Барбара Фритти - Две тайны, три сестры
– Хорошо, ваша взяла. Мы сходим в ресторан вместе. Но чтобы как-то развлечься, предлагаю сыграть в викторину: ответив на любой вопрос о моей личной жизни, я потребую откровенного и правдивого ответа на такой же вопрос с вашей стороны.
– Договорились. Я покажу вам свою татуировку, вы можете показать мне… – Его взгляд прошелся от лица Кейт к ее груди.
– Ничего, – перебила она, застенчиво скрестив руки. – Я вам ничего не покажу.
Улыбка Тайлера стала шире.
– Печально. Итак, когда мы встречаемся?
– Через час. «Фишмен» – очень хороший ресторан. Это в конце центральной улицы. Я могу встретиться там с вами в шесть часов. – Она махнула рукой на дверь. – Чем быстрее вы уйдете, тем скорее я смогу закончить дела и присоединиться к вам.
Тайлер отошел от прилавка, но задержался у двери.
– Вы из категории каких женщин – которые пунктуальны или даже приходят раньше времени? Или из тех, кто всегда и всюду опаздывает?
– Что бы вас взбесило больше всего? Неважно. Не отвечайте. Я знаю.
– Нет, не знаете.
– Знаю, – сказала Кейт со смехом. – Вы типичный «Альфа» – настойчивый, энергичный, амбициозный, упрямый и абсолютно всегда приходите вовремя. Никогда не появляетесь раньше, потому что не хотите тратить время попусту на ожидание. Это означает, что женщина, потратившая час в ванной на прихорашивание, сведет вас с ума.
– Но вы к их числу не относитесь. – Тайлер пожирал ее глазами. – Вы старший ребенок в семье, очень ответственный. Вы умная, решительная, настоящая защитница, и вы терпеть не можете проигрывать. Опоздание означает проигрыш, значит, что вы не попали куда-то вовремя, а это совершенно недопустимо. Увидимся в шесть.
Кейт открыла было рот, чтобы сказать, что это гнусная ложь, но за спиной ее проницательного обидчика уже заливисто хихикнул колокольчик.
Тайлер вышел из магазина в превосходном расположении духа. Он чувствовал прилив энергии и не от того, что в конце дня подул бриз или что его взору открылся замечательный вид на гавань, – дело в другом. Эта задиристая хозяйка магазина, которая то смущалась и краснела, а то вдруг принималась настаивать на своем, заставила его почувствовать всю полноту жизни. Он не мог вспомнить, когда в последний раз обычный разговор с женщиной возымел над ним такое действие. Тайлер лишь надеялся, что Кейт придет на ужин.
Хотя он, может быть, ошибается и их влечение не взаимно, тогда рано расслабляться, как бы не оступиться, излишне доверяя ей.
Мелодичный звонок сотового телефона прервал цепочку размышлений, Тайлер вынул его из кармана, но не особенно обрадовался, увидев номер брата на экране.
– В чем дело?
– Именно это я и хочу узнать. Что происходит? – В голосе Марка слышались нетерпение и раздражение. – Ты обещал позвонить сегодня.
– День еще не закончился.
– Терпеть не могу ждать. Расскажи мне последние новости. Пожалуйста.
– Ну, сегодня я видел Эшли, – ответил Тайлер. – Она очень напряженная, встревоженная. Таскает в сумочке успокоительные лекарства. Кроме того, она, кажется, испытывает сильный страх перед водой, что, согласись, странно, учитывая место и образ ее жизни, а также опыт занятий парусным спортом.
– Согласен, – сказал Марк, надежда слышалась в его голосе. – А как насчет Кейт?
– Сегодня вечером я с ней обедаю. Мне бы хотелось ускорить ход дела, но, если я раскрою свои карты, кто знает, к чему это приведет?
– Так-то оно так. Но ты не можешь медлить, Тайлер. Сегодня я по электронной почте получил письмо от Джорджа, к которому он приложил послание Стива Уотсона, адвоката из Сиэтла. Мистер Уотсон заявляет совершенно уверенно, что Джордж не по правилам оформил усыновление на Гавайях восемь лет назад, и грозится задать некоторые вопросы. В частности, его интересует, как проходил процесс оформления документов и все ли благополучно с ребенком.
– Черт. События развиваются стремительно.
– Я тоже так думаю. Видишь, не прошло и года, а он уже нашел Джорджа. Сколько времени ему понадобится, чтобы он разыскал меня и Амелию?
– Джордж сдержит свое слово и не скажет ему, – обнадежил брата Тайлер.
– В таких делах невозможно не оставить следа. Не Джордж, так кто-то другой. И вот я валяюсь в кровати – одинокий инвалид, безработный. Черт, работа – последняя из моих проблем. После очередных попыток сдвинуться с места убедился, что не могу ходить. Но это не имеет значения, потому что я готов вообще послать всех к черту и лишиться обеих ног, только бы у меня не отняли мою дочь. Остается только молиться и надеяться. Извини, но ты обязан нам помочь, Тайлер. Я верю, ты докопаешься до правды, даже если ее придется выжигать из сестричек каленым железом. Мне нужно выяснить, которая из сестер МакКенна – мать Амелии.
– Не волнуйся. Я все понимаю. – Тайлера охватило отчаяние. Он слышал хрипы и стоны своего брата в трубке и мечтал, чтобы всего этого не было, чтобы Марк не загонял себя в угол и не давил на него.
Восемь лет назад Марк и Сьюзен буквально потеряли голову от счастья, когда их адвокат Джордж Мерфи появился на пороге их особняка с новорожденной девочкой на руках и документами в кармане. Обезумевшие новоиспеченные родители улыбались и кивали головами, как китайские фарфоровые болванчики на ярмарке выходного дня. Они постарались окружить девочку заботой и вниманием: бесчисленные кружевные детские вещички и погремушки, бутылочки и смеси, консультации у лучших специалистов по поводу проблем с кормлением, первыми зубами и даже пустячными простудами – Сьюзен мечтала стать отличной мамой. Тогда они не задавали слишком много вопросов. Несколько лет подряд до этого они безуспешно пытались пройти многочисленные проверки служб социальной опеки, найти и усыновить здорового ребенка, и тогда Амелия явилась для них даром от Бога. «Правда, Джордж Мерфи получил за этот «подарочек» солидное вознаграждение», – с циничной усмешкой вспомнил Тайлер.
Если бы брат был в добром здравии и мог обсудить эту тему хладнокровно, Тайлер задал бы ему немало вопросов. Например, почему на документах нет подписи матери, отказавшейся от своих прав на ребенка? Единственное, что было известно усыновителям, – ребенка родила одна из сестер МакКенна, потому что на шее малышки был медальон, на задней стороне которого было выгравировано «Нора МакКенна», а внутри кулона сохранилась фотография матери Кейт, портрет которой он видел в ее доме. Элеонора МакКенна определенно была бабушкой Амелии. К сожалению, все остальное было окутано туманом тайны. Можно предположить, что Дункан передал ребенка доктору на Гавайях и, конечно, хорошенько заплатил ему за молчание. Именно это время совпадало с последней остановкой в той кругосветной гонке. Но что удивительно, одна из сестер МакКенна родила во время плавания – и нет абсолютно никаких записей о рождении, ни одной фотографии беременной девушки на борту лодки, ничего.
