Марго МП - Недостижимое. Поцелуй планет
– Может ещё останешься?
– Зачем?
Кристофер напряженно молчал, глядя на меня. Я не могла быть рядом с ним бесконечно. И не могла бесконечно делать вид, что он мне безразличен. Он должен решить. Делать шаг вперед или остаться просто коллегами. Но «просто коллеги» не проводят ночи друг у друга дома. Своим уходом я требовала развития событий или понимание того, что ничего не будет.
Пауза затягивалась. Продолжая смотреть ему в глаза, я одела пиджак. И сама нарушила молчание.
– Уже поздно.
Собравшись уйти, я никак не могла развернуться и сделать последний шаг.
– Тогда тебя отвезут. Но ты ведь не хочешь уезжать. Ты хочешь остаться… я прав? – Опять в его словах появились долгие паузы, а в глазах снова это непонятно-тоскливое выражение.
Он прав. Я не хотела уезжать. Я должна уехать. Разум подсказывал, что мы должны остаться на этой стадии. Деловое взаимопонимание и не более. Это значительно упростит совместную работу.
Эмоции дико вопили, что я обязана остаться.
– Кристофер… Уже поздно.
– Это не ответ.
– Какая разница чего хочу я? Тебе наплевать на желания окружающих.
– Это не так.
– Тогда скажи мне. Я просто хочу знать. Чего ты добиваешься? Чего хочешь на самом деле? Я хочу знать.
Я стояла около входной двери, а Кристофер сделал шаг ко мне. Ещё один шаг, и он оказался так близко, что я прижалась спиной к входной двери. Он оперся рукой на дверь и продолжал смотреть мне в глаза.
– Хочу, чтобы ты ушла. Хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни, словно тебя никогда не было. Навсегда.
Прозвучавший ответ шокировал. Я предполагала, что будут какие-то терзания, сомнения в его ответе, а он точно и четко сказал, чего хотел. Словно озвучил что-то очень давно наболевшее. Это оказалось неожиданно. Очень неожиданно. Такая лаконичная и конкретная формулировка озадачила и заставила растеряться.
Он стоял рядом со мной и все его действия говорили – он хочет, чтобы я осталась. Одновременно все его слова звучали как пощечины. Все его движения, жесты и даже интонации противоречили сейчас смыслу его слов. Он парализовал мою способность что-либо понимать.
– Ты издеваешься? Ты сейчас специально делаешь мне больно? – Я попыталась отвернуться. Кристофер моментально вывел меня из себя. Минуту назад у меня с лихвой хватало уверенности в себе, а сейчас нервная истеричка вернулась и пыталась открывать дверь. И у меня это почти получилось, но он не дал мне её открыть, придержав рукой. Я не понимала его и не могла адекватно реагировать.
– Я уже уходила. Сколько можно так делать? Сколько можно издеваться? Ты привез меня сюда и всё что хотел, узнать результаты?
Кристофер развернул меня и прижал к двери. Я практически кричала. Никогда в жизни я не кричала, а сейчас я второй раз за день устраивала скандал. Как сварливая жена. Как у него получалось? Я ведь всегда спокойна и уравновешенна. Меня ничто и никогда не выводило из себя.
– Ты спросила, я ответил. Ты хотела услышать ответ.
– Как у тебя получается быть милым и обаятельным и тут же становиться таким жестоким и грубым?
– Но ты меня хочешь. Хочешь с той встречи в твоем номере на теплоходе. Ты всё сделала, чтобы завлечь меня. Ты интриговала и соблазняла.
– Ты нет? Ты тоже интриговал и соблазнял! Ты не технарь! Ты бабник, строящий из себя героя в сияющих доспехах! Да, я тебе омерзительна. Да, ты меня ненавидишь. Отлично! Выгони меня. Не надо так смотреть на меня.
Зачем меня нанимать? Ведь полно других фирм. Зачем лично помогать мне в таких мелких и несущественных проблемах? Зачем таскать повсюду за руку? Ты сам устроил всё это шоу и теперь говоришь мне, что не желаешь меня видеть? Ты говоришь, что хочешь моего исчезновения, но не выгоняешь.
Выгони меня. Открой дверь и выгони!
– Не могу. Я не могу этого сделать.
– Почему? Хватит держать себя и меня на пороге.
– Мы можем постоять около другой стены.
Кристофер едва проговаривал слова. А меня переполняло возмущение. Самоконтроль в его присутствии испарялся в небытие. Определенно рядом с ним я становлюсь глупой влюбленной малолетней дурочкой. Ещё несколько минут назад мы так чудесно общались, а сейчас я хотела одним только взглядом прожечь в нем кучу дыр.
– Ты понял меня. Хватит!
Он отодвинулся от меня. Сделал несколько шагов назад и опираясь спиной на стену, закрыл глаза.
Кристофер с трудом вдохнул, будто собирался с силами. – Уходи.
– Что?
– Уходи.
– Посмотри на меня.
Он молчал и продолжал стоять с закрытыми глазами. Если он не посмотрит на меня, то даже о деловом сотрудничестве можно забыть. И напуганная истеричка куда-то спряталась и прихватила с собой все повышенные интонации голоса.
– Кристофер… Открой глаза и посмотри на меня.
Он не сразу, но посмотрел на меня. Да! У меня получилось. Зыбкое и хрупкое подобие контроля, но оно существовало. Может я и не контролировала себя, но могла управлять им. Пусть не долго. Пусть я не знала, как и почему, но он слушался. Это настоящая война, вовлекающая в себя всё больше и больше. И я не желала уходить и сдаваться. Даже мой тембр голоса стал властным и не терпящим возражений.
– Сейчас ты меня выслушаешь и даже не вздумай возражать. Я не уйду. Если бы ты хотел, чтобы я ушла – ты бы уже выгнал меня. Ты сам открыл бы дверь и вышвырнул прочь. Но нет. Ты этого не сделал и сейчас не сделаешь.
– Я попробую. Ты делаешь из меня свою марионетку. Ты не имеешь права мной помыкать и манипулировать.
– Не перебивай меня! Я ещё не закончила.
Теперь наступала я. Подойдя к нему, я не оставила и миллиметра между нами.
– Все манипулируют друг другом. Все! И ты в том числе. Всегда и во всём. В большей или меньшей степени. Вопрос только в том, из каких побуждений. Осознано или бессознательно. И лучше, если ты это делаешь осторожно и сознательно. Ты знаешь, что я права.
Дышалось с трудом. Не смотря на мой небольшой рост, мне удалось прижать его к стене. Хотя он и сам настойчиво вжимался в стену. Я стояла на высоких каблуках, поэтому мое лицо оказалось почти напротив его.
И снова эта напряженно-молчаливая игра в гляделки. Кристофер смотрел мне в глаза и медленно протянул руки к моим очкам, стараясь не спугнуть меня.
Он намеревался лишить меня моей защиты. Он начал не с одежды, а с очков. Кристофер уже почти дотронулся до них, чтобы снять. Надо позволить ему, но я едва отодвинулась. Тело моментально среагировало и сделало еле уловимое движение назад. И он замер, не сняв их.
Оказывается, в моей голове не меньше недоразумений, чем в его. Мысли неслись в голове как ненормальные. Я буквально требовала от него развития событий, а сама отшатнулась от него. Это незначительное, едва заметное движение, выдало моё желание остаться на расстоянии. Сближение гарантировало катастрофу. Я это знала, ощущала и предвидела.
