Карла Кэссиди - Долгая дорога к счастью
— Не отказался бы. Почему бы нам не выпить по чашке кофе? — предложил он.
Через пару минут они уже сидели за столом, рядом с ними дымились чашечки с кофе и стояли тарелки с кусочками торта-мороженого.
— Почему ты спросил меня об Эндрю? Неужели ты на самом деле думаешь, что я зря пошла у него на поводу и приехала сюда?
— Нет, совсем нет, — покачал головой он. — Ты необыкновенная мать. — Он вытер рот большим пальцем и задумчиво вздохнул. — Когда дело касается Ричарда, я сам иногда не могу понять, правильно ли поступаю, все ли делаю для его счастья.
Элизабет улыбнулась.
— И ты сердишься, что был с ним слишком суров или слишком мягок. А еще — что потратил на него чересчур много или чересчур мало времени. Все это так похоже на меня...
Тэлбот кивнул.
— Иногда мне кажется, что, если бы ни ты, ни я ничего не делали для Ричарда, он, вполне вероятно, вырос бы самостоятельным и ответственным человеком.
— Почему ты так считаешь? — спросила она, сразу насторожившись. Он вряд ли мог обвинить ее в том, что Ричард так и не стал взрослым человеком. Она вышла замуж за мальчика, который, словно назло ей, за годы их супружеской жизни ничуть не изменился.
— Расслабься, — сказал Тэлбот. — Это не обвинительный вердикт, направленный против тебя как его жены. — Он взял с тарелки кусочек торта и добавил: — Я просто подумал, что мы оба живем по одним и тем же принципам.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы надеемся только на себя. — Он не отрываясь смотрел на Элизабет. — Все те годы, пока ты была замужем за Ричардом, ты ни разу не обратилась ко мне за помощью. Когда Ричард забывал оплачивать счет за электричество, твоя компания-поставщик отключала вам свет. И ты никогда мне не звонила, а шла и сама во всем разбиралась. Ты сумела справиться с миллионом маленьких кризисов и никогда не просила помочь.
— Я останавливала себя, едва у меня возникало желание обратиться к тебе за помощью.
— Почему?
— Я знала, что ты не одобрял нашу женитьбу, считал нас слишком юными... и тебе не все во мне нравилось... И постепенно я приучила себя справляться с собственными проблемами без чьей-либо помощи.
Элизабет вытерла губы, опустила голову и уставилась на чашку с кофе. Она не могла объяснить Тэлботу истинную причину, по которой никогда не обращалась к нему за помощью. Элизабет опасалась, что, как только он бы примчался вызволять ее из очередной беды, ей пришлось бы сознаться себе самой в том, что она вышла замуж не за того брата.
Элизабет опять замкнулась в себе. Минутой раньше в ее глазах, словно в открытой книге, можно было прочитать все не высказанные вслух мысли. Но теперь ставни ее души были заперты.
Несколько минут они ели в полной тишине. Тэлбот остался один на один со своими грустными мыслями. Он проклинал судьбу, злился на беспросветное тоскливое будущее и впервые в своей жизни испугался, что до самой смерти так и останется один.
Ему вдруг захотелось, чтобы рядом с ним всегда была Элизабет. Он захотел вновь повстречаться с ней, как будто в первый раз, чтобы она разделила с ним его одиночество... Тэлбот потянулся к ней и мягко коснулся ее руки.
— Ты сердишься на меня?
— Нет, — возразила она. — Я просто думала о том, что ты сказал. — Элизабет отодвинула чашку и вытерла салфеткой губы. — Может быть, ты прав. Может, и впрямь, заботясь о Ричарде и отдавая ему всю мою жизнь, я не давала ему возможности проявить себя.
— И, скорее всего, если бы ты пыталась сделать его более ответственным, Ричард бы просто сбежал. Потому что я так и не научил его справляться с трудностями реальной жизни.
Элизабет улыбнулась, и Тэлбот с удовольствием почувствовал неподдельную теплоту в ее взгляде. Это была самая прелестная женская улыбка из тех, что он когда-либо видел. Элизабет словно светилась изнутри.
— Ну и что в этом такого? Мы так и будем выяснять, кто из нас затормозил развитие Ричарда?
— Нет. — Тэлбот вернул ей улыбку. — Мне кажется, Ричард уже начинает понимать, кем он является сейчас — и кем собирается стать в будущем.
«Если у него есть будущее», — пронзила Тэлбота неожиданная мысль, и на глаза вдруг навернулись слезы.
Ощущая на себе тревожный взгляд Элизабет и чувствуя столь нехарактерную для него ранимость, Тэлбот выскочил из-за стола и отвернулся от нее, якобы для того, чтобы сполоснуть посуду.
Вода полилась в раковину, и он не слышал, как сзади к нему приблизилась Элизабет и стоит сейчас прямо за спиной... И вдруг Тэлбот почувствовал, как ее ладони мягко легли ему на плечи.
— Тэлбот, ты вовсе не одинок. Я здесь, с тобой — если я нужна тебе...
«Если она нужна мне?.. О Небеса, помогите мне», — подумал Тэлбот, вспомнив вдруг о том, что он действительно может теперь связать с этой женщиной свою жизнь, если она того пожелает. Чашки и блюдца зазвенели на дне стальной раковины; Тэлбот повернулся и посмотрел Элизабет в лицо.
Прежде чем она успела возразить, Тэлбот обнял ее и требовательно стал искать ее губы.
Он хотел признаться ей в том, как она его шокировала своими последними словами, но у него не было сил что-либо говорить... Элизабет попыталась вывернуться из его объятий, но ее упорство продолжалось недолго. Не в силах бороться с собой, она растаяла в его руках.
Ее ладони, которыми она сперва упиралась ему в грудь, вдруг обвили его шею, и ее губы запечатлели на его губах страстный поцелуй. Она потянулась к нему, словно цветок, распустившийся на солнце.
Безумие. Полное безумие охватило их обоих. Тэлбот все сильнее прижимал ее к себе, словно желал согреться в ее тепле.
Тэлбот из последних сил боролся с собственным стремлением отнести ее к себе спальню и утонуть в ней. Он хотел видеть ее в своей постели совершенно обнаженной, хотел гладить ее шелковую кожу, перебирать пальцами ее медовые волосы, которые рассыпаются по покрывалу...
Где-то вдалеке скрипнула входная дверь и раздался голос Эндрю:
— Мама?..
Тэлбот выпустил ее из рук, и Элизабет в ужасе отпрянула от него. Дрожащими пальцами она ощупала губы и подбородок, а затем повернулась к двери на кухню, где в этот момент показались Ричард и Эндрю.
— Кино было мерзкое, мы там просидели полчаса и ушли, — сообщил Ричард, а потом удивленно посмотрел на Тэлбота и Элизабет. — У вас здесь все в порядке?
— Да, все замечательно. Мы только что закончили уборку. — Голос Элизабет звучал как-то надрывно.
Ричард посмотрел на Тэлбота.
— Ты простил мне мое глупое замечание?
В его карих глазах читалось раскаяние.
Тэлбот кивнул.
— О да, разумеется. — И тут же добавил: — Эмоции не всегда идут нам на пользу. Мы все этой ночью наделали немало глупостей, о которых лучше всего забыть.
