Эйлин Гудж - Снова с тобой
– Но Роберт…
– Он всего лишь мужчина. Если не считать твоего деда, я никогда не встречала мужчин, которые не были бы убеждены, что право повелевать миром им дает то, что болтается у них между ног. Но это не значит, что ты должна отступить без борьбы.
Ноэль изумленно уставилась на бабушку. Впервые на ее памяти Дорис выразилась так грубо, да еще упомянула мужские интимные органы. И действительно, весь мир Ноэль перевернулся вверх дном. Внезапно внутренний голос прошептал ей: «Знаешь, а ведь она права. Наверное, ты напрасно медлила так долго. Ты должна действовать».
Ноэль вдруг переполнило безрассудное желание увидеть дочь.
Она схватила ключи от машины, удобно припаркованной возле задней двери дома.
– Я скоро вернусь и отвезу тебя к доктору Рейнолдсу, – пообещала она. – Ты часок побудешь дома одна?
– Я же не труп. По крайней мере пока, – фыркнула бабушка. Но в ее глазах была тревога – не за себя, а за Ноэль. – Будь осторожна, слышишь?
Сидя в своем надежном сером «Вольво», ни на милю не превышая скорость, Ноэль боялась, что суставы ее пальцев, сжимающих руль, прорвут кожу. Предостережение адвоката то и дело всплывало у нее в голове, подмигивало ярким желтым цветом, но почти животное стремление защитить дочь крепло с каждой минутой. «Я справлюсь, – уверяла она себя. – А если начнется скандал, я просто… уеду».
Проезжая по мосту и сворачивая на Ирокез-авеню, она вдруг вздрогнула от новой пугающей мысли: а если никого не окажется дома?
Поскольку ее жизнь изменилась, ей и в голову не приходило, что остальные живут как прежде – для них наступил очередной обычный день. В такой час Роберт должен быть на работе, наконец сообразила она. Он не привык бездельничать. Но он не настолько беспечен, чтобы оставить дочь на попечение приходящей няни. Эмму он мог доверить лишь одному человеку.
Останавливаясь перед домом номер 36 по Рамзи-Террас, Ноэль была уверена, что увидит на подъездной дорожке белый «кадиллак» свекрови. Но вместо «кадиллака» возле дома была припаркована «ауди» Роберта, и это изумило Ноэль. Выйдя на тротуар, она внимательно оглядела вымощенную плоскими камнями дорожку, будто ожидая, что поперек нее протянута веревка.
Длинный особняк в стиле Тюдоров с высокими окнами и лепниной на стенах встретил ее неприветливо. Почему она не явилась сюда сразу? Зачем искала предлог? Ноэль вспомнила, сколько раз ей приходилось готовить ужины на скорую руку, когда Роберт звонил и сообщал, что привезет с собой нескольких деловых партнеров. В воскресенье после церкви к ним на ленч заезжали свекор со свекровью и засиживались до вечера. Но стоило Ноэль пожаловаться на усталость, Роберт раздраженно напоминал ей, что всю работу делают горничная и садовник. Можно было бы нанять и няню, если бы она согласилась переложить на нее хотя бы часть забот. Как будто Эмма была обузой!
Ноэль понимала, что во многом виновата она сама. Никто ни к чему не принуждал ее, угрожая оружием. И разве не сама она под влиянием Роберта превратилась в пассивное существо, так доверчиво шагнувшее в расставленную ловушку?
«Может быть, но больше это не сойдет ему с рук».
Торопливо шагая по дорожке, она вдруг почувствовала себя невесомой, как будто трудное решение придало ей легкости. Она окинула взглядом окна верхнего этажа, надеясь заметить дочь. Но закрытые окна равнодушно поблескивали стеклами. Со двора Паттерсонов доносились голоса детей, плещущихся в бассейне. Может быть, Эмма там? При этой мысли Ноэль воспрянула духом. Ей представилось, как она выхватывает из воды дочь с мокрыми голыми ручками и ножками и прижимает к себе, как в первый раз, через несколько минут после ее рождения.
