони.
Проклятье!
Раздался голос Дэни:
– Ты одета?
– Нет.
– Чего ты ждешь?! Надень что-нибудь.
Она изо всех сил сражалась в темноте со своим необъятным платьем для беременных, но запуталась в рукавах и, только заставив себя не суетиться, в конце концов умудрилась натянуть его через голову. Затем принялась отчаянно шарить по полу в поисках туфель, но, прежде чем нашла их, в ее руку впилось еще больше осколков.
Снаружи бушевал ад. Пронзительный женский крик, раздававшийся где-то совсем близко, резко оборвался. Затем прозвучал взрыв, комната осветилась, на стенах затрепетали тени. Тамара подняла голову. Окно превратилось в сплошную ревущую простыню ослепительно оранжевого цвета: полыхал соседний дом.
К ней с шумом подполз Дэни, мальчики ползли следом.
– Ты оделась?
– Да. – Она взглянула на него. Сейчас его лицо было отчетливо видно; оно было мрачным и, как и все в комнате, окрашено в оранжевый цвет. Оранжевый с отблесками пожара.
