Джоанна БРЕНДОН - ПРОСТО ПОЦЕЛУЙ
– А что, скажи на милость, похоже на МЕНЯ? – чуть не закричала она. – Ты хоть знаешь МЕНЯ?! – Женщина тряслась от гнева. Почувствовав отвращение к себе, Робин предприняла еще одну попытку освободиться. Но Мэйс не собирался ее отпускать.
– Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы увидеть, когда ты выходишь из себя. – Он внимательно рассматривал ее лицо… По крайней мере, считал, что знаю. – Он резко отпустил ее и сделал шаг назад. – Но, наверное, больше не могу так считать.
– И я тоже, – парировала она.
– Не существует ничего такого, что бы ты обо мне не знала, – тихо произнес он, как бы защищаясь.
Несчастная покачала головой.
– До сегодняшнего вечера я и не подозревала, что женщины типа Моники могут вскружить тебе голову. И я голову даю на отсечение, она тебя бросит.
– С того места, где я сидел, я ничего плохого не обнаружил в Монике, – равнодушно возразил соблазнитель, но в глазах его сверкал озорной огонек. – Она показалась мне довольно милой. Думаю, вы смогли бы подружиться, если бы ты дала ей такую возможность.
Робин с трудом удержалась, чтобы не пнуть его ногой. Она изобразила на своем лице улыбку.
– Эта дама не в моем вкусе. Он поджал губы.
– Ведь ты ревнуешь, правда?
– Ревную? Я? К этой.., щуке? Ну, хорошо, я сердилась.., сердита. Не ревную, а просто сердита. И у меня есть на то основания. Ты и эта…
– Моника, – пришел он ей на помощь.
– Вы сидели и строили друг другу глазки целых пятнадцать минут, пока я и этот.., как его там зовут.., отчаянно старались сделать вид, что нам не скучно.
– Но ведь мы знакомились, – запротестовал Мэйс с невинным выражением лица. – Ты всегда утверждала, что Моника в моем вкусе, вот я и попытался разобраться в этом сам. – По тону его голоса можно было понять, что он нашел подтверждение ее мыслям.
Робин отстранилась, когда Мэйс попытался взять ее за руку. И вдруг он рассмеялся.
– Ты все-таки ревнуешь. – И прежде чем женщина начала быстро и возбужденно возражать, он мягко продолжал:
– Я этому рад. Ты меня очень напугала, дав понять, что я стал тебе совершенно безразличен. – Не обращая внимания на ее героическое сопротивление, он схватил ее и поцеловал в щеку. – Ну-ну, пойдем прогуляемся, чтобы ты смогла немного остыть.
Робин ощутила радость. Он всегда так легко и непринужденно мог облегчить ей душу!
Мэйс бережно поправил шаль на плечах любимой, обнял и притянул к себе.
Они долго гуляли, ни о чем не разговаривая. Робин наслаждалась молчанием. Ей надо было подумать о многом, а мужская рука, так крепко ее обнимавшая, отвлекала от тяжелых мыслей.
Мэйс изредка на нее посматривал, зная, что это не будет длиться долго. Очень скоро придет время вернуться в гостиницу, а значит, и к их жизни друг без друга.
Но он не мог этого допустить.
– Робби, я все думаю…
– Друг мой, теперь мы на самом деле мало что можем изменить.
В его глазах светилась радость, но губы выражали сдержанность.
– Если бы мы могли договориться…
– Нет, Мэйс. – Очень нежно она отодвинула его руку и сделала шаг назад.
– Позволь мне закончить. Пожалуйста. Скрестив на груди руки, она стала ждать опасливо, что он предпримет еще одну попытку убедить ее вернуться в «Сэнтинел». Ему не понравится ее ответ, а спор, который он, конечно же, затеет, предопределит печальный итог вечера.
– Ты вернешься ко мне работать, если я смогу устроить тебе поездку Абу Мариб? Ты все сможешь разузнать о старом шейхе.
– А как ты собираешься это сделать? – голос выражал сомнение.
Мэйс встал в ее позу. Он скрестил руки на широкой груди и слегка качнулся на каблуках назад.
– Просто дай мне ответ.
– Неужели ты действительно считаешь, что после семи лет твоей суровой школы я опять попадусь в капкан? – Робин проницательно посмотрела, увидела, как его глаза расширились от негодования, и поняла, что ступила на опасную почву, однако упорно сохраняла свою позу и стойко выдержала напряженный взгляд.
Его терпение почти истощилось. Мэйс ощутил непреодолимое желание спросить, почему она так долго шла к решению бросить его, если те семь лет были такими отвратительными, но сдержался, потому что не хотел затевать спор и, кроме того, боялся ответа, который мог получить.
Он тщательно подбирал слова.
– Разве я за те семь лет хоть раз нарушил данное мной слово?
Робин пришлось признать, что такого не было.
– Думаю, вот здесь-то я и была не права, – прошептала она. – Каждое утро за кофе надо было требовать от тебя слова чести, что ты будешь относиться ко мне иначе.
Глаза Мэйса сузились, но он улыбнулся.
– Может быть, так и надо было делать. – В спокойном голосе послышались печаль и сожаление, хотя губы продолжали улыбаться.
Робин знала, что находится в невыигрышном положении. Она пошла той же дорогой обратно. Мэйс велел водителю вернуться к одиннадцати, а на часах было уже почти одиннадцать.
Мэйс медленно следовал за ней.
– Робби, я…
– Не надо, Мэйс! Пожалуйста, давай больше не будем говорить о работе. Я приняла решение и не собираюсь его менять, что бы ты мне ни предлагал.
Заостренный подбородок Мэйса напрягся.
– Я собираюсь сказать только одно. У меня есть способ обеспечить тебе интервью с Ахмедом. Если хочешь, интервью твое.
Это заманчивое предложение потянуло бы за собой слишком многое. Робин с сожалением улыбнулась.
– Похоже, твой шофер прекрасно рассчитал, сколько продлится наша прогулка, – отчаянно пыталась она перевести разговор на менее скользкую почву.
Он любезно согласился переменить тему.
– Это неважно. Сегодня был длинный день. И завтра будет то же.
Робин подошла к машине. Мэйс наклонился, чтобы открыть заднюю дверь, и вдохнул пленительный запах дорогих духов. До боли сильное желание вновь охватило Мэйса, и он шепотом пробормотал проклятие.
– Ты что-нибудь сказал? – Робин повернулась.
Он покачал головой в ответ. В машине Мэйс медленно запрокинул голову и закрыл глаза.
– О, Мэйс! – Робин тихо вздохнула.
– Ты что-нибудь сказала?
– Нет, не сказала.
– М-м-м-м…
Робин повернулась к окну. «Ирония судьбы, – подумала она. – Когда я начинаю думать, что у нас, возможно, еще есть шанс опять друг друга вернуть, он делает что-нибудь такое, что разбивает мои надежды».
Холодный душ – не панацея от всех болезней: К такому убеждению пришел Мэйс, стащив с вешалки полотенце и быстро растеревшись. Он накинул махровый халат и вышел из ванной.
– Ванная свободна, – крикнул он Робин.
– Спасибо.
Теперь они стали так внимательны друг к другу! Как будто ходили по краю пропасти.
Она взяла свои ночные принадлежности с дивана и поспешила в ванную, ожидая, что та будет заполнена паром, потому что Мэйс всегда принимал обжигающе горячий душ. Как это мужчины могут терпеть такую горячую воду?
