Екатерина Вильмонт - Черт-те что и сбоку бантик
Весь день ее мучил страх, что Кузьмин по каким-то причинам отменит встречу. Но звонка не было, и в пять Наташа поехала в сторону Ясенева. Без четверти шесть пришла эсэмэска: «Я уже на месте. Схожу с ума от нетерпения. Люблю».
Наташа ответила: «Еду, но на дороге пробки». Тут же пришел ответ: «Смиренно жду». Найдя с помощью навигатора нужный дом, Наташа огляделась в поисках машины Глеба. Он всегда ездил на черной «ауди». Но его машины не было видно. Зато Наташе удалось припарковаться достаточно близко от подъезда. Дом был огромный, кодовый замок в подъезде не работал. Пахло хлоркой. Наташа поднялась в лифте на одиннадцатый этаж. В разбитом и исцарапанном зеркале она себе понравилась. Неужели сейчас я его увижу?
Она позвонила. Дверь мгновенно распахнулась, и Глеб втянул ее за руку в квартиру. Запер дверь.
– Наташка, счастье мое! Вот смотри, это наше любовное гнездышко. Тут две комнаты…
– Зачем нам две комнаты?
– Да, ты права… ни к чему… Какая ты… Я с ума схожу, да нет, уже сошел… И я совершенно точно знаю, что сегодня ночью, примерно часа в два… ты… ты спала с мужем!
– Глеб, что за ерунда! – вспыхнула Наташа. А ведь это и вправду было около двух ночи.
– Нет, я не могу быть в претензии, он твой муж, но я чуть не умер. Скажи, это было?
– Да. Было.
– Именно в это время?
– Примерно. Глеб, я…
– Не оправдывайся. Он твой муж, но это ненадолго… У моего младшего умер педагог, я отправляю его в Америку, в Джульярдскую школу, жена уедет с ним. И мы разведемся. И тогда ты будешь моей женой и никто не будет иметь права… Скажи, а Вилковский…
– Глеб, не сходи с ума! Он просто довез до дому смертельно уставшую женщину. Если бы машина не сломалась…
– Он просил у тебя телефон или электронный адрес?
– Нет. Не просил, – совершенно честно ответила Наташа. Свидание явно шло не по тому сценарию, который она себе представляла. Но как же он меня любит, если почувствовал…
– Ты голодна?
– А ты можешь меня покормить? – удивилась она.
– Безусловно. Идем на кухню.
Стол на кухне был изящно сервирован. Стояли какие-то закуски, салаты и даже черная икра в хрустальной вазочке.
– Глеб, это ты так накрыл стол?
– Я! Я между прочим в ранней молодости работал официантом и, как видишь, не утратил навык! Сделать тебе бутерброд с икрой? Любишь икру?
– Люблю и давно не ела, икра сейчас стоит каких-то немереных денег… – сказала Наташа и покраснела.
– А масло нужно?
– Какая же икра без масла? Глеб, а чья это квартира?
– Понятия не имею. Я снял ее через десятые руки. Тут легко затеряться. Такой огромный дом.
– А где ты машину оставил?
– У самого подъезда. А что, не обнаружила?
– Нет.
– Ты искала черную «ауди»?
– Ну да.
– А там стоит старенький «жигуленок» цвета баклажан, – рассмеялся он. – Я сейчас! – он выскочил в коридор и через минуту вернулся.
– А из «жигуленка» мерзкого цвета баклажан вылезло вот такое чмо!
Наташа покатилась со смеху. Обычно безупречно элегантный Кузьмин стоял перед ней в видавшей виды джинсовой куртяшке, на голове джинсовая же панамка и довершали картину очки в допотопной оправе. При этом он здорово сутулился.
– Глеб! Тебя просто невозможно узнать.
– К чему и стремился.
– А я вот о такой мимикрии не подумала. Так рвалась к тебе… Поцелуй меня скорее.
