Кэти Регнери - Красавица и ветеран
– Хотеть – это мучительно, – мягко поправил ее он, – когда твои шансы получить то, что ты хочешь, равны нулю.
От этих его слов внутри нее поднялся гнев, и она, отодвинувшись, в свете огня заглянула ему в глаза.
– Прекращай этим заниматься.
– Чем?
– Принижать себя.
– Думаю, я уравниваю себя с реальностью.
– Нет, – яростно возразила она. – Ты не прав.
Она взяла его лицо в ладони, впервые положив их и на гладкую, и на покрытую шрамами кожу. И, удерживая его, посмотрела ему в глаза – в левый, нормальный, глаз и в правый, глазница которого была повреждена чертовым взрывом. Она смотрела на этот глаз, пока его веки не закрылись, а потом наклонилась и прижалась губами к истерзанной коже под ним. Затем поцеловала неровную кожи его щеки, уголок рта, и его дыхание стало рваным, в нем забурлила жизнь, сильная рука рывком привлекла ее к нему на колени, его рот раскрылся, зацеловывая ее – яростно, точно он внезапно сошел с ума, – заставляя ее забыть обо всех поцелуях, которые были у нее прежде.
Обхватив его за шею, она задвигалась на нем, пока его ладонь скользила по коже ее спины на живот и выше и наконец накрыла поверх кружева лифчика ее грудь. Он нежно мял ее плоть, его растущая эрекция толкалась меж ее бедер, а она снова и снова вжималась в него, понуждая не останавливаться.
Он всосал ее язык в рот, и в тот же миг его пальцы нашли ее сосок, перекатывая и дразня его, пока он не стал твердым, чтобы затем перейти ко второму. Она запуталась пальцами в его взлохмаченных волосах, стискивая их, дергая за них, выгибая спину, пока все внутри нее плавилось и становилось влажным от желания, вожделения, от томления по нему.
Она все раскачивалась на нем, а его рука тем временем соскользнула с ее грудей и, поднявшись вверх, накрыла ее щеку. Его поцелуи стали мягче, неспешнее; он все легче, все нежней прихватывал ее губы, тихо шепча:
– Саванна, Саванна, Саванна…
– Не останавливайся, – выдохнула она.
– Надо.
– Не надо.
– Я никого и никогда не хотел так сильно, как хочу тебя, – произнес он, покрывая поцелуями ее шею.
– Возьми меня, – попросила она, всхлипнув, когда он лизнул местечко, где ее шея переходила в плечо.
– Детка, ты наверняка пожалеешь об этом, – сказал он погустевшим от страсти голосом, продолжая целовать ее шею и обнаженную кожу груди, проводя кончиками пальцев по краю ее лица, и когда его большой палец мягко нажал на ее горло, она почувствовала себя уязвимой – полностью в его власти. Но она доверяла ему. И ей это нравилось.
– Нет. Не пожалею, Ашер. Ни капельки.
Он тихо рассмеялся у ее теплой груди, потом отстранился и взглянул ей в лицо.
– Мы прикончили две бутылки вина.
– Я не пьяная.
– Я знаю, – промолвил он мягко. – Но и не трезвая тоже. Что я буду за джентльмен, если воспользуюсь твоим состоянием?
Он поцеловал ее в лоб и, глубоко дыша, помог спуститься со своих коленей, а потом, когда она вновь прильнула к его груди, вздохнул.
– Дело не в том, что я не хочу, – сказал он. – Хочу. Ты даже не представляешь, как сильно.
– Представляю, – ответила она, опуская глаза туда, где бугрился перед его брюк.
Он неловко поерзал на кушетке.
– Ну, что я могу сказать? Так уж ты воздействуешь на меня, Саванна Кармайкл. Я глина в твоих руках.
– Скорее цемент.
– Саванна, – предостерегающе произнес он.
– И, увы, не в моих руках.
– Саванна!
– Хотя мне бы очень того хотелось.
– Иисусе.
– Пятилетний план, – напомнила она ему шаловливо. – Я хочу его знать. Только на сей раз без чепухи о невозможности получить то, что ты хочешь. Я ведь здесь, верно?
Его низкий голос был переполнен эмоциями, когда он ответил:
– Да, детка. Ты здесь.
Она прижалась к нему теснее, и они разговаривали, пока не взошло солнце, а после, убаюканная биением его сердца, она уснула.
Глава 8
Когда наутро Ашер проснулся, то первым, что он почувствовал, было восхитительное ощущение тяжести на груди, куда Саванна положила голову. А вот первым, что он увидел, было неодобрение на лице мисс Поттс, которая, подбоченившись, возвышалась над ними.
Ашер моргнул, и его рука, обнимающая Саванну, напряглась, точно защищая ее.
– Звонила ее мать.
– Ее мать? – сонно переспросил он.
– Спрашивала, где ее дочь, раз уж она не пришла ночевать.
– Она, наверное, забыла позвонить. Мы разговаривали до рассвета.
– Ее мать была очень встревожена.
– Мисс Поттс, она взрослая девушка. Ей двадцать шесть.
– Скажите это Джуди Кармайкл. – Мисс Поттс поджала губы. – А как же ее репутация?
– Сейчас не девятнадцатый век.
– К счастью для вас, иначе Фрэнк Кармайкл уже заряжал бы свое ружье. А она стала бы новой миссис Ли.
Он отказался клевать на эту приманку, пусть его сердце и зачастило от самой идеи.
– Гм, – хмыкнула мисс Поттс. – Давайте будите ее и приходите домой. А я пока сделаю яичницу, чтобы она поела перед уходом.
Когда она повернула к дому, Ашер окликнул ее – негромко, чтобы не разбудить свою Спящую красавицу.
– Мисс Поттс.
Она оглянулась, сохраняя на лице неодобрительное выражение.
– Она дорога мне. Очень.
– Когда тебе кто-то дорог, нужно действовать в лучших его или ее интересах. Всегда. Без исключения. – Она поднесла палец к подбородку и задумчиво им похлопала. – Надо бы к воскресенью испечь что-то особенное. В знак примирения.
Ашер усмехнулся.
– Мамин пирог с персиками?
– Точно. – И мисс Поттс, одобрительно кивнув, направилась к лесу.
Саванна пошевелилась во сне, прижимаясь к нему, и Ашер, целуя ее в макушку, обнял ее чуть крепче. Расслабившись, она задышала ровно и глубоко.
Он прокрутил слова мисс Поттс в голове. Когда тебе кто-то дорог, нужно действовать в лучших его или ее интересах. Всегда. Без исключения.
Саванна – молодая, прекрасная, полная жизни – была на восемь лет его младше. Что бы она ни написала для «Финикс Таймс», статья выйдет блестящей, и она уедет из Дэнверса – и от него. Его сердце завязывалось в узел при мысли о том, что после сегодняшней ночи он ее потеряет. Но ничего не поделаешь, такова была ее мечта: стать лучшим журналистом газеты в большом городе.
Для него же покинуть Дэнверс – и убежище своего дома – было, как и раньше, немыслимо.
У них не было будущего. Он, безусловно, не мог попросить ее вместе с ним скрываться в тени. Равно как не мог последовать за ней в город, где люди станут таращиться на него как на урода, как на чудовище – кем он и был. И это еще вопрос, будет ли он интересовать ее где-либо, кроме уединенного пространства его дома в Дэнверсе. Нет. У Ашера Ли и Саванны Кармайкл не было будущего.