Мария Арбатова - Семилетка поиска
Айсберг. Ты не видела моих сильных сторон.
Белокурая. Что за работа?
Айсберг. На машине. Возить продукты.
Белокурая. Мне кажется, тебе стоит восстанавливать социальный статус. Лучше возьми репетиторство. Возить продукты может парень из деревни.
Айсберг. Ну, репетиторство, это возня.
Белокурая. Если ты просишь у меня совета, то я тебе его дала. И говорю все это не с целью обидеть, а с целью растормошить.
Айсберг. Извини. Вижу, ты не в духе. Пока.
Елене надо было спуститься к фотокорам и договориться о съемке для нового материала, но она как приклеенная сидела у компьютера и ждала появления Никиты.
«Надо же, – подумала она удивленно. – Развожусь, и вместо того, чтобы печалиться, чувствую себя как девушка на выданье… у которой все только начинается… конечно, сорок пять, баба – ягодка опять… но… как это сказал нашей двадцативосьмилетней секретарше Олечке сожитель-бандюган: „Кисуля, у тебя уже кончился срок годности…“ И взял на ее место двадцатилетнюю… И эта дурында чуть вены себе не покрошила… а ведь спроси меня, хочу ли я поменяться с молодкой, тискавшейся с Каравановым в боулинге… и я только выражу ей глубокие соболезнования… конечно, он хороший, славный, тонкий… но такой разрушенный… а я так устала от мужской разрухи… так хочу влюбиться в цельного… какой угодно, но цельный… и Караванов своим идиотизмом словно снял с меня обязательства, которые меня держали в ошейнике… кому и почему я их давала?…не понятно…»
– Лена, не хотите сходить на открытие казино «Сол» в Николоямском переулке? Такое турецкое заведеньице, все из зеркал и золота, – спросил парень из отдела светской хроники. – Мне сегодня в пять мест надо. А там акция, обещают, что много политиков будет… вам полезно.
– Не хочу. Ой, извините, у меня очень важное сообщение по думскому материалу, – соврала Елена, увидев появившееся на экране компьютера имя «Никита».
«Смешно, – подумала она. – Полстраны сидит за компьютерами и кадрится в рабочее время с важным видом… Может, это и правильно?»
Никита. Здравствуй. Извини за бред, который я нес в прошлом разговоре… уже несколько дней сплю по 3 часа… перечитал, и мне очень стыдно!
Елена почти застонала про себя от удовольствия и ответила:
– Все нормально. Ты очень милый парень. Но с фотками смешно. Я действительно видела твою фотку на сайте знакомств и подумала: «А этот тут что делает?»
Никита. Сам порой не знаю, что я на этом шарике делаю…
Белокурая. Как что? Живешь в ожидании встречи со мной.
Никита. А знаешь… при всей абсурдности нашего знакомства и нелепости моих ночных реплик я сегодня вспоминал тебя… Так что все вышесказанное – это попытка скрыть смущение…
Белокурая. Смущение?
Никита. Ты явно приняла меня за идиота.
Белокурая. Ладно. Амнистирован. Что хорошего делал сегодня?
Никита. О тебе думал…
Белокурая. И что надумал?
Никита. Только хорошее…
Белокурая. А в промежутках что делал?
Никита. Промежутков не было.
Белокурая. У тебя такое времяпрепровождение прописано в рабочем контракте?
Никита. А я сам хозяин – что хочу, то и делаю.
Белокурая. Вот это именно то, почему в России так плохо идут реформы. Все молодые, тугие тела занимаются на работе ерундой.
Никита. Заметь, про тело начала ты.
Белокурая. Так на сайте же знакомств не серое вещество рекламировал.
Никита. Только потому, что у меня нет фотки моего вскрытого мозга. Ты замужем?
Белокурая. Развожусь…
Никита. А я недавно пережил подобный кризис… чуть все не рухнуло… но хватило мудрости… сейчас переживаем подъем…
Белокурая. Ну я уже третий раз развожусь. Бесстыдно спокойно. Аж неудобно перед окружающими…
Никита. Поздравить не с чем… извини. Я против разводов…
Белокурая. А чего ты, такой правильный, на сайт знакомств вешаешься?
Никита. Исключительно для встречи с тобой… а улыбка у тебя сейчас на лице – грустная…
Белокурая. Ни фига! Развод, это такое обновление! Годы между браками вспоминаю как самое веселое время жизни.
Никита. Может, еще просто не встретила свою судьбу…
Белокурая. Свою судьбу я в этой жизни встречала уже трижды. А ты свою так мощно встретил, что по «аське» кадришься?
Никита. Может, у нас с тобой возникнут просто дружеские отношения. Хотя твоя фотка меня зацепила…
Белокурая. На просто дружеские и не надейся…
Никита. Тогда придется ускорить нашу встречу…
Белокурая. Какие все-таки мужики фальшивые создания… Только что мораль мне читал!
Никита. Но я действительно люблю жену. А с тобой просто хочу познакомиться.
Белокурая. Да я, если честно, занята, как не знаю кто…
Никита. Я тоже, заметь, баклуши не бью. Конечно, минули времена, когда я катался в наручниках с бандитами… а заложниками была семья… и те времена, когда я двадцать четыре часа пахал… но тоже, поверь, есть чем заняться.
Елена усмехнулась про себя: «Инфантильный хвастунишка!»
Белокурая. От этих слов у меня должно было часто забиться сердце? Не забилось. Удар прошел мимо ворот. Ты его плохо рассчитал…
Никита. Бывают осечки. Извини, пора на совещание… я пошел… с налетом грусти…
Белокурая. Удачного совещания.
Никита. Захочешь поупражняться в психологических этюдах – можешь использовать живой материал… но учти – я сильно ранимый человек… и хотя тело закалено… но вот нутро почти не грубеет…
Белокурая. Ты меня представил огнедышащим драконом?
Никита. А кто еще меняет мужей чаще, чем помаду?…Пора уходить, раз попрощался, а не искать причину задержаться…
Белокурая. До завтра.
Никита. Звучит обнадеживающе… Как говорили у нас в спецназе: если не поженимся, то созвонимся…
Она отошла от компьютера, чтоб вернуться в рабочую атмосферу. Все это было очень странно. Если разговор с Айсбергом вызывал ощущение начала рабочего дня сиделкой с тяжелобольным, то после двух слов с Никитой чувствовала себя девчонкой, пританцовывающей перед свиданьем. И это довольно глупо выглядело в ее возрасте, да еще и на фоне развода. Как когда-то шутил про нее Караванов: «Счастлива от ерунды!»
Елена подошла к секретарше Олечке, той самой, у которой, по мнению бандюгана, «кончился срок годности», села напротив и спросила:
– Оль, мне подстричься или, наоборот, волосы распустить?
Она любила сидеть в приемной главного, потому что у секретарши был жуткий цветочный талант, все, что она сажала в горшки, разрасталось, пушилось, узорилось, выстраивалось в умопомрачительные траектории и наполняло комнату дыханием оранжереи.
Олечка закурила, наморщила лоб, долго внимательно смотрела и резюмировала:
– Я б распускала и отращивала.
– Ну мне лет-то сколько! – напомнила Елена.