– В таком чмошном виде не смею прикоснуться к звезде экрана. Я сейчас…
Он опять выскочил из кухни и вскоре вернулся. Это был уже обычный Кузьмин.
– Глеб, я люблю тебя, тебя одного, запомни это.
Она обняла его.
– Ладно… Проехали. А я вот подумал, кому ты изменила, мне или мужу?
– Я тоже думала… Вероятно, вам обоим.
– И кто ты после этого, скажи на милость?
– Ну, вероятно, шлюха…
– Вот ты все и сказала, – засмеялся он, усадил ее к себе на колени. – Ешь икру, восстанавливай силы. Они тебе сейчас еще ох как пригодятся. Жаль, ты за рулем… Послушай, а ты никак не сможешь остаться на ночь?
– Сегодня никак. Я наврала мужу, что поехала к одной профессорше… Нет, никак!
– Послушай, а давай мы все ему скажем, вы разведетесь, и мы просто съедемся, а потом поженимся, а?
– Послушай, Глеб… Зачем так торопиться? У нас все еще только начинается. А вдруг выяснится, что мы… что нам будет плохо друг с другом, а мы уже все порушим? У нас же дети, нельзя забывать об этом, мы просто не имеем права…
Он похолодел.
– Так… Ты не хочешь быть со мной?
– Глеб, не говори ерунды. Больше всего на свете я хочу быть с тобой. Больше всего на свете. Но у меня дочь, которая обожает отца. Давай все-таки притремся друг к другу, что-то поймем друг о друге, а не будем сразу все крушить… И еще одно… Я не хочу, чтобы люди говорили, будто Кузьмин протырил на канал свою бездарную любовницу, что…
– Почему бездарную?
– Ну завистники будут говорить именно так. И совершенно никому не будет дела до того, что я тогда не была твоей любовницей. И вообще никому не будет дела до наших чувств и нашей истины. И пострадаем не только мы, но и наши дети. И твоя безупречная репутация.
– Плевать я хотел на репутацию. Я просто не могу существовать без тебя. Я отравился тобой.
– А не надо без меня! Давай просто будем встречаться вот так, как сегодня…
– И ты будешь спать с мужем.
– Послушай, Глеб, я люблю тебя, и хочу тебя, и мечтаю быть твоей женой…
– Это правда?
– Конечно. Но… Ты говорил, что давно не спишь с женой?
– Факт.
– Но ты сильный страстный мужчина, и я не поверю, что ты ни с кем не спал в эти два года. Однако никаких сплетен о тебе нет. Значит, ты здорово умеешь шифроваться, так?
– Предположим, – усмехнулся он.
– Так откуда я знаю, что ты ни с кем не спишь в мое отсутствие?
– А тебе это неприятно?
– А ты как думаешь?
– Наташка, когда ты так близко, я плохо соображаю… Может, ты и права… А сейчас…
– Сейчас цунами, да?
Когда дыхание выровнялось, Глеб Витальевич сказал:
– Пожалуй, ты права. Не будем спешить. Но скажи, какие у тебя планы на июль?
– Мы с Таней Алешиной сняли домик в Испании, поедем туда.
– Вдвоем?
– Вчетвером. Она с сыном, а я с Аськой.
– Надолго?
– На три недели. А что?
– У нас отпуск месяц. Сможешь на неделю вырваться?
– Куда?
– Я придумаю. Туда, где нас никто не знает.
– И мы там будем вдвоем?
– Конечно. Только вдвоем. И ни одна собака нас там не засечет. Обещаю.
– Да. Смогу. Аська будет на даче у свекрови, а мужу я скажу, что…
– Ни слова о муже, когда лежишь со мной. А я отвезу своих в Штаты, устрою там все для них, а потом мы встретимся где-то… На каком-нибудь малообитаемом далеком острове… Как ты переносишь полеты?
– Нормально. А куда лететь?
