Лина Озерова - Подари мне Воскресенье
— Что за вопрос! Конечно, пойду. Если, конечно, Ромка опять не сорвет на какой-нибудь показ.
— А как, кстати, прошел вчерашний?
Нинка пожала плечами:
— Не знаю. Беседы с мэтром был удостоен только Ромка.
Ася заметила, что подруга сразу помрачнела.
— Ну что ты, — успокаивающе сказала она, — это же обычное дело.
Нинка досадливо махнула рукой:
— Да я не из-за этого! Можешь меня поздравить, — похоронным тоном сказала Нинка, — сегодня вывесили распределение ролей в курсовых отрывках. Я занята почти везде.
— Да ты что? Поздравляю. — Ася подозрительно посмотрела на подругу: — Только ты как будто не рада. И голос у тебя какой-то…
— Какой?
— Грустный.
— Да уж! — фыркнула Нинка. — Радости!.. Четыре роли, и все возрастные! Однотипные! Как будто, кроме меня, других характерных на курсе нет!
— А что ставят? — поинтересовалась Ася.
— Разумовскую, «Сад без земли» — я там баба Настя. «Соперники» Шеридана, я — мисс Малапроп.
Ася наморщила лоб:
— Не читала… Кто это?
— Глупая старая дева, которая все время путает слова. Я, конечно, это сделаю так, что все умрут от восторга, не сомневаюсь. Как раз мисс Малапроп я довольна. Но вот почему в «Бесприданнице» мне дали мадам Огудалову?
— «Бесприданницу»? — живо переспросила Ася. — Вы взяли «Бесприданницу»? Какой кусок?
— День рождения Ларисы.
— А кто ставит?
— Карнович-Ярцев из «Сатиры». Так вот, если уж на то пошло…
Ася вздохнула, пропуская Нинкины возмущения мимо ушей. Когда-то она и сама мечтала сыграть Ларису… Ее бесконечно злил «Жестокий романс» Рязанова, — ну разве можно превращать гениальную трагедию в фарс? Эта истерика в конце и демонстративное сползание по стеклу — фу, какая безвкусица! Уж Ася-то знала, как следует сделать эту сцену. «Наконец-то слово для меня найдено. Да, я вещь», — реплику надо произносить тихо, бесцветным таким, усталым голосом. Работать на контрасте. И не убегать в истерике от Карандышева, а уходить медленно, словно уплывать, как уплывает мечта…
— Эй, что с тобой?
Ася тряхнула головой, чтобы отогнать несбывшееся:
— Ничего… Так о чем ты говорила?
— Скажи, в каком именно месте ты отключилась? — обиженно поджав губы, спросила Нина, — и я повторю.
Ася извиняюще улыбнулась:
— Что Карнович-Ярцев хочет ставить куски из «Бесприданницы». А кто Лариса?
— Ты ее не знаешь.
— Как это? — удивилась Ася. Чтобы она кого-то не знала на своем бывшем курсе?
— Она только что восстановилась. Я, кстати, тоже ее еще не видела, она на занятиях пока не появлялась. Юное дарование, почти кинозвезда и знаменитость. Поступила в позапрошлом году и почти сразу уехала сниматься в Италию, представляешь?
— А как ее зовут?
— Ирэна Димитрова. У нее вроде бы отец болгарин. — Нинка поколебалась и добавила: — Ромка говорит — красивая. Он на нее в ректорате натолкнулся. А знаешь, все полукровки красивые.
Ася пожала плечами:
— Ирэна? Первый раз слышу.
— Погоди, — скривилась Нинка, — еще услышишь. Фильм выйдет к Новому году, и, по слухам, его повезут в Канны. Не иначе как за «пальмовой ветвью». По крайней мере, Ромка говорит, что мадемуазель на меньшее не рассчитывает и не скрывает этого. Очень в себе уверена.
Кажется, Ромке новенькая не слишком понравилась, и Нину это радовало. Ася про себя подумала, что, даже если бы эта Димитрова не появилась на курсе, Нинке Ларису все равно бы никто не дал. Внешние данные не те. А вот ей, если бы у нее была хоть капля таланта… Впрочем, что теперь вздыхать? После драки кулаками не машут. За прошлый год она доказала всем, и себе в том числе, что таланта у нее нет. Ни капельки.
— Слушай, у меня есть одна идея, — сказала Нинка.
— Какая? — Ася слегка побаивалась Нинкиных «идей».
— Обещай, что не рассердишься.
— Как я могу обещать, не зная, о чем идет речь!
— Ну пожалуйста!
— Ладно, выкладывай.
— Ведь у твоего Сергея…
— Не у моего, — перебила Ася.
— Хорошо, — Нинка примирительно кивнула, — не у твоего. У просто Сергея наверняка есть какой-нибудь друг вроде него. Красивый и неженатый.
— Нин…
Но Нинка не дала ей и слова сказать:
— Если бы он меня с ним познакомил, — затараторила она, — может быть, мы друг другу понравились, и из этого что-нибудь получилось. Это шанс, понимаешь, шанс, которого мне больше может и не выпасть. Ты же знаешь, как трудно найти приличного парня, тем более нам. Кругом одни актеры, режиссеры и прочая дребедень. Все как один гении. А так хочется нормальной жизни!
Это Ася знала. Года, проведенного в театральной среде, вполне хватило, чтобы понять: если ты не склонен к мазохизму, жизнь с творческим человеком очень быстро превращается в ад. А уж два творческих человека вместе — вообще взрывоопасная смесь посильнее тротила.
— А чем сам Сергей тебя не устраивает? — спросила Ася.
— Сергею я — до лампочки, — пожала плечами Нинка. — Я же говорю, он смотрит только на тебя…
Допив кофе и поболтав с Асей о том о сем, Нинка отбыла на очередную репетицию гениального «Месяца в деревне».
Проводив подругу, Ася в задумчивости прошлась по квартире и остановилась перед большим зеркалом в холле. Бледное лицо, круги под глазами… Если бы, если бы только она не была такой бездарной, может быть… Бесприданница — это же ее роль! Знаменитый монолог Ларисы Ася знала наизусть. «Подите прочь, вы меня не стоите. Если быть вещью, то очень дорогой…» Интересно, а что было бы, если бы Карандышев не застрелил Ларису? Она бы уехала в Париж с Кнуровым? И что дальше? В даму с камелиями она бы не превратилась, это точно. Другой характер. А стала бы она… стала бы она… Ну да! Настасья Филипповна! Лариса Огудалова очень быстро превратилась бы в Настасью Филипповну, и играть Ларису надо обязательно учитывая это будущее превращение. Да, собственно, вот этот последний Ларисин монолог уже надо произносить так, как его говорила бы героиня Достоевского… Внешне спокойно, почти бесстрастно, но с громадным внутренним напряжением.
Ася стиснула руки у груди и еще раз проговорила знакомый текст.
«Я — вещь…»
«А я сама?» — вдруг подумала Ася. Подумала — и испугалась: таким очевидным вдруг показалось ей сходство между Ларисиной и собственной судьбой. Может, Павел просто купил ее, как Кнуров в свое время купил Ларису? Ведь Ася тоже, по сути дела, содержанка, живет на чужие деньги, в его квартире, по его условиям, — разве не то же самое предлагал Ларисе Кнуров? Только Кнуров сразу и откровенно изложил, чего хочет. А вот что хочет от Аси Павел, она до сих пор не знает…
