Холли Джейкобс - Зимняя сказка
– Подожди минуту. Я решил, что нам нужно целоваться после каждого выполненного действия.
– Почему?
Он еще больше сократил расстояние между ними.
– Почему целоваться? Потому что так мы быстрее станем работать.
– Каким же образом наши поцелуи ускорят работу? – Ей следует отойти от него и закончить начатое дело. И вообще Либби следует показать Джошу на дверь и прогнать из своего дома и из своих мыслей.
Но выдворить Джоша из дома было куда легче, чем выбросить его из головы. Либби думала о нем весь день и всю ночь.
– Если мы будем целоваться после каждого выполненного действия, мы будем настолько сильно желать следующего поцелуя, что просто поспешим все поскорее закончить, поэтому-то поцелуи и ускорят работу, – объяснил Джош.
Либби находилась между столом с одной стороны и Джошем – с другой. Тепло его тела ее успокаивало.
– Теперь твоя замечательная идея понятна.
– У тебя есть идея получше?
– Конечно! – Либби обняла его и поцеловала. Только один раз позволила она себе взять инициативу в свои руки, самозабвенно почувствовать вкус его поцелуев, теряясь в сладостной истоме.
Давно уже она не чувствовала подобного желания. И давно не чувствовала, что делает что-то правильно. Наконец Либби отпрянула от него, испугавшись своей смелости.
Дыхание Джоша ласкало ее чувственные губы.
– Кажется, ты похитила мою идею.
– Извини, ты о чем? – Либби забыла, о чем они говорили до того, как их губы соединились.
– Ты говорила о том, что у тебя есть идея получше. А я выдвинул идею целоваться после каждого выполненного действия.
– Ты предлагал целоваться после каждого выполненного действия. А я предлагаю целоваться тогда, когда нам захочется.
Он погладил ее губы.
– Я рад.
– Рад, что мы поцеловались? – Она немного отошла в сторону. Близость Джоша переполняла ее. Либби вновь атаковала посуду. Налив немного моющего средства в раковину, она стала споласкивать не до конца вымытую посуду. Ее старой посудомоечной машине была необходима помощь. И почему только она пользовалась ею, она и сама не знала.
Либби не знала и того, что она делает на кухне и зачем играет с огнем.
– Рад, что мы поцеловались. – Джошуа взял тарелку и положил ее в машину. – И рад, что мы здесь вместе, не ругаемся, а просто моем посуду. И на случай, если я раньше не говорил об этом, мне очень нравится твоя кухня. И я не могу передать тебе, насколько мне понравился сегодняшний день.
– Вечеринка с кучкой школьников или разговоры о поцелуях? – Либби протянула ему стакан. Джош взял его и положил в машину.
– Только не пойми меня превратно, но я пристрастился целовать тебя, а все остальное время проводить с тобой и с Мэг. Кажется, только так и должно быть.
Правильно, но сейчас… Впрочем, она не хотела вновь начинать ссоры с Джошем. Она вообще не хотела говорить, потому что разговоры заставляли ее беспокоиться о том, как им будет больно, когда Джош уйдет. Нет. Она не хотела говорить и особенно думать. Либби просто хотела вновь его поцеловать. Она отвернулась от раковины, обняла мыльными руками шею порядком удивленного Джоша и снова его поцеловала. Она играла с его губами, а потом оставила на его лице несколько мыльных пузырей.
– Эй! – засмеялся он, вытирая пузыри со своего носа. – Мы еще не закончили с посудой, поэтому поцелуй был вне расписания, а пузырей я не просил.
– Я не хочу быть предсказуемой…
– Тебе это не грозит, – поддразнил ее Джош.
– Поэтому я не хочу целоваться по расписанию.
– О. – Он взял в руки немного мыльной пены и шлепнул ее Либби на руку. – Я тоже непредсказуем, но расписание поцелуев мне нравится.
– А мне нравится тебя целовать. – Она вытерла пену и обняла его за плечи. – Мне очень нравится тебя целовать.
– Кто я такой, чтобы спорить с дамой? – Смех привел к еще более страстным поцелуям.
Либби знала, что ей стоит начать беспокоиться, но в объятиях Джоша она ни о чем не думала: растворяясь в его поцелуях, она обо всем забывала.
Топот вернул Либби к реальности. Она оттолкнула Джоша, отойдя от него, но недостаточно далеко, чтобы ее проницательная дочь ничего не заметила.
Мэг стояла в дверях и внимательно смотрела на взрослых.
– Развлекаетесь? – спросила она.
Либби почувствовала, как краснеет.
– Я… мне что-то в глаз попало, и Джош посмотрел, что там могло быть.
– Мне показалось, что это больше было похоже на поцелуй, – хитро проговорила Мэг.
– Мэг!
– И ты ответила на его поцелуй. – Проницательный ребенок нервно засмеялся. – Расслабься. Джош мне нравится, помнишь? Я просто пришла посмотреть, хочет ли он поиграть со мной, но я полагаю, он с большим удовольствием проведет время с тобой. – И Мэг умчалась к себе в комнату.
– Знаешь, ты не перевела мне ваш разговор, – мягко казал Джош.
Либби была поражена. На мгновение она забыла о нем. Она быстро повернулась к нему.
– Посмотри, что ты натворил.
– А что такого я натворил? – Он почти смеялся. – Мне кажется, ты тоже участвовала в поцелуе.
– Я… что ж, мне не следовало… – Либби сопротивлялась желанию топнуть в растерянности ногой. Мужчина и дочь. Она не могла решить, что ее расстраивало больше.
– Мне нужно было предусмотреть, – пробормотала она со всей решительностью, на которую только была способна.
– Либби, мы просто целовались, и ничего больше. Я не думаю, что на Мэг подействовали наши поцелуи. Я уверен, они не нанесли ей психологической травмы. Она, по-моему, совсем не расстроилась.
Либби не хотела слушать, как какой-то офтальмолог пытается выступить в роли психоаналитика ее дочери. Она не хотела говорить ни о чем. Вместо того чтобы разговаривать, она вновь вернулась к посуде.
– И долго ты собираешься молчать?
– Может… Может, не разговаривать с тобой – хорошая идея.
– Она не расстроилась, Либби. – Джош взял тарелку, положил ее в посудомоечную машину и протянул руку за следующей. – Я научился понимать некоторые жесты и позы, пока общался с Мэг. Она не показалась мне расстроенной. Ты расстроилась больше, чем Мэг.
Либби продолжала игнорировать его и мыла посуду.
– Разве она расстроилась, Либби?
– Нет, не расстроилась, – ответила Либби, бросив гневный взгляд на Джоша.
– Тогда что расстроило тебя? – Его голос был нежен, соблазнителен, обольстителен.
– Я… – Либби отчаянно пыталась вспомнить, что же ее расстроило. Все, о чем она могла думать, – только о поцелуе и о том, чтобы оказаться в объятиях Джоша.
– Мне кажется, я схожу с ума, – сетовала она, идя навстречу свои желаниям.
– Мне трудно судить, потому что я уже сошел с ума, – проговорил Джош, прежде чем их губы слились в сладостном поцелуе.