Должно быть, Роберт услышал шум подъехавшей машины, потому что дверь распахнулась, едва Ноэль вошла на веранду. Рослый, хорошо сложенный мужчина в бежевых слаксах и желтой тенниске эффектно вырисовывался в раме двери и смотрел на Ноэль с досадой, как на уличного торговца или незваного гостя.
– Что ты здесь делаешь? – холодно осведомился он.
– Нелепый вопрос. – Ноэль мимоходом изумилась, услышав из собственных уст ворчливый голос бабушки. Она заглянула в дом. – Я приехала повидаться с Эммой.
– Она спит.
– Ничего, я подожду.
– Это ни к чему. С ней все в порядке.
– Если ты не возражаешь, я хотела бы убедиться в этом сама.
– Я возражаю. – На красивом патрицианском лице Роберта отразилась надвигающаяся буря. Глядя в его внимательные глаза сибирской лайки, Ноэль ощутила, как температура воздуха, прежде колебавшаяся в пределах тридцати градусов, вдруг резко упала. Несмотря на июльский зной, она поежилась, будто стояла перед открытой дверью рефрижератора.
Внутренний голос убеждал: «Будь сильной… ради Эммы». Она не могла позволить себе сдаться и на этот раз.
– Как ты смеешь?! – Ее голос дрожал от стараний не закричать. – Как ты смеешь не пускать меня к ребенку?!
– Но кто-то же должен взять на себя ответственность. – Взгляд Роберта стал безжалостным, губы презрительно скривились. – Господи, Ноэль, когда ты в последний раз смотрела на себя в зеркало? Ты совсем опустилась и даже не заметила этого.
Ноэль дрогнула, но не отступила.
– Можешь забрать себе все – и этот дом, и все, что в нём есть. – Она взмахнула рукой, охватывая дом широким жестом. – Только отдай мне Эмму!
Роберт разразился кратким сухим смешком.
– Все это и так принадлежит мне. Разве ты когда-нибудь видела, чтобы я обивал чужие пороги?
– Я вижу перед собой человека, который считает, что даже убийство сойдет ему с рук, – парировала Ноэль. – Но на этот раз ты ошибаешься, Роберт.
Он холодно улыбнулся, однако Ноэль поняла, что ее слова достигли цели. Правое веко Роберта задергалось.
– Слушай, у меня нет времени на пустую болтовню. Если тебе что-нибудь нужно, обратись к моему адвокату. – И он начал закрывать дверь.
– Нет! – Пронзительный вопль Ноэль разорвал тишину переулка в престижном пригороде, где редко повышали голоса и пользовались клаксонами, где самый шумный скандал вызвала посылка в простой коричневой бумаге, адресованная подростку, сыну супругов Уитли, но случайно попавшая в руки живущего по соседству восьмилетнего Линдси Эмберсона. Роберт медлил, и, воспользовавшись шансом, Ноэль метнулась вперед и втиснула ступню между дверью и косяком, – Я не уйду отсюда, пока не увижу Эмму!
– Ты пьяна. – Он вдруг повысил голос.
Ноэль пошатнулась, стоять на одной ноге, просунув другую в щель, было неудобно. Ничего подобного она не ожидала. Неужели Роберт пытается убедить ее, что она спятила? Или это он лишился рассудка?
«Да, он сумасшедший. Это же очевидно!» Ноэль оглянулась как раз в ту минуту, когда Джуди Паттерсон вышла на свою веранду. Хотя их дома разделял ухоженный газон, Ноэль заметила беспокойство на лице соседки. Сначала ей показалось, что Джуди встревоженно смотрит именно на нее. Но ведь они подруги! Правда, не слишком близкие, но все же… Прошлой зимой, когда умерла мать Джуди, кто целый день утешал ее, кто присматривал за ее мальчишками целых четыре дня, пока сама Джуди с мужем уезжали на похороны в Бостон? Только когда Роберт махнул Джуди рукой, словно объясняя: «Не бойся, она ничего мне не сделает», – Ноэль сразу все поняла.
