Лариса Теплякова - Дела сердечные
Как-то в воскресный полдень он явился домой с огромной яркой коробкой, прошел с ней прямо на кухню и таинственно закрыл за собой дверь. Саша попытался заглянуть к нему, но Алексей прикрикнул:
— Пока никому не входить! Я сам всех позову!
Когда домочадцы были, наконец, приглашены, они увидели на столе диковинный кухонный прибор.
— Что это? — спросила Анжела.
— Фондюшница! — торжественно объявил Алексей.
— Что-что? — в один голос воскликнули женщины.
— Приспособление фондю готовить! — любовно разворачивая какие-то причиндалы, сообщил Алексей. — Смотрите, какая прелесть!
Нечто, одновременно похожее на кастрюлю и самовар, блистало гладкими нержавеющими боками. Рядом располагались двурогие вилочки с разноцветными набалдашниками.
— Фондю — это не просто блюдо, — увлеченно пояснял новоявленный кулинар. — Это — целая философия! Фондю не терпит суеты. Вот здесь горит огонек, а тут сыр плавится. Накалываешь что-нибудь на вилочку и окунаешь в горячий сыр. И так каждый делает по очереди.
— А что накалывать? — спросила Анжела.
— Я пока точно не разобрался, — признался Алексей. — Тут книга рецептов прилагается. Для начала даже просто булочку можно. Чтоб не заморачиваться... Ну, как?
— Здорово! Особенно если не заморачиваться, — с улыбкой оценила Анжела.
— Испытаем? — предложил Алексей.
В ход пошли булочки, колбаса, сосиски, овощи. Все казалось необыкновенно вкусным. За сыром пришлось еще раз сходить в ближайший магазин. Обед вышел шумным и долгим. Все оживленно общались, толкались локтями, роняли вилки. Даже Лидия Матвеевна разрумянилась и съела больше обычного. Саша был доволен больше всех. Мама и бабушка кормили его совсем по-другому, не позволяя шалить за столом. С папой было гораздо интереснее. Такого веселого обеда, похожего на игру, он в своей жизни еще не видел.
Алексей смотрел на лицо сынишки и обнаруживал свои черты, омытые детством до трогательной чистоты. Воробьёв признавался себе, что настоящую суть отцовства он открыл во всей полноте именно во втором браке.
— Анжела, мне бы хотелось познакомить его с сёстрами, когда он станет чуть старше. Ты не будешь возражать? — вполголоса спросил Алексей, наблюдая за Сашей.
— Конечно, Лёш, ведь он им брат, — тихо сказала Анжела. — Мы с тобой продумаем, как это лучше сделать.
— Да, пока это непросто... — вздохнул Алексей.
Поздно вечером, уже лежа в постели, Анжела спросила:
— Я вдруг почему-то подумала, а как же раньше бедных девушек выдавали замуж без любви, против воли? Как же они жили каждую ночь, каждый день?
— Они рано старились, — пошутил Алексей. — Без любви очень-очень скучно, я это точно знаю.
И они оба тихо рассмеялись.
* * *
Как-то вечером Алексей появился в кабинете Жильцовой. Он знал, что Оксана Андреевна засиживается допоздна.
— Заехал обсудить щепетильный вопрос, — сказал он. — Мы ведь, Оксана Андреевна, и не отблагодарили тебя по-хорошему. Вот только ума не приложу, как лучше это сделать. Не везти же тебе ящик коньяку, в конце концов! Мы люди свои — ты уж подскажи мне, не стесняйся.
Жильцова рассмеялась:
— Знаешь, как врачи говорят в таких случаях? Сказать?
— Как? — заинтересовался Алексей.
— Чем бутылка коньяку, лучше три бутылочки водочки, чем коробка конфет, лучше три баночки тушенки, а вообще-то мы и колбаску тоже кушаем! — выдала Жильцова.
— Что же, не лишено житейского смысла, — хмыкнул Алексей. — А если серьёзно?
— Я не богата, но жаловаться мне грешно, — ответила Жильцова. — У меня то статейка выйдет, то лекции пригласят прочесть, то платные консультации. Пациенты тоже не забывают. Думаю, и с вашей семьёй я буду теперь дружить. Вы мне оба дороги.
— Можешь быть уверена, Оксана Андреевна, мы всегда придём тебе на помощь...
— Подожди, Лёша, рассыпаться в признательности! — остановила его Жильцова. — Должна тебя предупредить, что счастье твоё хрупкое. Помни мои слова, что Анжеле твоей противопоказано нервничать. Пока всё хорошо, но болезни коварны. Помнишь, я говорила, что ты ей не просто любовник.
— Помню.
— Вот, не забывай. Береги её.
Впервые в своей жизни Алексей осознал, что не всегда и везде он может быть хозяином положения. Обретя настоящее счастье, он изведал и опасения за него. Ведь лишить человека житейских радостей могут не только людские интриги, но и неотвратимые болезни. Человек может угаснуть, как звезда, сделав своих близких несчастными до конца их дней.
ГЛАВА 13. Когда зацветают магнолии
Дни летят быстро, а счастливые — в особенности. Незаметно пришла весна. Всё вокруг отогревалось, просыпалось, устремлялось к солнцу. Солнце припекало, изгоняя зимнюю хандру. Весной ритм существования иной. Дышится полной грудью, и сердце наполняется кровью, и радостно бьётся, освеженное кислородом. В конце марта Алексей напомнил Анжеле о намеченном путешествии.
— Ты же любишь Европу, — сказал он жене. — Можно поехать в Карловы Вары. Оттуда до Праги и даже до Германии рукой подать. Можно очень интересно и с пользой провести время.
— Ты не поверишь, но мне часто снится Чёрное море. Оно ведь бывает разным — то грозным, то игривым, то безмятежным. Когда ты мне первый раз делал предложение, море было ласковое. Его хотелось гладить рукой, — мечтательно сказала Анжела.
— Так ты хочешь опять в Сочи? — удивился Алексей.
— А ты нет?
— Мне везде хорошо, лишь бы с тобой, — радостно ответил Алексей. — Я бы вообще не прочь отправиться в кругосветное путешествие на полгодика, да жаль, дела не позволят. Так, ну, если решение принято единогласно, то действовать надо без промедления, иначе вплетутся какие-нибудь непредвиденные обстоятельства, и всё разладится. Завтра закажу номер в отеле, куплю билеты на самолёт. Мне только нужно пару дней для завершения некоторых дел.
— Смотри сам, делай, как лучше.
— Слушай, а где заказывать номер? Может, в «Редиссон-САС-Лазурная»?
— Там, конечно, комфортно, но слишком похоже на безликий турецкий отель. В «Жемчужине», словно в старом замке, притаилось само время. Ведь скоро всё советское совсем канет в историю. Вон, уже «Интурист» на Тверской улице разобрали! И гостиницу «Москва» тоже, и «Россию». Так и до «Жемчужины» дело дойдет. Может, съездим туда ещё раз?
— Удивляюсь тебе каждый день, — признался Алексей. — Ты не похожа на типичных гламурных дам.
— Это плохо или хорошо?
— Это замечательно!
У Анжелы вошло в привычку беседовать время от времени с Оксаной. Конечно, Оксана Андреевна была очень занята, и выбрать время для встреч ей было трудно, но зато можно было позвонить и соприкоснуться душами на расстоянии, проговорить все мелочи бытия.
