Сара О'Брайен - Горячая собственность
— Мам, о ком ты говоришь?
Она кокетливо улыбнулась мне и Анжеле, наклонив голову так, словно мы играли с ней в какую-то игру.
И тут в палату вошел Тони.
— Я… я как раз проходил мимо и решил заглянуть… просто проведать нашу больную, — сказал он и улыбнулся Анжеле.
— Еще раз здравствуйте, Энтони, — приветствовала его мама.
Господи, Энтони! Она уже звала его по имени. Я взглянула на нее, и она мне ласково улыбнулась.
— Вы какой Джордан? — спросила Анжела. Я знаю, что вы не из голливудских Джорданов и не из рыжих Джорданов из Норсфильдза. Вы имеете отношение к Рону Джордану, страховому агенту?
Интересно, подумала я, что сказал Тони моей матери о прошлом вечере? Я заглянула в его лицо в поисках намека на ответ. У этого мужика были необыкновенно сексуальные карие глаза. Я улыбнулась ему.
— Как вы себя чувствуете, Анжела? — спросил Тони, кладя букет на поднос в ногах кровати.
— Прекрасно. Простите, что побеспокоила вас вчера… вас и Эллен.
Моя мать вопросительно посмотрела на меня.
— Кофе, — пролепетала я.
— Мы просто пили кофе, — пояснил Тони и улыбнулся двум пожилым женщинам.
— Я лучше пойду. До скорой встречи, Анж, может быть, я завтра забегу, — быстро проговорила я, вставая.
— Я тоже пойду. Я заглянул только на минутку. Очень рад, что вы хорошо себя чувствуете, — сказал Тони.
— Энтони, — окликнула его моя мать, — приходите к нам обедать. Как насчет воскресения? Мы будем вам рады.
— Большое спасибо за приглашение, миссис Грейс, но в субботу я уезжаю на несколько дней в Лондон. Дела. Может быть, как-нибудь в другой раз.
Я не слышала ответа матери. Все, о чем я думала, это то, что в субботу он уезжает в Лондон. Это означало, что я не увижу его все выходные.
— Ты едешь в Лондон? — спросила я, когда мы шли на парковку. Две медсестры остановились у входа и с восхищением уставились на Тони. Потом захихикали и начали шептаться — не обо мне ли?
— Да. В Лондон на уик-энд. Может быть, на неделю. Возможно, я не вернусь до конца следующей недели, — сказал он, когда мы подошли к моей машине.
— Скажи правду: ты слышал о готовке моей мамы и принял жесткие меры, забронировав билет на самолет? — сказала я как можно более беспечно. На целую неделю. Он уезжает на целую проклятую неделю.
— Это твоя машина, та, розовая? — спросил он. Я надеялась, что в сумерках она не будет такой кричаще-яркой. Но ошиблась.
— Моя, — пробормотала я, роясь в сумке в поисках ключей. Их там не было, поэтому я пощупала в карманах джинсов. Ура! ключи были в заднем кармане. — Ты купил красивые цветы, — сказала я, открывая дверцу. Бросив сумку на переднее сиденье, я обернулась и улыбнулась ему. Мне нравилась новизна этого ощущения — улыбаться людям.
— Что ты делаешь в воскресенье вечером? — спросил Тони, держа руки в карманах. На его губах играла легкая улыбка. Сексуальные губы, губы, которые хочется целовать и облизывать… Я отвела глаза от его губ и постаралась выглядеть холодной и искушенной.
— Ничего особенного. А что?
— В пятницу идет хороший фильм — «Amores Perros».
— Где он идет? В «Синеплексе»? У них там хороший попкорн.
Тони улыбнулся.
— Нет, он идет в киноклубе «Хейфилд».
— О!
— Ты видела его? Название означает «Любовь — сука». Я давно собирался его посмотреть. Хочешь пойти со мной?
Я не знала, была ли любовь сукой, но похоть, безусловно, была.
— С удовольствием. Я люблю фильмы, особенно испанские.
— Мексиканские.
— О, он мексиканский? Еще лучше, я особенно люблю мексиканские фильмы. — Это была ложь. Я никогда в жизни не видела мексиканского фильма. Если только «Трое amigos» был не мексиканским. А он наверняка не был. Но в кино, по крайней мере, будет темно и интимно. Я могла сидеть с Тони на сотне фильмов на иностранном языке, претендующих на художественность. Я сделала в уме пометку расспросить Индию о мексиканских фильмах — она любила всю эту псевдокультурную чушь.
— Я так и думал, что ты согласишься. Так я заеду за тобой, скажем, в восемь часов?
Он стоял искусительно близко от меня. Так близко, что я ощущала его запах — смесь мыла, одеколона и чеснока.
— Восемь часов. Отлично, буду ждать с нетерпением.
Он наклонился и поцеловал меня в щеку, положив руки мне на плечи. Я сунула руки внутрь его куртки и, обняв за талию, поцеловала в губы. Он задышал быстрее, но отстранился.
— В пятницу вечером, — прошептал он мне на ухо. — Я тоже буду ждать с нетерпением.
Мы оба подняли головы и увидели приближающийся джип. Я не сразу поняла, что это был «рэнджровер» Тони. С водительского сиденья соскочил очень высокий человек и улыбнулся нам. На нем были темные очки. Это вечером-то.
— Эллен, это мой друг Бобби Волф, — представил его Тони.
— Здравствуйте, как поживаете? — протянула я руку. В его зеркальных стеклах я увидела себя. У него была бритая голова и черная борода.
— Привет. Вы — Эллен, не так ли? — сказал он, пожимая мне руку.
— Приятно познакомиться, я лучше поеду, — скороговоркой проговорила я, садясь в машину.
— До пятницы, — сказал Тони, захлопывая мою дверцу.
Я помахала им рукой и уехала. До пятничного вечера оставалось еще сорок восемь часов. Мне надо было прожить их.
Я показывала дома весь следующий день и в перерыве укрылась в своей машине около Хейзелдина с биг маком. У меня оставалось еще несколько минут до следующего показа, и я позвонила Индии, чтобы получить краткий курс знаний по иностранным фильмам. Она, как обычно, ответила сразу.
— Привет, Индия, это я, Эллен.
— Привет, Эллен, у тебя что, насморк? У тебя странный голос.
— Я одновременно и ем, и говорю. Слушай, Индия, помнишь того парня, о котором я тебе говорила? Тони Джордана? Он пригласил меня в киноклуб на мексиканский фильм, можешь себе представить? Мексиканцы делают фильмы в стиле «муси-пуси». Во всяком случае, не могла ли бы ты меня немного просветить, чтобы я не выглядела полной идиоткой? — спросила я, дожевывая биг мак. На другом конце раздался смех.
— Ты иногда просто уморительна, Элл, — сказала Индия.
Но я вовсе не старалась рассмешить ее. Я была совершенно серьезна.
— Я серьезно, Индия.
— Я знаю, и от этого-то и смешно. Фильм считается легендарным. Он называется «Amores Perros» — «Любовь-сука», и я собираюсь его посмотреть.
— Ты идешь на тот же фильм?
Я постаралась переварить эту новую информацию. Я умирала показать Тони моим подругам, но в душе я знала, что завтрашний вечер должен был стать Вечером. Я хотела переспать с ним. Мне не хотелось, чтобы мы чинно сидели с ним и трепались с моими подругами.
