Рэйчел Гибсон - Просто неотразим
– Да, здорово, – согласился он и приступил к салату.
Как только его тарелка опустела, ее тут же убрали и поставили перед ним другую. За свою жизнь Джон побывал на множестве благотворительных приемов и банкетов и съел массу невкусных блюд. Но сегодняшний прием отличался от предыдущих. Кормили не очень обильно, но вкусно. Значительно лучше; чем в прошлом году. Однако он пришел. Он пришел сюда ради того, чтобы отдать деньги. Много денег. Мало кто знал о склонности Джона к филантропии, и он хотел, чтобы все так и оставалось. Он делал это ради своего сына, и никого это не касалось.
– Как ты думаешь, «Аваланш» выиграет Кубок Стэнли? – спросила Дженни, когда им подали десерт.
Джон решил, что она задала этот вопрос только ради того, чтобы завести беседу. Вряд ли ей действительно интересно, что он думает по этому поводу. Поэтому он не стал особенно распространяться на эту тему:
– У них потрясный вратарь. Всегда можно рассчитывать на то, что он прикроет их задницу в играх на вылет. Так что, думаю, в следующем сезоне они попадут в финал. – Для Джона это было важно, потому что он тоже будет сражаться за кубок.
Джон обвел взглядом зал в поисках президента Фонда Харрисона. Рут Харрисон. Оказалось, что она сидит в двух столиках от него. Рут разговаривала с женщиной, стоявшей рядом с ее столиком спиной к Джону. Эта женщина очень выделялась на фоне гостей в вечерних туалетах. На ней был черный фрак с длинными фалдами, что казалось излишне торжественным даже для благотворительного приема. Ее мягкие вьющиеся волосы были скреплены на затылке большим черным бантом и ниспадали до плеч. Женщина была высокой, и когда она повернулась к Джону в профиль, он едва не подавился.
– Боже, – выдохнул он.
– Что с тобой? – всполошилась Дженни и положила руку ему на плечо.
Джон лишился дара речи. Он лишь неотрывно смотрел на женщину, чувствуя себя так, будто ему заехали клюшкой по лбу. Когда он высадил ее у аэропорта, он даже не думал о том, что они могут когда-нибудь снова встретиться. Он помнил Джорджину такой, какой видел в последний раз – чувственной красоткой в розовом платье. Он помнил о ней и еще кое-что, и эти иоспоминания обычно вызывали у него улыбку. По какой-то причине – трудно вспомнить, по какой именно, – в ту ночь, которую Джон провел с ней, он не был пьян. Хотя он сомневался, что это имеет какое-то значение, потому что Джорджина Ховард принадлежала к тем женщинам, которых мужчины, пьяные или трезвые, никогда не забывают.
– В чем дело, Джон?
– М-м… ни в чем.
Он покосился на Дженни и снова посмотрел на женщину, которая стала причиной страшного переполоха, когда сбежала со свадьбы. После того рокового дня Вирджил Даффи на целых восемь месяцев уехал из страны. Летний тренировочный лагерь «Чинуков» гудел от всевозможных домыслов. Одни ребята считали, что невесту похитили, другие строили теории о способе ее бегства. А Хью Майнер заявлял, будто бы она предпочла покончить с собой в ванной, лишь бы не выходить за Вирджила, и Вирджил спрятал ее труп. Только Джон зная правду, и он был единственным из всей команды, кто не высказывал предположений.
И вот она здесь, стоит в центре банкетного зала, такая же красивая, какой он ее помнил. Пожалуй, даже более красивая. Вероятно, все дело во фраке, который скорее подчеркивает, чем скрывает совершенство ее фигуры. Или в том, как блестят ее темные волосы. А может, в том, как красиво очерчены ее полные губы. Джон не знал, в чем тут дело, но чем дольше он смотрел на нее, тем сильнее становилось его любопытство. Ему захотелось узнать, что она делает в Сиэтле. Как она построила свою жизнь, нашла ли богатого мужа?
– Джон!
Он повернулся к своей спутнице.
– Что случилось? – спросила Дженни.
– Ничего.
Он опять сосредоточил свое внимание на Джорджине и увидел, как она положила на стол черную сумочку, пожала руку Рут Харрисон, улыбнулась, взяла сумочку и пошла прочь.
– Извини, Дженни. – Джон встал. – Я сейчас вернусь.
Он поспешил за Джорджиной, шедшей между столиками.
Его взгляд был прикован к ее гордо расправленным плечам. Ему удалось догнать ее уже у самой двери.
– Джорджи, – окликнул он.
Она остановилась, оглянулась и несколько секунд ошеломленно смотрела на него. От удивления у нее даже приоткрылся рот.
– Так, значит, это ты, – сказал Джон.
Джорджина закрыла рот. Ее зеленые глаза были широко распахнуты, и выглядела она так, будто ее застали на месте преступления.
– Ты меня не узнаешь?
Она не ответила. И продолжала смотреть на него.
– Я Джон Ковальский. Мы познакомились, когда ты сбежала со своей свадьбы, – пояснил он, удивляясь, как она могла забыть бурные события тех дней. – Я подобрал тебя, и мы…
– Да, – перебила она его. – Я помню тебя.
Больше она ничего не сказала, и Джон решил, что его подвела память: ведь, насколько он помнил, Джорджина была страшной болтушкой.
– Это так неожиданно, – проговорил он, нарушая 90 неловкое молчание. – Что ты делаешь в Сиэтле?
– Работаю. – Джорджина вдохнула полной грудью и сказала на выдохе: – Мне надо идти. – Она так быстро повернулась, что налетела на закрытую дверь. У нее из руки выпала сумочка, и ее содержимое рассыпалось по полу. – Чтоб мне провалиться, – чертыхнулась она с южным акцентом и принялась собирать вещи.
Джон опустился на одно колено и подобрал губную помаду и шариковую ручку.
– Вот, – сказал он, протягивая их ей на раскрытой ладони.
Джорджина подняла голову, и их взгляды встретились. Она несколько мгновений пристально смотрела на него, затем потянулась за помадой и ручкой. Джон ощутил прикосновение ее пальцев к ладони.
– Спасибо, – прошептала Джорджина и быстро отдернула руку, словно обожглась.
Затем выпрямилась и открыла дверь.
– Подожди минутку. – Джон потянулся за украшенной цветами чековой книжкой, которую Джорджина не заметила.
Когда он, подобрав ее, поднял голову, Джорджина уже ушла. Дверь с громким стуком захлопнулась у него перед носом. Джон почувствовал себя полнейшим идиотом. Странно, Джорджина вела себя так, будто она чего-то боялась. Хотя Джон и не мог вспомнить всех подробностей ночи, проведенной с ней, он был уверен, что не мог ее обидеть. Даже будучи пьяным в стельку, он никогда не обижал женщин.
Разочарованный, Джон повернулся и медленно пошел к своему столу. Было совершенно очевидно, что Джорджина убежала от него, и он не мог понять почему. Его воспоминания о той ночи были отнюдь не неприятными. Сначала они с Джорджиной до полного изнеможения занимались сексом, потом он купил ей билет на самолет. Конечно, она не ожидала такого поворота событий, но в тот период жизни он не мог предложить ей ничего лучшего.
