Моника Мерфи - Второй шанс для него
Я задремал с мыслями о ней, окруженный ее ароматом. И проснулся от звонка. Надеялся, что это Фэйбл, но нет.
Это отец.
Отлично.
– Что случилось? – Стараюсь говорить радостным голосом, но, боюсь, это звучит фальшиво. Мы виделись вчера утром. Что должно было произойти, чтобы он позвонил мне, хотя не прошло и суток, как мы расстались?
– Прошлой ночью мы долго разговаривали с Адель, – произносит он, его голос тверд.
Мой желудок сжимается. Одно ее имя рождает во мне боль.
– И? – Боже, что она могла сказать? Что наговорила ему?
– Я приостанавливаю бракоразводный процесс.
Черт. А я было решил, она исчезнет из нашей жизни навсегда.
– Почему?
– Она клянется, что никогда не изменяла мне. Просто злобные слухи, распространяемые некоторыми женщинами в загородном клубе, теми, кто ее ненавидит. – Папа делает паузу, глубоко вздыхает. – Должен ли я верить?
– Не мне давать тебе советы, – отвечаю машинально, потому что, черт возьми, нет, я не участвую в принятии решений.
Кроме того, я точно знаю цену ее верности. Личный опыт.
Боже, мне хочется блевать.
– У меня в голове все смешалось. Адель позвонила после того, как мы с тобой встретились. Я сказал, где я был, и это ее шокировало. Она потребовала, чтобы я немедленно приехал к ней. Поэтому я отправился домой, и она просто набросилась на меня…
Закрываю глаза, желая, чтобы он заткнулся.
– Это было просто сумасшествие. Адель вела себя так, словно не могла насытиться мной. Знаю, ты не хочешь о таком слушать, но это лучший секс, который у нас был за… годы. Не понимаю этого. Ее не понимаю.
– Она просто использует секс, чтобы удержать тебя, папа. – Мой голос напряжен, сам я полностью разбит. Невыносимо узнавать такие подробности. Невыносимо слышать, как она воспользовалась им, узнав, что он проводил время со мной.
Что это значит? Рискну предположить, наверное, она думала обо мне, когда…
Черт. Не могу закончить мысль.
– Возможно, так и есть, – охотно соглашается отец. – Но, если так пойдет и дальше, то я пока не готов отпустить ее.
Идиот. Вот что мне хочется сказать, но я держу рот на замке. Мне нет дела до их проблем.
– Полагаю, тебе лучше знать. – Таков мой ответ.
– Слушай. Мы много говорили вчера вечером, Адель и я. Она предлагает, чтобы ты приехал домой на лето. Говорит, что скучает по тебе и хочет видеть чаще. И я с ней согласен. Подумаешь об этом? Ради нас?
Огромное, черт возьми, нет, но сейчас я не собираюсь вести себя как придурок по отношению к отцу. Он все еще мучается дилеммой разводиться с Адель или нет. И посмотрите-ка на нее – снова змеей вползает в мою жизнь. Пытаясь заставить меня вернуться домой. Думает, я кретин?
– Мне нужно идти, папа. Звони, если снова захочешь поговорить.
– Скажи, что, по крайней мере, подумаешь над предложением, сын. Адель скучает, она очень любит тебя. С тех пор как мы потеряли Ванессу, она изменилась. Ты же знаешь. И мог бы подарить ей немного счастья.
– Увидимся, пап. – Вешаю трубку, прежде чем он добавит что-нибудь еще. Не думаю, что смог бы выдержать больше.
Аппетита нет, нервы на пределе, я мечусь по квартире, находясь на грани срыва. Кое-как обуваюсь и пытаюсь пробежаться, но могу думать лишь о том, что отец остается с Адель. О ее попытке убедить меня вернуться домой и провести с ними лето. Не могу туда вернуться. День благодарения был достаточно ужасен. Я до сих пор не сумел переварить сказанное ею. Мне трудно осознать подобное откровение.
Неужели моя маленькая сестренка действительно была моей… дочерью?
Паника накрывает меня, и я останавливаюсь посреди тротуара и озираюсь вокруг. Мне чертовски нужно с кем-нибудь поговорить. С кем угодно.
Фэйбл.
Но она на работе. Уже поздно, ее смена началась часа в три или четыре. Черт, мне не вспомнить. В любом случае, я не могу так просто вывалить на нее все это дерьмо. Если бы не воскресенье, я мог бы позвонить доктору Харрис…
Впрочем, черт с ним, достаю телефон из кармана и звоню. Она отвечает после третьего гудка.
– Неожиданно слышать тебя в воскресенье, – звучит в трубке вместо приветствия. – Все в порядке?
– Не совсем, – признаюсь я, благодарный за то, что она не обругала меня за испорченный выходной день. – Мне звонил отец.
– Хм. Звучит нехорошо. Тебе повезло, что я в настроении для кофе. Давай встретимся, скажем, минут через двадцать?
Такое облегчение. Как же мне повезло с доктором Харрис! Может, это не совсем принято – встречаться с пациентом воскресным днем за чашечкой кофе, но мне нужно выговориться. И не только рассказать о плохом, например, об отце, но и о ночи с Фэйбл, о нашем совместном утре.
– Буду там, – говорю ей после того, как она называет адрес ближайшего Starbucks.
* * *– Как ты себя чувствуешь после сказанного отцом?
Пью холодный кофе.
– Я бы предпочел, чтобы он развелся. Пусть она уберется из моей жизни навсегда.
– Мне казалось, что Адель и так ушла из твоей жизни. – Док смотрит на меня тем самым взглядом. Тем, который напоминает мне, что я взрослый и сам за себя отвечаю.
– Да. Но я хочу, чтобы она также исчезла из жизни отца. Пока он женат на ней, между нами словно невидимый барьер. И я не готов перейти через него, – решительно говорю я, и мне отчаянно хочется верить собственным словам.
– Ты разрешил себе принять подобное решение. Но отцу будет очень больно, если ты прервешь общение с ним без всяких объяснений. – Она делает глоток напитка через соломинку, и вид у нее невероятно довольный. Однако я понимаю, на что она намекает, и качаю головой.
– Никогда не смогу рассказать ему о нас с Адель. Он возненавидит меня.
– Этого не случится. Ты его сын. И был ребенком, когда это началось. И все еще оставался ребенком, когда прекратил отношения. Она поступила неправильно. Думаешь, он не поймет? – мягко спрашивает доктор Харрис.
Откуда мне знать. Я слишком напуган, чтобы попробовать.
– Он увидит лишь то, что захочет. И поверит, во что захочет.
– Ты совсем не доверяешь собственному отцу?
Ох. Никогда раньше не думал о нем в таком ключе.
– Не о доверии речь. Просто… Адель знает, как все перевернуть с ног на голову. И мастерски манипулирует нами уже много лет.
– Ты сам вручил ей слишком много власти. Она знает об этом и наслаждается ситуацией, – замечает доктор Харрис.
Я пожимаю плечами.
– Может быть. Проще спрятаться, чем посмотреть правде в глаза.
– Тебе известно, как я отношусь к твоей привычке избегать проблем. Это почти болезнь. К тому же проблемы все равно рано или поздно настигают тебя. – Док делает еще один глоток, а затем, отодвинув чашку в сторону, кладет руки на край стола. – Но хватит о плохом. Давай поговорим о хорошем. О Фэйбл.
