Верни мою дочь (СИ) - Ветрова Роза

Я по-прежнему не имела возможности поговорить с ним, могла только задавать вопросы юристам. Меня они, впрочем, мало интересовали. На последнем судебном заседании он подписал все документы, на меня даже не глядя. К тому времени я настолько устала плакать, что сидела точно застывшее восковое изваяние. Мою попытку поговорить с ним он пресек на корню. Было горько и больно осознавать все, но мне пришлось это сделать.

Марк Вольский освободил меня от себя, как я и хотела. Маша со мной, как я и мечтала.

Но теперь все воспринимается иначе. Я потеряла любимого человека. Я даже до конца не могу принять тот факт, что теперь жизнь будет складываться иначе. Без него.

С собой он забрал всех слуг в доме, великодушно предложив выбрать других. Все это входило в сумму выплачиваемого мне ежемесячного содержания. Я отказалась, но в скором времени в доме появился Виктор, его помощник, который настоятельно порекомендовал оставить хотя бы охранников, экономку и пару горничных. Сказал, что в его обязанности входит на первых порах помогать мне обустраивать свою новую жизнь.

На мои слова, что мне не нужна новая жизнь, он никак не реагировал. На лице его было извечно равнодушное каменное лицо. Наверное, Марк такое учит держать при найме на работу, невесело думалось мне.

По графику за Машей приезжал его водитель или сам же Виктор, и увозил в неизвестное мне место, где она проводила время со своим папой. После встреч с ним Маша какое-то время грустила, постоянно говорила мне, что хочет его увидеть. Мне было больно и обидно за нее, я продолжала винить себя. Из-за нашего с ним конфликта пострадала, в первую очередь, она, наша дочь.

Вначале я обрадовалась тому, что за нами приглядывает помощник Марка. Я воображала себе, что это связующая нас ниточка, которую возможно удастся укрепить. Если бы Марку было плевать, то он бы не заботился обо мне, верно? И, к тому же, он признался в чувствах… Разве сильные могут так быстро угаснуть?

Но время шло, и теневое участие Марка в моей жизни никоим образом не влияло на наше сближение. Месяц шел один за другим, но ничего не менялось. Пора было признавать свое поражение, но я не хотела мириться. Я задалась целью возродить нашу семью из пепла.

3 месяца спустя

— Вы уверены? — засомневалась я. — По документам, что вы прислали, учредителем является другой человек.

— Это типичное прикрытие, — заверил детектив. — Ваш супруг скрывал это три месяца назад в процессе банкротства основной компании. Сейчас он особо и не скрывает. Но юридически все верно, не подкопаешься.

— Вы же знаете, меня юридические стороны мало волнуют. Мне важно, чтобы Вольский был там.

— Не волнуйтесь. Он там практически круглосуточно. Это его проект.

— Спасибо.

Поговорив с детективом, я приободрилась. Стоило больших трудов разузнать какая же компания относится к моему мужу. Он не светил свою фамилию. Для меня это было важным, потому что я… собиралась устроиться к нему на работу. Вряд ли он самолично проверял тех, кто к нему устраивается работать, скорее всего, этим занимается рекрутинговое агентство, как и положено, в случаях с крупными компаниями. А значит шанс просочится в его святая святых был, хоть и ничтожный.

Полтора месяца назад этот же детектив выяснил новый адрес моего теперь уже бывшего мужа. Деликатно не задавал вопросов, такая уж у него работа.

К новому дому Вольского я не смогла приблизиться. И если шлагбаум и охранника у входа в поселок мне удалось пересечь, то во двор попасть было попросту невозможным. Территория была настолько закрытой, что я не обнаружила ни одной кнопки звонка. Гостей тут не ждали.

Я околачивалась у ворот целый день, пока не вышел шкафоподобный охранник и не прогнал меня, как какую-то попрошайку. На все мои доводы, что я бывшая жена и ищу встречи с его хозяином, он отреагировал весьма ожидаемо: пригрозил применить силу и вышвырнуть меня вон, если не уйду сама.

Встретиться с Марком шансов практически не было. Светские мероприятия он не посещал, в общественные места не захаживал. Поэтому я решилась устроиться к нему на работу и потихоньку приблизиться к нему.

