Мы не подходим (СИ) - Брежнева Маша

Кажется, мне давно не было так спокойно и уютно спать, как в эту дурацкую ночь. Несмотря на насморк и царапающую боль в горле. Общее недомогание вылечило просто одно его присутствие, и я сама захотела этого всего, а утром пыталась обмануть Лешу (да, он попросил так его называть) и сказать, что перегнула и позволила лишнего.

Я имею право делать то, что делаю. Нас очевидно тянет друг к другу. Да Боже, сколько раз можно одно и то же про себя повторять! Ну точно, мозг от болезни совсем поехал. Дурочка самая настоящая.

Каждый раз говорю о том, что так быть не должно. Упрямо вдалбливаю себе в голову мысль, что мы не подходим друг другу. Вот прямо специальным молоточком отстукиваю. А потом вижу его и… и всё! Таю. Как чертово мороженое. Клубничное мороженое, потому что очень сладко, может слипнуться.

И он такой настойчивый. Сто раз уже сказал, что не отступится и не упустит меня. Бегать за мной будет? Хотя нет, он не бегает. Он, наоборот, делает так, что я сама готова бежать к нему, когда мне плохо и когда хорошо.

Соскабливаю себя с пола, умываюсь в ванной, обнаруживая в отражении самую неприятную версию себя. Тут же бегу к холодильнику и достаю оттуда коробку с патчами, приклеивая спасительные средства с якобы черным жемчугом под глаза. Беру ролик со стеклянной полки и массирую лицо, думая, что это реально поможет избавиться от отека и выглядеть бодрее. Завязываю волосы и собираюсь принять душ, раздеваюсь и только тут понимаю, что вся пахну Филипповым. Он вчера ночью был в душе и смыл с себя все искусственные мужские ароматы: парфюм, дезодорант. Но запах, свойственный каждому конкретному человеку, – это совершенно особая вещь. И его запах въелся в меня без спроса. Остался на мне отметкой, которую не сотрешь даже моим гелем для душа и лосьоном для тела. Им пахнет кожа, им пахнут губы, которые он целовал, рука, которую держал в своей.

Я пахну Филипповым. Пора смириться.

Стою три минуты под потоками воды, а этот вкус не выветривается, хотя я и не стремлюсь. Выбираюсь из ванной, закутавшись в одно полотенце, и заглядываю в пакет, который он привез вчера.

Боже, там шоколад. Это просто счастье! Еще фрукты, апельсиновый сок в пакете, газированная минералка, коробка с печеньем. С подобным запасом не так уж и страшно засесть тут на целые выходные. Подогреваю молоко, заливаю им мюсли и накрываю тарелку крышкой, в это время завариваю себе кофе и открываю печенья от Фила. Не знаю, мне почему-то нравится называть его и так. Удивительный он человек, ему подходит и одно имя, и второе, которое он себе придумал. Печенье пахнет просто бомбезно, и я, не удержавшись, съедаю одно до основного завтрака.

Потом я включаю вай-фай и беру в руки телефон. И все, понеслась. Телефон надрывается от звука уведомлений, оживают рабочие чаты, личка, новостные каналы. Разгребаю то, что вверху мессенджера. Элеонора в шоке, что я так долго была не на связи, но настроение у нее хорошее, она не злится. На выходных безумные трипы Стасика, конечно, пройдут без меня, но писать анонсы и обзванивать телеканалы все равно мне. Да и над парой текстов сегодня придется посидеть, а в целом у меня практически отгул. Сижу в пижаме дома (и совсем без макияжа), пью кофе, лениво листая сообщения, а ведь уже десятый час. Почти как Аленка, только для нее это каждый рабочий день, а для меня – только на «типа больничном». Кстати, надо бы ей сказать, что я ночью чуть не отдалась Филу, она будет в ярости орать, что я умру скорее от недотраха, чем от болезней.

После завтрака мою посуду, наливаю себе стакан сока, поражаясь, как этот малолетка угадал с моим любимым вкусом. Хочется, конечно, докинуть в сок пару кубиков льда, но больное горло рекомендует мне так не делать. Леденец, спрей для носа, контрольное измерение температуры, и вот я уже готова работать. Включаю музыку, устраиваю себе подобие рабочего места прямо на кухне и начинаю пыхтеть над справками, пытаясь привести их в человеческий вид и сделать похожими на текст для массового читателя. Голова начинает болеть невообразимо быстро, но я уговариваю себя, что сначала тексты, а потом уже отдых, и тут звонят в квартиру.

