Мирна Маккензи - Маккензи Глаза цвета моря
Тем более что она и сама мечтала о его поцелуе, жаждала вновь испытать это головокружительное ощущение. И этим ее желания не ограничивались. Ей хотелось распахнуть белоснежную рубашку Джексона и обнажить его потрясающую грудь.
Ей хотелось, чтобы он любил ее.
Эта мысль возникла так внезапно, что Хелена чуть не выронила хрустальную салатницу, которую держала в руках.
- Немедленно прекрати, - прошептала она. - Ни о чем не думай. Просто.., занимайся готовкой. Только это ему и нужно от тебя, так что пошевеливайся.
В любом случае времени у нее мало. Эта вечеринка - последняя перед праздником в честь Оливера. Хелена надеялась, что планам Джексона ничто не помешает, потому что ее срок приближался. Она чувствовала это. Происходящие в ее теле перемены становились все более ощутимыми. Вчера и позавчера у нее ныла поясница. Но затем боли прошли.
Хелене уже надоело ждать; она хотела, чтобы ребенок родился скорее, но еще сильнее хотела помочь Джексону осуществить его план.
Когда его замысел будет исполнен, у нее не останется ничего, кроме ее ребенка. Но разве она сама не стремилась к этому?
Этот вопрос мучил ее и несколько часов спустя. Дверной звонок трещал не умолкая. Джексон надел черный костюм с белоснежной рубашкой. Он встречал гостей красивый как бог, а Хелена, расставляющая закуски, могла лишь надеяться, что не выглядит слишком громоздкой в своем розовом платье.
- Оставь это, Хелена. Я сам сделаю, - сказал Джексон, отобрав у нее блюдо. - Иди поздоровайся с друзьями. Они будут рады увидеться с тобой и узнать, как дела. Я приготовил для тебя место.
Джексон отвел ее к самому мягкому, самому удобному креслу в гостиной.
Хелена окинула его возмущенным взглядом, но он приложил палец к ее губам, а затем поправил воротник ее платья и убрал длинную прядь волос, упавшую ей на глаза.
- Сядь, пожалуйста, - прошептал Джексон, и ей нечего было возразить. Она села.
Оглядевшись по сторонам, Хелена была поражена количеством собравшихся гостей. Она сама помогала печатать приглашения, и поэтому ее не удивило появление Эрика, Шарон Леггит, Хью и Мэри Бренниган и Джона Несбита. Но кроме них здесь были несколько детей со своими родителями, о которых она однажды рассказывала Джексону. Пришли Эллен Хилсон, подбирающая бездомных собак, и Джун Соренсон, решившая после смерти мужа получить в шестидесятилетнем возрасте высшее образование. На диване сидела Бетти Райе, украшающая главную улицу цветами из собственного сада. Пришел и Эллиот Вудфорд, хотя Хелена не совсем понимала, почему. Эйб. И Альма. По-видимому, Джексон разослал несколько дополнительных приглашений, не предупредив ее.
- Это твои друзья, Хелена, - прошептал Джексон так тихо, чтобы никто больше не услышал. - И родственники, - добавил он, указав взглядом на дверь, где Эрик обменивался приветствиями с ее братьями.
Хелена оцепенела.
- Ты же собирался пригласить на вечеринку только тех, кому предназначались пожертвования, сказала она, покачав головой.
- Сначала да, - согласился Джексон, - но.., мы с Лилой немного поболтали пару дней назад. И решили кое-что изменить.
- А если еды не хватит? Джексон хмыкнул.
- Гм, но ты же целый день готовила, Хелена.
- Да, но...
- А Лила испекла пирог. Альма тоже кое-что принесла. Все будет прекрасно.
Джексон казался очень довольным. Хелена совершенно ничего не понимала.
И тут Альма полезла в огромную хозяйственную сумку, которую везде таскала с собой, вынула свернутый кусок ткани и отдала его Джексону.
Он направился на кухню, но вскоре вернулся с гвоздями и молотком. Кивнув Биллу, Джексон развернул матерчатую полосу, и они вдвоем повесили ее над аркой, отделяющей столовую от гостиной.
"Наши лучшие пожелания Хелене и маленькому Остину", - гласил лозунг.
- Сюрприз! - закричали гости, доставая припрятанные свертки.
Хелена зажала рот ладонью, уставившись на Джексона.
- Ты так много работала, что тебе, наверное, некогда было позаботиться о приданом для ребенка, пояснил он. - К тому же это отличный повод для всех твоих друзей выразить тебе свою любовь.
Джексон взял ее за руку и поцеловал в ладошку. Хелену бросило в жар. Она сжала пальцы в кулак, прикрыв то место, которого коснулись губы Джексона.
- Спасибо тебе, - пробормотала девушка, когда Джексон попятился, уступая дорогу ее друзьям. Она чувствовала, как он удаляется от нее все дальше. Джексон организовал все это и отошел в сторону. Понятно, почему. Потому что вечеринка посвящена будущему ребенку.
У Джексона есть причины избегать детской темы. Его предали две самые близкие женщины. Он думал, что станет отцом, но и это счастье у него отобрали. Вопреки всем его заверениям Хелена знала, что его боль еще не изжита - он никогда больше не сможет довериться женщине. И никогда не заведет ребенка.
Но все же Джексон устроил это празднество в ее честь.
Разворачивая пеленки, слюнявчики и кажущиеся игрушечными крохотные белые распашонки, Хелена посматривала поверх голов собравшихся вокруг людей.
- Спасибо, спасибо, - повторяла она, но ее взгляд был прикован к Джексону.
Он печально улыбнулся и помахал рукой.
- Будь счастлива, - шепнул он одними губами. Она постарается. Она очень постарается ради него и ради своего ребенка.
Но в эту секунду, когда Хелена сидела в окружении бумажных оберток и детских игрушек, звонок затрещал снова. Альма пошла открывать и вернулась в сопровождении Барретта.
- Я слышал, здесь празднуют, - заявил он. Конечно, Хелена никогда бы не поверила, что Джексон его пригласил. Этот мужчина опять вторгся на чужую территорию. Он увел у Джексона жену, завел роман с женщиной, которая давала Джексону клятву верности. А теперь не постеснялся и сюда заявиться.
- Никакой это не праздник, - возмутилась Хелена, - а встреча близких друзей. - Она окинула Барретта многозначительным взглядом.
Он и не подумал устыдиться.
- Я принес подарок, который наверняка тебе понравится, - сказал Барретт, понизив голос почти до любовного шепота.
Когда он протянул пакет, обернутый в бумагу с розово-голубым рисунком, девушка поняла, что вечер испорчен окончательно. Конечно, виновата в этом Альма, но всерьез обижаться на нее Хелена не могла. Альма совершенно не умела держать язык за зубами, а тем более скрывать свою радость. Но сплетничала не со зла.
Хелена взглянула на сверток.
И нахмурилась.
- Вам должно быть стыдно. Что вы за человек такой? - накинулась она на Барретта. - Разве вы не понимаете, что можно делать и чего нельзя? Разве вас не учили, как себя вести?
Внезапно девушка сообразила, что никто из ее друзей не понимает, о чем идет речь. Они ведь ничего не знают о жене Джексона.
