Анна Шульгина - Песок, оазис, два верблюда
— Вообще-то, я хотел отдать вам это. Вы его на столе забыли, — он помахал чем-то, зажатым в правой лапище, и Агеева с ужасом узнала в несчастной вещице свой мобильник. — А теперь вот думаю оставить себе, как возмещение морального вреда… — протянул брюнет, возвратив Еве ехидную улыбку.
Ева попыталась отобрать телефон, но эта сволочь подняла руку вверх, и девушка с тоской поняла, что не допрыгнет, даже если встанет на стул.
— Ладно, — со вздохом произнесла она. — Что вы хотите за мой телефон?
«Номер все равно не дам», — мстительно прошипела про себя Ева, готовая стоять насмерть в этом вопросе.
— Извинений, — невозмутимо ответил брюнет.
— Что?! — от возмущения она даже отпрянула назад.
— Я хочу, чтобы вы извинились, — все также спокойно повторил он. — Если вы, за давностью лет забыли, подскажу — это когда опускают глазки вниз, принимают покаянный вид и говорят: «Простите меня, пожалуйста…»
— Да за что мне у вас прощения просить?! — от злости Ева перешла на шепот. — Вы меня сбили с ног, причинили физический ущерб, потом напугали, подкравшись со спины, не отдаете принадлежащую мне вещь, и я же должна извиняться?!
— Ну, телефон — вот он, забирайте, — мужчина кивнул на свою ладонь, но ниже её не опустил. — Вы стояли под дверью, и я просто физически не мог вас увидеть, ущерб вам явно был нанесен раньше — если бы просто подвернули сейчас ногу, уже спокойно галопировали бы на каблуках и дальше, а пугать никто и не собирался, я просто позвал вас, стоя в коридоре, — он махнул рукой, предлагая Еве осмотреться и признать свою неправоту. На шум от их скандала уже начали выглядывать сотрудники турагентства, и Агеева — о, ужас! — почувствовала, что сейчас покраснеет, чего за ней не водилось последние лет пять точно.
— Ох, Господи, — простонала девушка и решила, что проще пережить минуту позора, чем и дальше гавкаться с этим мужланом. — Я приношу вам извинения, — вполголоса произнесла она, опустив глаза в пол, чтобы не было искушения скорчить брюнету рожу.
— Принимается. Кстати, меня зовут Денис, — протягивая айфон, добавил разрушитель её нервных клеток.
— Думаю, эта информация уже излишня, — цапнув мобильник с его ладони, Ева гордо вздернула носик и удалилась.
Гордо шла она ровно до дверей, а потом, выйдя на улицу, зашипела и, припадая на ногу, поковыляла в сторону своей машины.
Ева быстренько прикинула по времени и поняла, что заехать в больничку все равно не успевает, значит, придется терпеть. И что такое ноющая нога для того, кто приходил на заседание с температурой 39,4?! Когда она выписалась из больницы через пару недель, узнала, что её теперь даже судья побаивается — на протяжении всего заседания она так сосредоточенно его рассматривала, что бедолага не знал, что и делать. А уж кривая улыбка (а вы попробуйте нормально растянуть губы, когда от жара они трескаются до крови!) и горящий взгляд маньяка и вовсе настолько впечатлил мантиеносца, что тот быстренько пробубнил решение и поторопился скрыться.
Ева упорно гнала от себя мысли об этом Денисе. Много чести о всяких нахалах думать! Хотя, надо признать, что на место он её поставил мастерски. Сама Агеева не смогла бы сделать это лучше. Хоть и не в её вкусе, но хорош, засранец!
К сегодняшнему гололеду коммунальные службы оказались, как всегда, не готовы — действительно, диво какое, резкое похолодание в начале декабря! — потому плотный поток машин двигался медленно и нервно. Вдобавок, многие водители ещё не поставили «шиповку» и теперь то тут, то там стояли бедолаги, подсчитывающие затраты на внеплановый день жестянщика. И только ДПС-ники, бибикая, посверкивая мигалками и погавкивая в громкоговоритель, мотались по забитым улицам, как воронье над полем брани.
Не доехав до офиса Пахомова несколько кварталов, Ева поняла, что дальше можно только пешком. Впереди два «чайника» притерлись так, что почти полностью перекрыли дорогу, а сдать назад уже было невозможно — её запели на узкой улице, как доверчивую кильку в консервной банке. Но и идти тоже было бы самоубийством — если проезжую часть хоть немного раскатали, то на тротуаре вполне можно было проводить соревнование по фигурному катанию. Прикинув свои шансы попасть на встречу вовремя и признав их стремящимися к минус бесконечности, Ева достала мобильный телефон, чтобы предупредить о задержке.
Быстренько пролистала журнал вчерашних вызовов, но Пахомова там не обнаружила. Странно. Ведь точно помнила, что вносила его номер в телефонную книгу. Боже, а абонент «Чуча» это кто?! И Ева хоть убей, не помнила, чтобы звонила ему сегодня в час дня… Час дня. Она в это время была у Витьки, отпуск выбивала. Уже понимая, что именно произошло, девушка, тем не менее, начала судорожно рыться в электронных недрах.
— Капец, — коротко, но емко описала ситуацию Ева, дрожащими руками прикуривая сигарету. Мало того, что этот Денис ей нервы потрепал, так ещё и умудрился отдать свой мобильник. Интересно, какова вероятность того, что у двух случайно встретившихся людей окажутся абсолютно одинаковые мобильники? Ева попыталась высчитать, но из всей теории вероятности помнила только фамилию своего преподавателя по ней и высунутый язык Эйнштейна. Или у него было что-то про относительность?..
Оставалось только одно средство.
Ева недрогнувшей рукой и почти негнущимися пальцами набрала свой собственный номер.
— Да?
— Добрый вечер ещё раз, это…
— … та, у которой мой мобильник, — закончил он за неё.
«Питер-FM», — нервно хихикнула про себя Ева.
— Ага, тот самый, который вы мне сунули под видом моего собственного, — вслух произнесла Ева, наблюдая, как мимо неё по тротуару бодро чешет бабуська с привязанными к подошвам металлическими терками для овощей. Ну, полный хенд-мэйд…
— Моя вина, просто положил свой на стол, потом увидел рядом ещё такой же, вот и схватил, не глядя, — похоже, что Денис тоже был за рулем, судя по постороннему шуму и негромкому урчанию двигателя.
— Да я вас и не виню, — вздохнула Ева. — Просто мне нужно предупредить, что опаздываю, а номер находится в памяти моего телефона.
— Хотите, чтобы продиктовал?
— Да уж будьте любезны, — проворчала девушка. Вдобавок к ноющей щиколотке, нестерпимо зачесалась спина, и захотелось чихнуть. И вообще, появилось желание бросить все, и эту долбаную карьеру в том числе, и уйти в какой-нибудь скит странствующей монашкой. Дня на три её должно было бы хватить, а потом матушка-настоятельница выперла бы новую послушницу из обители за курение, сквернословие и излишний энтузиазм.
— Ау!!! Вы там уснули? — голос Дениса ворвался в её грезы, как раз в тот момент, когда Ева видела себя в лаптях и рубище, ковыляющей по степи под жизнеутверждающее волчье сопрано.