Блин. Искренне надеюсь, что это не Быстрицкого принесло. Снимаю трубку домофона с мыслью «только бы Алена, только бы Алена», но там какая-то доставка. Через две минуты в квартиру поднимается молоденький пацан, который затаскивает ко мне белую коробку с ярко-алыми розами.

Нет, ну это точно Быстрицкий! Я же сказала ему, чтобы шел лесом, а он, видимо, в этом самом лесу решил подснежников насобирать. Расписываюсь за получение, закрываю дверь и разглядываю розы в коробке. Они красивые. Быстро нахожу открытку, в которой совершенно точно должна увидеть приторно-милое пожелание от Стаса, но…

Там всего два слова.

«Выздоравливай. Леша».

Вот же засранец! Решил зайти с другой стороны. Раз я не сдаюсь, когда он прет напролом, надо подкормить меня шоколадками и завалить цветами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ну, к этому нужно прибавить приезд ночью и сон в обнимку со мной. И вот уже идеальная картина покорения вырисовывается.

Цветы стоят прямо передо мной на столе и отвлекают, мешая работать. То ли у меня чуть-чуть поднимается температура, то ли просто щеки горят, то ли душно в комнате. Без понятия. Открываю окно пошире и, сохранив наброски в документе, звоню Алене. Мне слишком многое надо ей рассказать.

- Привет, Алехина, надеюсь, у тебя интересные новости?

- Привет. Разные.

- Только не о работе, пжлста, – подруга ворчит в трубку.

- Точно не о ней. Я заболела.

- Как? Зай, это серьезно? Нужна помощь?

- Нет-нет, нормально всё. Простыла под кондеем в офисе, лечусь дома, работаю на удаленке. Всё правда почти хорошо.

Правда же! Я не при смерти, работать могу, температуры нет. Жива пока, значит.

- Так, а еще что случилось?

- Ко мне тут приезжал…

- Ой, не говори, что Быстрицкий! Мы только провели обряд очищения!

- Нет, не он, – сообщаю и слышу в трубке радостное «фух». – Фил.

- Да ты че? Реально приехал? И что хотел?

- Он привез мне передачку для болеющего, фрукты там, конфеты, сок. Проведал как бы.

- И? – очевидно, Алена сгорает от нетерпения.

- Ну что и? Я разрешила остаться на ночь.

- Ты ж моя сладкая! Ура! И сколько раз наш секси-малолетка тебя подлечил?

- Так, во-первых, он не наш, во-вторых, хватит осыпать его комплиментами, и в-третьих, ничего не было.

- Да ты врешь. Ну нет. Ты не могла остаться ночью в квартире с этим шикарным мальчиком и не переспать с ним.

- Могла, – доказываю ей, начиная немного раздражаться от настойчивости моей подруги. – Я была не в том состоянии, но в любом случае, еще слишком рано.

- Послушай, ты что, просто спала с ним, как с плюшевым мишкой? Зай, ну ты мальчика тоже не используй так. Он же явно тебя хочет. Да и вообще, он приехал проведать, после работы, уставший, привез угощения, поддержал морально. А ты не дала поддержать физически. Ну короче, просто не дала.

- Алена, я так не могу. Я не хочу просто секса без отношений.

- Родная, вы уже гуляли с ним, целовались, он приезжает к тебе ночью, чтобы узнать, всё ли с тобой хорошо, он…

- Присылает мне розы с пожеланием выздоравливать, – облегчаю ей задачу, добавляя новых фактов.

- Вот! Он даже цветы для тебя купил! У пацана бабла нет, он на двух работах пашет, а все равно для тебя старается, хоть ты ему и никто! Зай, разуй свои глазки!

- Не кричи на меня.

- Ну хорошо. Тань, пожалуйста, посмотри на него серьезным взглядом. Да, он мелкий, да, он не принц какой-то и сказочной жизни тебе не подарит. Но он не козел, Танюш, это точно. Он простой парень, который в тебя втрескался по самые бубенчики, и он такой красивый и горячий, что я вообще не представляю, с хера ли твои бастионы еще не пали. Дело твое, тело тоже, но ты зря так.

- Ален, это не избирательная кампания, мне не нужны сто аргументов в пользу кандидата.