Розмари Роджерс - Любовная игра. Книга первая
— Я привез вам запасные ключи. Вы собирались искать меня или угадали, что я приеду за вами?
Его черные непроницаемые глаза сверкнули, увидев кого-то позади нее, и он вкрадчиво мягким голосом сказал:
— А вы… на вашем месте я бы убрался отсюда.
— Конечно… как скажете, герцог! Только сперва позвольте сделать еще один снимочек, а? Я прослежу, чтобы вам прислали пробные отпечатки — хорошо, хорошо!
Когда фотограф исчез за углом, защищая руками свой фотоаппарат, Сара с возмущенным видом повернулась к своему мучителю.
— Вы понимаете, что этот человек… что фотография, запечатлевшая нас, вероятно, попадет во все эти отвратительные бульварные газеты-сплетницы, и вы даете ему повод думать, что вы… что я…
Как он смел все еще держать ее руку? Хотя если бы он не держал, она могла попытаться бросить ключи в его темное лицо дьявола!
— А! Вы думаете, мне надо было пойти за ним? Может быть, разбить фотоаппарат? Но тогда… подумайте, какой рекламы вы бы лишились.
То, как он язвительно растягивал слова, заставило Сару громко вздохнуть от злости.
— Я же не думал, что вы с ним даже незнакомы. В самом деле, подъезжая, я видел, с каким удовольствием вы позировали ему.
Вне себя от негодования, Сара попыталась вырваться, свободная рука, сжавшись в кулак, чесалась от желания ударить его. Только длительная привычка к дисциплине и самоконтролю удержала ее.
— Вы… Как вы смеете меня преследовать? Как вы смеете намекать, что я… мне меньше всего хочется, чтобы начались сплетни о том, что вы… что вы и я… отпустите меня!
Он вел себя так, будто вокруг никого не было, не обращая ни малейшего внимания на любопытные взгляды входивших и выходивших жильцов дома Дилайт.
Разговаривая с подчеркнутой терпимостью, словно с ребенком, он сказал:
— Если вы перестанете устраивать публичные сцены, которые могут снова привлечь внимание вашего друга-фотографа, я вас обязательно отпущу. И, пожалуйста, не надо притворных истерик! Скажите же наконец, маленькая дразнилка, разве вы не собирались вернуться ко мне?
Ей пришлось держать себя в руках — пришлось! Этот человек, очевидно, был страшным эгоистом.
— Я собираюсь вернуть вам вашу машину, — сказала Сара осторожно, цедя слова сквозь зубы. — Я действительно собиралась провести некоторое время у дяди Тео… в уединении, — добавила она едко, наслаждаясь тем, как от этой колкости сузились его глаза, — а теперь…
Она посмотрела на свою руку, удерживаемую им, и надеялась, что он не чувствует, как бьется ее сердце.
— Теперь, если я вас отпущу, в каком направлении вы побежите? Вы уверены, что хотите бежать?
В его голосе звучала насмешка. Он неожиданно взял ее вторую руку, как будто был близким другом или любовником, и притянул Сару к себе.
— Прекратите! Чего вы испугались? Или вы снова затеваете интрижку?
— Я же вам говорила… я… помолвлена! Как ни странно, я его люблю… очень люблю. Я не бегу, а только избегаю вас, вот и все!
Сара откинула голову назад, встретив холодный взгляд его черных глаз, и сказала нарочито беззаботным голосом:
— Ну, не принимайте это слишком близко к сердцу — если я не встретила бы Карло и не влюбилась бы в него, возможно, я увлеклась бы вами!
Он отпустил ее так неожиданно, что она чуть не упала. Холодным, как и его глаза, голосом он сказал:
— Карло, а? Итальянское имя… Предупреждаю вас, Дилайт, что если он ненароком из Старого Света, то будет ревнив — и несомненно, ожидает, что его невеста девственница… вы действительно собираетесь выйти замуж?
— Конечно, мы поженимся. Между прочим, очень скоро. Как только… я закончу съемки в фильме, я поеду к нему.
Ключ от «мерседеса», вжатый в ее руку, словно горел. Сара неловко попыталась вернуть его ему.
— Возьмите, пожалуйста!
Какой странный человек! Казалось, что от прежнего выражения злости на его лице не осталось и следа. Он поднял руку, пожимая плечами, когда смотрел на нее холодными и безразличными глазами.
— Поскольку вы так или иначе поедете к своему дяде, то вполне сможете отвести туда машину. Не могу я ехать на двух одновременно.
Он поразительно быстро менял окраску, как хамелеон! Сара подозрительно взглянула на него, но, пока она раздумывала, стоя на тротуаре, он уже открыл дверь своего «ламборджини» и втянул ноги внутрь.
— Помните дорогу или мне ехать помедленнее, чтобы вы могли следовать за мной?
Ей очень хотелось швырнуть в него ключи и бегом вернуться в дом, предоставив ему возможность самому решить, что делать с «мерседесом». Но неужели Дилайт покинула бы поле боя? Никогда!
— Спасибо, я буду следовать за вами, если смогу, — бросила Сара через плечо беззаботным голосом Дилайт.
Внутренне она дрожала от нахлынувших смешанных чувств, в которых ей пока еще не хотелось разбираться. Но он-то, по крайней мере, не мог этого знать. На этот раз, видит Бог, она не бежала!
12
На следующий день газеты были полны сплетен — даже коммерческие, как их называли. Мальчик принес ей на медном подносе аккуратно сложенную стопку. Его лицо ничего не выражало, даже когда он сообщил, что о ней снова говорила Бренда Роуан в своей утренней передаче и что ее просил позвонить, как только она проснется, мистер Хант.
Гарон? Лицо Сары покраснело, когда она вспомнила. О Боже, что он думает о ней! А теперь еще все эти смешные истории…
— Ну что! Тебя можно поздравить? — Голос Гарона звучал сухо, и было трудно угадать, что он думает. — Я просто хочу сообщить, что у тебя есть еще несколько свободных дней — по крайней мере до конца недели. У нас плохая погода на месте съемок.
Сара с трудом перенесла дальнейший разговор. Не могла же она с жаром сказать, что все разговоры о ней неправда, если он ее об этом вообще не спрашивал. Она также не могла намекнуть, что ей хотелось бы с ним встретиться, поскольку не была уверена в своем желании. Захочет ли он снова встречаться с ней после того, как она мертвецки напилась? Во всяком случае, к ее легкому огорчению, тон Гарона был легкомысленно дружеским и деловым.
— Передай нашему другу Рикардо, что я, возможно, присоединюсь к нему позднее, хорошо? Желаю весело провести время, детка.
Прежде чем повесить трубку, Сара несколько секунд рассеянно смотрела на телефон, взяла газеты и вздрогнула, увидев просто ужасный снимок, запечатлевший ее в тот момент, когда она, похожая в больших очках на женщину-грабителя, роется в своем кошельке. А на еще худшей фотографии она с обожанием смотрела на обернувшегося к ней Рикардо, а тот держал ее за руку…
