Инга Берристер - Вместе и врозь
Боб, что-то пробурчав, потянулся к ключу зажигания. Джек понял, что его час настал, надо бежать. Он быстро вскочил на сиденье и стремительно выпрыгнул в открытое окно.
Боб заметил какое-то движение сзади и встревожился.
— Что это было, Джонни? Ты видел?
Он высунулся в окно и вгляделся в темноту в том направлении, где скрылся Джек.
— Черт его знает, я ничего не видел.
— Это собака. У нас в машине была собака.
— Не может быть, Боб, ты просто перебрал. И вообще, мне надоело, поехали. Нам надо раздобыть бензин и чего-нибудь выпить.
— И снять девчонок.
— Точно. Повеселимся, — поддержал приятель.
Джек из кустов наблюдал, как машина развернулась и поехала обратно. Он понюхал воздух. Запахи были чужими, рекой точно не пахло. Но какой-то знакомый запах Джек все-таки учуял. Откуда-то сверху, с холма послышалось блеяние овцы, потом тявканье лисицы. Запах овец Джеку был не знаком, но, как пахнет лиса, он знал.
Мег проснулась внезапно, как от толчка. Они с Николасом засиделись далеко за полночь, ожидая звонка, пока не стало ясно, что ждать дольше не имеет смысла. Николас приготовил ужин на двоих, но ни у кого из них не было аппетита. От тревоги за Джека на лице Николаса застыло суровое и какое-то отстраненное выражение, так что Мег даже не пыталась завести с ним разговор. Да и что она могла бы добавить? Она и так уже наговорила лишнего!
Сейчас Мег откинула одеяло и надела халат. У нее пересохло в горле, и она решила спуститься в кухню и приготовить себе чаю, надеясь, что напиток ее успокоит и она сможет заснуть.
Где сейчас Джек? По-прежнему в машине или сбежал? А может, хулиганы выбросили его и сейчас он лежит где-нибудь раненный, истекающий кровью?..
На пороге кухни Мег резко остановилась. Николас стоял у окна и смотрел на небо, уже светлеющее в преддверии рассвета. Мег включила свет, Николас оглянулся, увидел ее, и его лицо окаменело, взгляд посуровел. Ясно, что он нисколько не рад моему появлению, поняла Мег, стараясь не думать о том, что под махровым халатом на Николасе, вероятно, ничего нет. Как вообще можно задумываться о таких вещах, когда Джек пропал?! Одному Богу известно, где он сейчас, какие опасности угрожают, жив ли он вообще, а она тем временем грезит о мужчине, которому совершенно нет до нее дела.
— Я пришла налить себе чаю, — сказала она извиняющимся тоном. — Не спится.
Оба, не сговариваясь, одновременно посмотрели на подстилку Джека. У Николаса запершило в горле. Только сегодня утром, когда он гулял с Джеком, им навстречу попалась симпатичная брюнетка. Пес поднял голову, и Николас мог бы поклясться, что выразительный взгляд, которым посмотрел на него Джек, был из тех, которыми обмениваются нормальные мужчины из плоти и крови, когда им повстречается красотка.
Глупость, конечно, такого просто быть не может, собака это собака, и незачем наделять ее человеческими чертами, подумал Николас. Я становлюсь слишком сентиментальным. Пора с этим кончать.
Глаза Мег снова заволокли слезы. Ей так хотелось услышать голос Николаса, почерпнуть силы в его уверенности, что она не сдержалась и спросила:
— Как вы думаете, полиция найдет Джека?
Николас сглотнул и ответил с преувеличенным, как показалось Мег, оптимизмом:
— Конечно, обязательно найдет. Кто бы ни угнал машину, рано или поздно он ее бросит или ему придется приехать на бензозаправочную станцию, и тогда…
Словно в подтверждение его слов зазвонил телефон, однако ни Мег, ни Николас не сдвинулись с места. Николас не верил ни единому слову из того, что сказал Мег, и она поняла это по глазам. Он боялся взять трубку, боялся услышать то, что ему могут сообщить. Но только Мег успела подумать, что звонок останется без ответа, как Николас шагнул к телефону и снял трубку.
— Да. Понятно. Конечно, но сейчас меня больше беспокоит не это. Что известно о собаке?
Звонивший полицейский ответил, что владелец бензозаправочной станции не видел в машине собаки.
— Угонщиков допросили?
— Пока нет, оба настолько пьяны, что сейчас от них никакого толку. Ночь они проведут в участке, думаю, к утру достаточно протрезвеют, чтобы их можно было допросить.
Николас повесил трубку и повернулся к Мег. Она уже догадывалась, что он скажет.
— Полиция нашла машину. Угонщики заправили ее бензином и попытались уехать, не заплатив, но служащий бензозаправочной станции позвонил в полицию, и их сумели схватить.
— А Джек?
По тому, как Николас покачал головой, она поняла ответ.
— Никаких следов, — с тяжелым сердцем сообщил он. — Полицейские смогут допросить угонщиков только утром, поэтому советую вам вернуться в постель и попытаться уснуть. Если вы доведете себя до изнеможения, Джеку от этого легче не станет, — мягко добавил он.
А кроме того, ему не хочется терпеть мое общество и «любоваться» моей унылой физиономией, мысленно предположила Мег и послушно побрела к себе. Однако вскоре после того, как она легла, стало ясно, что уснуть не удастся. Как она ни старалась ни о чем не думать, мысли ее постоянно возвращались к Джеку. Где он? Что с ним случилось? Стоило Мег представить пса, оказавшегося на оживленной автостраде, как у нее замирало сердце. Она успела научить Джека садиться и пережидать машины, но одно дело тихая городская улочка, а шоссе — совсем другое. Пытаясь сдержать слезы, Мег больно прикусила губу и почувствовала солоноватый привкус крови. В это время в дверь тихонько постучали и на пороге возник Николас с чашкой чаю.
— Я так и думал, что вы не спите. Вот, выпейте. Кажется, у нас, в Англии, чай считается универсальным средством от всех бед.
Мег попыталась улыбнуться.
— Спасибо, это очень мило с вашей стороны… — Ее голос сорвался, и долго сдерживаемые рыдания прорвались наружу.
— Ах, Мег… — то ли прошептал, то ли простонал Николас.
Он сел на кровать, обнял Мег за плечи и стал успокаивать.
— Я все время думаю о Джеке, — жалобно бормотала Мег сквозь слезы, — как он там один, на дороге? — Она всхлипнула. — Вдруг он… вдруг его…
— Не надо, Мег, не плачьте. Черт, не надо мне было брать его с собой!
— Вы же не могли знать, что машину угонят? — попыталась возразить Мег. Она посмотрела Николасу в глаза и увидела в них такую боль, такое искреннее страдание, что ее захлестнула волна сочувствия. — Не корите себя, вы ни в чем не виноваты.
— Нет, виноват, — настаивал Николас. — Но я клянусь, что никогда не желал Джеку зла. Правда, признаюсь, когда вы стали горячо его защищать, я приревновал.
Он положил ее голову на свое плечо — отчасти в попытке утешить, отчасти для того, чтобы Мег не могла посмотреть ему в глаза и прочесть в них истинную причину его ревности, а еще — чтобы самому не видеть жалость в ее взгляде.
