Пенни Винченци - Другая женщина
Который же сейчас час? Господи, не может быть - уже девятый! Теперь она весь день будет чувствовать себя разбитой. И нельзя пойти в бассейн, чтобы хоть немного взбодриться.
Она встала с постели и подошла к окну. Погода немного улучшила ее настроение. Небо было ясным. Небольшая ложбинка за домом подернулась легким туманом. В загоне мирно паслись две верховых лошади Бомонов. Сама Жанет Бомон, сияющая счастливой улыбкой из-под полей огромной шляпы, осторожно срезала белые розы, часть которых, как знала Сюзи, украсит их утренний стол. Дальше, на расположенном за садом корте, Том и Майк Бомон играли в теннис. Обычно спокойное лицо Тома сейчас было злым и сосредоточенным; темные растрепавшиеся волосы падали ему на глаза.
Сюзи посмотрела на сына, и на сердце у нее потеплело. Конечно, мать должна любить всех детей одинаково, но она ничего не могла с собой поделать - Том был ее последним, а потому и самым любимым ребенком. Он был ей ближе остальных детей.
Когда Руфус был в возрасте Тома, он казался ей совсем взрослым, и то чувство, которое она тогда испытывала к нему, трудно было назвать материнской любовью. Это было нечто особое, трудно поддающееся описанию. Такого чувства она не испытывала больше ни к одному из своих детей.
Том был ее любимцем, ее малышом. Для всех матерей дети навсегда остаются детьми, но у нее была особая любовь к Тому. Он все еще нуждался в ее защите и будет нуждаться долго. Господи, думала она, охваченная смертельным ужасом, который сковывал сердце и затруднял дыхание, что будет с ним, если она…
«Нет, Сюзи, нет, - уговаривала она себя, - не смей даже думать об этом. Все будет хорошо, и ты узнаешь об этом через час».
Усилием воли, что часто ей было под силу, она отогнала тревожные мысли, и сосредоточилась на чудесной погоде и игре сына, который по мастерству значительно превосходил Майка Бомона.
Том заметил мать и махнул ей рукой. Сюзи помахала ему в ответ и решила пойти на корт. Она никогда не страдала комплексом неполноценности, ей и в голову не приходило, что она может кому-то помешать. Она была уверена, что везде ее ожидает хороший прием.
Спустя сорок пять минут она покидала корт вся в поту, но счастливая и в хорошем настроении. Она слышала, как Майк Бомон сказал Тому, что его мать выше всяческих похвал.
Сюзи наградила Майка одной из своих самых очаровательных улыбок.
Она лежала в старенькой переносной ванне, в которой когда-то купали детей, и рассеянно намыливала себя, вновь охваченная беспокойством, когда зазвонил телефон. Трубку сняла Жанет.
- Мэгги! - услышала Сюзи ее высокий девичий голос. - Здравствуй, дорогая. Какой чудесный день! Все будет великолепно… что, дорогая? Нет, конечно, нет. Непостижимо… Я даже представить себе не могу… Послушай, Мэгги, ну куда она могла подеваться? Просто ушла на прогулку, чтобы побыть немного одной. Ну, уехала на машине. Я понимаю. Конечно же, Мэгги, обязательно позвоню, можешь не сомневаться. Хочешь, я позвоню кому-нибудь еще? Хорошо, дорогая. Не волнуйся, все будет нормально.
От волнения Сюзи уронила в воду мыло. Дурные предчувствия охватили ее. Она вылезла из ванной, накинула халат и спустилась вниз.
Жанет стояла у кухонного окна, задумчиво глядя в сад.
- Жанет, почему звонила Мэгги? Что случилось?
- Думаю, ничего страшного, - ответила Жанет, стараясь весело улыбаться. - Просто Крессиде захотелось погулять. Ничего страшного, хотя я понимаю волнение Мэгги. Девочке уже давно пора бы вернуться.
- Всем известно, что у Мэгги слабые нервы, - сказала Сюзи и, боясь показаться нелояльной по отношению к Мэгги, поспешно добавила: - Бедняжка, она всегда так беспокоится. Но еще нет девяти, и рано волноваться. Просто Крессиде захотелось немного тишины и покоя.
- Сюзи, дорогая, здесь что-то не так, ведь прошло уже больше часа, - с легким упреком заметила Жанет. - Все это кажется очень странным. Я не находила бы себе места, случись такое с моей дочерью. Наверное, ее что-то очень расстроило, если она исчезла так надолго и, главное, не сказав никому ни слова. А ты говоришь, что вчера вечером она была совершенно спокойна и ни капли не нервничала. Что же могло с ней случиться?
- Даже не представляю, - ответила Сюзи. - Она действительно была вчера очень спокойна. Но может, она просто притворялась. Крессида ведь очень хорошая актриса. Но мне все-таки кажется, что она решила немного поразмыслить в одиночестве. День свадьбы - большое событие в жизни человека, хотя, несомненно, очень приятное.
Перед ней вдруг словно ожила картина двадцатидевятилетней давности: они с отцом одни в доме перед тем, как отправиться в церковь. Он протянул ей бокал шампанского, и она, повернувшись к нему, внезапно увидела свое отражение в зеркале: мертвенно-бледное лицо с огромными испуганными глазами и дрожащими губами.
Нейл Каррингтон подошел к ней и крепко прижал к груди.
- Дорогая, чего ты так боишься? Это совсем на тебя не похоже. Где та девочка, что спокойно играла в теннис перед выпускным вечером?
- Девочка повзрослела и поумнела, - ответила Сюзи, пытаясь улыбнуться.
- Если ты сомневаешься, еще не поздно…
- О, папочка, - сказала Сюзи, обвивая руками шею человека, который был согласен отменить свадьбу, несмотря на то что в церкви их уже ждали гости, что был накрыт стол, заморожено шампанское, наряжены подружки невесты, да и вообще израсходована куча денег. - Папочка, ты просто ангел, но я ничуть не сомневаюсь. Алистер очень милый и будет мне хорошим мужем. Я самая счастливая девушка на свете.
- Ну тогда ладно, если только это действительно так. Я ни разу не слышал, чтобы ты говорила, что любишь его.
- Разве? - сказала Сюзи, залпом осушая бокал шампанского. - Просто это было не при тебе. Конечно же, я люблю его. Как ты можешь сомневаться в этом? Он красивый, добрый, хороший и…
В это время резко зазвонил телефон. Сюзи застыла: она знала, кто это может быть. С минуту поколебавшись, она сказала, что возьмет трубку.
- Это Банти из Лос-Анджелеса. Она обещала позвонить.
- Как не вовремя, - сказал тогда ее отец. - Машина уже ждет. Закругляйся побыстрее, малышка.
- Все равно без меня ничего не начнется, - сказала Сюзи, направляясь к телефону.
- Сюзи?
- Привет, Банти.
- Какая к черту Банти? Это я, Джеми.
- Бант, как хорошо, что ты позвонила. Как раз вовремя. Папа уже торопит меня.
- Сюзи, пожалуйста, не делай этого! Я не вынесу! Я люблю тебя! Ты же знаешь, что это так.
- Ничего я не знаю, - ответила она, удивляясь своему голосу, холодному и спокойному. - И если ты не можешь без меня, то я без тебя прекрасно обойдусь, как это ни печально. Не сомневаюсь, что ты никогда обо мне не забудешь. Послушай, машина уже внизу. Я должна идти. Спасибо, что позвонила. Пока, Банти.
