Ольга Болгова - История о сене и собаке
Он замолчал, вздохнув, и я не знала, что сказать. Обычно наши разговоры сводились к выяснению отношений на производстве, а вот так, в неофициальной обстановке, мы с ним встречались лишь на заре туманной юности, да и то не с глазу на глаз.
— А у тебя тут… — начала я, решив, что нашла тему для разговора.
— Слушай, Даша… — одновременно со мной затянул Суриков.
Я замолчала, он тоже.
— Ну, говори… — уступила я очередь.
— А ты о чем собиралась?
— Да так, ерунда.
— Ладно, скажу, — Суриков плеснул коньяку в бокал и выпил одним глотком, даже не поморщившись. — Мы с тобой, Даша, враждуем и спорим, и ты считаешь, что я подыгрываю Гладилину, ведь так?
— Так, — отрубила я. — А разве нет?
— Вот за что ты мне нравишься, Дарья Васильевна, так это за умение врубить, не глядя. Хотя, иногда это не срабатывает.
— Ты к чему начал разговор? — спросила я. — Перекидываться с тобой мячом не входило в мои планы. А вопрос твоих отношений с Гладилиным стоит поставить на совете директоров!
Вот так всегда, мой миролюбивый настрой улетучился, а желание навестить больного привело к выяснению отношений.
— Даша, не злись… не надо про совет директоров, у меня к тебе совсем другой вопрос…
— Какой еще вопрос?
— Ты надежна и благополучна, ты восхитительна, и я хочу узнать, насколько благополучен сам.
Я изумленно уставилась на Сурикова. Что он такое несет?
— Миша, ты о чем? Совсем сбрендил на коньячной почве? — вырвалось у меня.
— Не хами, Дарья. Я к тебе, между прочим, с предложением. Я очень рад, что ты пришла, хоть верь, хоть не верь.
— С каким предложением? — спросила я, предчувствуя нечто очень неладное.
— С предложение руки и сердца, между прочим! Извини, что так обыденно, но раз уж ты пришла, то пользуюсь моментом! — выдал Суриков, спустил со столика ногу и с кряхтением поднялся.
— Что-о-о?! — взревела я. — Миша, я, конечно, понимаю, ты сидишь здесь, со сломанной ногой, с коньяком и девицами, и у тебя на этой почве возникают неадекватные идеи! Но не настолько же?! Или эта мысль пришла тебе в голову пять минут назад?
— Я, между прочим, давно это обдумываю, — обиженно ответил Суриков, окончательно покраснев. — Мы могли бы с тобой объединиться и начать свое новое дело.
— Зачем мне это?
— А ты уверена, что наша фирма долго продержится на этих социальных проектах? И тендер мы проиграли… А наш с тобой союз очень перспективен, ты — женщина чудесная во всех отношениях, умная, с характером…
Я просто оборвала его. Налила себе коньяку, от гнева позабыв, что внизу меня ждут руль и машина, выпила, распрощалась и ушла. Я кипела, как жидкость в автоклаве. Я даже позабыла сказать Сурикову о том, что уже собираюсь замуж!
На перекрестке меня остановил гаишник-гибэдэдэшник, словно почуяв, что я благоухаю коньячными парами. Он явно терпеть не мог иномарки, потому что смотрел на мою малютку с нескрываемым отвращением, но на уговоры все же согласился, прочитав мне внушение и отпустив почти без последствий. Общение с представителем власти подействовало на меня странно успокоительно, словно щелочь нейтрализовала кислоту, создав некий, пусть и неустойчивый, баланс.
А дома я обнаружила содом и лазарет. Кристина, скрюченная от почечного приступа, звонила Ваське-старшему и не могла дозвониться.
— Скорую вызвать? — спросила я, скидывая пальто на диван в прихожей.
— Не надо, оклемаюсь, не в первый раз… До Васьки не могу дозвониться, и родителей, как назло, на дачу унесло. И Дора где-то шляется. Ваську-младшего из спортшколы со Светлановского надо забрать, а я, боюсь, не доеду.
— Не проблема, — бросила я. — Сейчас съезжу, заберу.
— Ты же только вернулась, Даша, — жалобно протянула Кристина.
— Я уехала, если что, звони в скорую и мне. Давай адрес школы! — отрезала я.
Я не только успела добраться до спортшколы вовремя, но, как оказалось, приехала раньше окончания тренировки. Разузнав у вахтера, где занимается младшая группа, я промчалась по мрачноватому коридору и толкнула указанную им тяжелую дверь, из-за которой доносились голоса и гулкие удары мячей. Взору предстал просторный зал с высокими окнами, усыпанный мальчишками, которые увлеченно бегали за несколькими мячами. Пока я пыталась высмотреть среди них Ваську, подошел юноша лет пятнадцати, спросил, кого я ищу и, не дожидаясь ответа, сообщил, что тренировка закончится через пять минут, а пока он просит покинуть помещение, чтобы не мешать процессу. Стушевавшись и извинившись, я вышла и, оглядев коридор, заметила скамейку, на которой сидели, по всей видимости, родственники юных футболистов, терпеливо ожидая своих спортсменов и не позволяя себе, как это бесшабашно сделала я, святотатственно врываться в спортзал. Я пришла к такому выводу, поймав несколько укоризненно-снисходительных взглядов, устремленных в мою сторону.
Возникшую паузу можно было неспортивно, но приятно заполнить сигаретой, и я уже намылилась было в сторону выхода, но пожилая полноватая дама, сидящая с краю, вдруг обратилась ко мне с вопросом:
— Вы кого ждете?
— Мальчика… — брякнула я, вдруг растерявшись, как юная дева.
— Понятно, что не девочку, — сказала дама с каким-то неудовольствием. — Что-то я вас раньше здесь не видела.
— Но девочки ведь тоже играют в футбол, — ответила я, не сдержав накатившее желание противоречить.
— Играют, но здесь мальчуковая секция, — невозмутимо продолжила дама, словно вела речь о продаже детской одежды, и уставилась на меня, явно ожидая ответа на поставленный ранее вопрос.
Я почувствовала разоблаченным шпионом во вражеском тылу. Дожила, долетела, добежала до тридцати с хвостом… и не семьи, ни детей!
«Но будет же, и скоро, — тут же напомнила я себе. — И сын, возможно, будет, и я стану водить его на футбол. Хотя нет, не буду — футболистов мне уже и так хватило. И отчего мы с Федором никогда не обсуждали эту тему?»
— А вы, наверное, внука ждете? — дипломатично спросила я.
— Двух внуков! — гордо объявила та и тотчас же вздохнула: — У дочери двойня. А у вас кто? — упрямо добавила, не поддавшись на мою уловку.
— У меня сын знакомых, — ответила я и уточнила протокола ради: — Форс-мажорные обстоятельства, вот меня и попросили забрать
— Ах, форс-мажорные… надо же… что-то случилось? — встревожено поинтересовалась бабушка близнецов.
— Нет, все в порядке, просто небольшие нестыковки.
— И слава Богу. А кто сынок-то? — облегченно вздохнув, продолжила она, демонстрируя твердое упорство в достижении намеченной цели.
— Трудно, наверное, с двойней? — упрямо спросила я, отчего-то решив во что бы то ни стало выиграть в этой дуэли.? Я бы, наверное, не смогла.
