Екатерина Александрова - Сжигая мосты
— Мы опаздываем на лекцию.
И все. И все?
Я недоверчиво смотрела ему в спину, когда он, отвернувшись, зашагал по еще мокрой от утренней росы траве. Внутри поднялось недовольство, подтолкнувшее меня к следующим действиям. Подбежав к нему, я легонько толкнула его в плечо, заставляя повернуться ко мне.
— Не знаю, почему ты решил, что имеешь право что-то мне приказывать, но сообщаю тебе — это не так! — для пущей убедительности я выставила перед собой указательный палец, отчаянно им жестикулируя.
— А ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что мне вообще есть до тебя дело, — Остин ухмыльнулся, качая головой. — Но Логан попросил меня присматривать за тобой. И именно это я и делаю.
— Нет. Единственное, что ты делаешь — издеваешься надо мной. И то, что Логан уехал — дало тебе право лишний раз унизить и оскорбить меня…
— Заткнись, Милтон!
Судя по безумному взгляду, направленному на меня, Конорс рассвирепел от моих слов. Но что я такого сказала?
— О, Гудман! — голос Майка раздался совсем рядом, отвлекая меня от разгоравшейся ссоры. — Теперь мне ясно, почему Изабелла тебя не интересует. Видимо, я зря беспокоился.
Его дружки издевательски расхохотались, но прошли мимо.
Я осторожно покосилась на Остина, который смотрел прямо перед собой, на его щеках играли желваки, ладони сжаты в кулаки.
— Мы опаздываем на лекцию, — услужливо напомнила я, и голубые глаза стрельнули в мою сторону.
В полном молчании мы двинулись к зданию кампуса.
Лекция, как и ожидалось, уже началась. Нам удалось незамеченными проскользнуть в аудиторию, но с местами была проблема. Свободных стульев оказалось двое и на разных рядах. Остин сел прямо передо мной со своей обычной соседкой, которая наверняка и заняла ему место.
К середине лекции, насчитав девять поглаживаний, три наклона к уху и миллион глупых хихиканий, я стала придумывать самые изощренные способы убийства, которыми точно воспользуюсь, если эта тупая кукла еще раз обнимет Конорса за плечо. Она вела себя так, будто имела на это какие-то права.
А с чего меня вообще должно это волновать?
Возмущенная своими собственными мыслями я всё оставшееся время посвятила французской истории, о тернистых путях которой вещал профессор.
В столовой столпилось столько народу, что надежда найти свободный столик умерла, как только я вошла в стальные двери. Однако, простояв в очереди и наполнив свой поднос довольно вредной пищей, я успела занять освободившееся местечко. Шумная компания с криками и смехом ушла, оставив меня в одиночестве.
— Ты не против, если я присяду? — раздался голос прямо над моей головой, но мне не нужно было оборачиваться, чтобы узнать его обладателя.
— Тебе никогда не нужно было разрешение, — буркнула я, вонзая зубы в кусок уже успевшей остыть пиццы.
— Да-а, — протянул Остин, усаживаясь на стул рядом со мной, и неуверенно добавил. — Вообще-то я хотел бы перед тобой извиниться.
От удивления я перестала жевать и с полным ртом повернулась к нему, вопросительно вскидывая бровь.
— Я вел себя действительно грубо по отношению к тебе, — продолжил Остин, кажется, даже радуясь моему вынужденному молчанию. — И мне жаль, что наши отношения не заладились. Предлагаю заключить перемирие. Ты согласна?
Пицца непрожеванным комком провалилась в пищевод, и я закашлялась, хватая бутылку воды. Глотнув, я слезящимися глазами взглянула на него.
— Ты обещаешь больше не вести себя как подонок? — спросила я, и он с готовностью кивнул.
— Буду демонстрировать эталон примерного поведения, — он положил руку на сердце, показывая, что настроен серьезно.
— Обещаешь не подкалывать меня по любому поводу?
Тут его губы изогнулись в лукавой усмешке, а в глазах заплясали озорные огоньки. Тем не менее, он опять кивнул.
— Я постараюсь… Но ничего не могу обещать.
У меня вырвался разочарованный вздох, но я улыбнулась.
— Спасибо за попытку, — хмыкнула я, снова берясь за пиццу. Остин раскрыл контейнер с куриными крылышками, взялся за вилку и замер, глядя на меня.
— Что? — я с подозрением сощурила глаза.
— У тебя листик прилип к лицу, — он вилкой указал на свой рот, и я машинально сделала то же самое.
— Все?
— Нет, — покачал головой Остин и внезапно протянул руку вперед, касаясь моего лица. Я моргнула, не понимая, отчего это невесомое прикосновение послало ток по всему телу, заставляя меня вздрогнуть.
— Спасибо, — пробормотала я, заворожено глядя на зажатый в его пальцах миниатюрный листик салата, которым была украшена пицца.
— Не за что, — отозвался Остин хрипловатым голосом. Он еще пару мгновений держал несчастный листик, а потом, словно опомнившись, бросил его на стол перед собой.
— Фу!
Наполненный гамбургерами и картошкой поднос приземлился на противоположной стороне стола. Майк и трое его друзей решили подсесть к нам. Но, судя по их наглым высказываниям, вовсе не из-за дружеских соображений.
— Я думал нормально пообедать, но не судьба, — пропел Майк, хлопая по плечу своего крупного друга, который, кажется, был в команде университета по бейсболу. Тот хохотнул.
— Если нас не вывернет наизнанку при виде гейских обжиманий…
Майк громко рассмеялся, поддерживая друга, и остальные подхватили его смех, одобряя шутку.
— Знаешь, Гудман, а я был о тебе лучшего мнения, — Майк склонился через стол, схватил тарелку с салатом и швырнул ее мне в лицо.
Остин вскочил на ноги, опрокидывая стул, и молниеносным движением бросился вперед, хватая Майка за ворот рубашки и опрокидывая его на пол.
— Извинись, — приказал Конорс, нависая над распластанным на полу парнем.
— Пошел к черту, — прорычал Майк, вскакивая на ноги, готовый к драке.
— Ах ты, мерзкий пед…
Друг Майка не успел закончить оскорбление, потому что кулак Остина встретился с его челюстью, выбивая передний зуб, и тут проснулись остальные члены компании. Втроем они кинулись на Остина, занося кулаки.
В столовой стоял гвалт. Девчонки визжали, парни улюлюкали, подначивая дерущихся. Это был неравный бой, и когда Майк взялся за поднос, занося его над головой Остина, я, не раздумывая, прыгнула на него, обхватывая коленями и начиная лупить кулаком по любому месту, до которого доставала. Взревев от боли, Майк сбросил меня, с силой толкая в грудь так, что я упала прямо на ребро перевернутого в пылу драки стола.
Мою спину пронзила такая боль, что я, не сдержавшись, вскрикнула и перекатилась на бок. Остин обернулся и увидел мою скорчившуюся на полу фигуру. В его глазах вспыхнула неприкрытая ярость. Ему потребовались считанные секунды, чтобы отправить одного из своих противников в нокаут. Еще двое с уже разукрашенными физиономиями испуганно попятились, поняв, что ситуация выходит из-под контроля.