Я не была готова отказываться от него. Пусть поздно, но я полюбила этого человека, и поэтому хотела вернуть в семью. Он был нужен мне, Маше. Я решила во что бы то ни стало добиться Марка Вольского.

Мое резюме сплошь наглая липа и вранье, купленные сертификаты и такие же рекомендации, но только так я могла попасть к нему на работу. Марк нанимал лучших.

В тот же день я просмотрела все свободные вакансии на сайте компании. Выбрав секретариат, подогнала резюме подходящим образом и отправила в рекрутинговое агентство. На следующий день мне позвонили и пригласили пройти конкурс. Я немедленно согласилась.

Глава 27

— Работа предстоит довольно… своеобразная. Чаще всего быть на побегушках у старших секретарей. У вас, не смотря на заслуги, маловато опыта работы, — в сомнениях произнесла миловидная женщина из агентства. Еще раз стрельнула глазами на мою блузку с шевроном бренда на груди, чтоб его. — Я не могу предложить вам что-то большее.

— Мне это подходит, — поспешно заверила ее я.

— Что ж… Даже младшему ассистенту полагается приличная зарплата в этой компании, — она дружелюбно улыбнулась. — Тогда, думаю, все в порядке. Вот список документов, принесете в понедельник в свой первый рабочий день. Удачи!

— Спасибо! — засияла я, прощаясь с ней.

Дело было сделано! Я попала в его компанию, хоть, конечно, и пока далеко от его президентского кабинета.

Было страшновато встретиться с ним, хоть я этого и страстно желала. Я боялась, что он вышвырнет меня в ту же минуту за дверь. Поэтому, пока я была готова только наблюдать издалека. Он еще слишком зол на меня.

После собеседования я была окрыленная, радовалась своей маленькой победе. По этому поводу мы с Машей прогулялись по парку, поели сахарной ваты. Ощущая детскую ладошку в своей руке, я чувствовала себя счастливой. Хоть мне и сильно не хватало ЕГО. Зачем он поступал так со мной? Зачем разделял с ребенком? Это для меня было жестокое наказание, а для него лишь способ удержать меня рядом. Только вот он не думал, что я зайду так далеко в своем желании воссоединиться с дочерью. Ох, и наворотили мы дел оба… Ищи теперь, кто виноват больше…

— Мам, а папа будет жить с нами? Хоть когда-нибудь? — тихо спросила Маша, и я с дрогнувшим сердцем услышала в ее голосе мольбу.

Хотелось успокоить и оправдаться, сказать, что это зависит не только от меня, и что-то еще, разумное и логическое. Понятное для ребенка.

Но я сказала другое.

— Обязательно будет, малышка. Сейчас так нужно, прости. Мне жаль, что тебе грустно без папы. Скоро все будет как раньше.

— Холосо… Я очень этого жду. — Присев, я прижала ее к себе, поглаживая крохотные косички.

— Я тоже… Я очень сильно этого жду.

— Папа не хочет идти домой? — Маша подняла на меня большие глаза, наполненные слезами.

От ее вида у меня у самой отчаянно защипало в глазах.

— Что ты… Он хочет… Он тебя любит, Машунь. Папа тебя обожает. Просто мы с ним немножечко поругались. Но так бывает у взрослых, они ругаются, живут иногда далеко друг от друга. Мы помиримся, нам нужно время. Потерпи немножко. Скоро мы будем вместе. Я все для этого сделаю.

Она уткнулась в мою шею, крепко меня обнимая и беззвучно плача. Как мне было в этот момент больно за нее, не передать словами…

Поэтому утром понедельника я поехала в офис, полная твердой решимости упорно делать шаг за шагом к своей цели. Чтобы он ненароком не узнал машину, я оставила ее дома, а сама отправилась на метро.

В метро я ехала впервые, и мои выпученные от удивления глаза, наверное, запомнились многим. Но мне все было в новинку. Да и приходилось разбираться со всем на ходу, подхватываемой огромной текущей толпой.

В офисе меня встретили настороженно. Оценивающе оглядели мой наряд, задержались на сумке и туфлях. Я выбрала самое скромное и неброское, что у меня было, но люди каким-то образом чувствовали, что все это дорогое. Не стесняясь, расспрашивали обо мне. Некоторые смотрели свысока, но, честно говоря, мне было плевать. У меня была определенная цель, а все остальное было неважно.