Оксана Сергеева - Ты у меня одна (СИ)
— С чего бы это? Следующий раз не будешь выделываться.
Это уже не мягкое, едва ощутимое касание, как тогда у него в квартире. Сейчас Ваня действовал нагло и смело. Алёна боялась, что он просто сдерет с нее платье. Достаточно только слегка потянуть вниз, и мягкая резинка сползет с груди. Шаурин, словно мысли ее прочитав, именно это и сделал.
— Ваня!.. — зашипела возмущенно. — Ну не здесь же!
— Вот, — сказал хрипловато и одобрительно. — Это самая правильная фраза, произнесенная тобой за весь вечер. Самая правильная. Надо было сразу сказать: Ваня, не здесь. Стой смирно. Тихо, — снова ухватился за ткань, — я не буду снимать с тебя платье, обещаю. Дай потрогать.
Алёна вздохнула и замерла. Как и обещал, платье Шаурин с нее не снял, но грудь немного обнажил.
ГЛАВА 8
Ну, давай же, Шаурин. Уже десять минут десятого. Неужели сегодня не позвонишь?
За последние несколько дней Алёна уже привыкла, что утро начиналось со звонка Шаурина. И сегодня ждала его с особым чувством, правда думала, что после вчерашнего, девяти часов утра Ваня ждать не станет — позвонит часов в шесть. Еще бы! Она так мило покинула его накануне вечером: ушла, как говорится, по-английски, не попрощавшись. Позвонила ему из такси, но, как ни странно, не смогла определить разозлил его ее внезапный уход, или нет. За ней он не помчался, наверное, посчитал это ниже своего достоинства. И да, это действительно было бы ниже его достоинства.
Холодный омлет стоял на столике около дивана и совсем не вызывал аппетита. Есть не хотелось, выпила полкружки чая и отправила ее к омлету остывать. Нашла канал с мультфильмами и теперь отстраненно наблюдала, как мышка Джерри на пару со слюнявым бульдогом гоняла бедного кота. Алёна даже в детстве всегда жалела Тома и ненавидела эту паршивую пакостную мышь. Вот омерзительные животные. И придумал же Бог таких тварей.
Звонок Шаурина вызвал неконтролируемую улыбку. Ответила сразу, не стала считать до пяти, как обычно.
— Ты дома? — налетел он с вопросом. Узнала этот его непреклонный и резковатый тон. От него дыхание перехватывало, но сегодня не растерялась.
— Нет, — ответила она, но сразу исправилась: — Шутка. Дома я. Конечно, дома. Где же еще мне быть в десятом часу наутро после девичника?
— Да где угодно. Если б я сейчас услышал, что ты в городском парке на чертовом колесе, не удивился. Уже ничему не удивляюсь. Жди, я сейчас заеду.
Почувствовав в его голосе взбудораженность, возбуждение какое-то, Алёнка и сама не смогла усидеть на месте — вскочила с дивана, стянула с мокрых волос полотенце, — но не выдала себя ни бурной радостью, ни трогательным волнением.
— Да? А раньше ты обходился скромнее – телефонным звонком.
— Так сейчас у нас и случай тяжелее.
— Свидание утром… — проговорила ангельским голоском, — как романтично.
— Не надейся на свидание. Я сегодня занят по самое не могу. Сейчас у меня есть немного времени, а потом даже не знаю, когда освобожусь. Я еще не завтракал, я голодный и злой. Заеду на кофе, заодно проверю, как ты жива-здорова, или тебя совсем перемкнуло.
— Заезжай, Ванечка, — ласково до тошноты сказала Алёна, — заезжай, дорогой. Я сварю для тебя кофе. Настоящий, не растворимый. Хочешь – с корицей? Ты же любишь корицу. Хочешь – с имбирем? Все будет, как ты хочешь.
— Не надо мне добавок. Я люблю все натуральное. Все, жди. Обнял, поцеловал.
Это что-то новенькое, так он с ней еще не прощался. Ну, да, знаменовал новую стадию их отношений. Молодец, все правильно. Но точно Шаурин сегодня очень злой: ни единого проблеска иронии в голосе. Ну, ничего, Ванечка, скоро подобреешь, будет тебе все натуральное.
Алёна повесила трубку и застыла посреди гостиной, не зная, за что хвататься. Бывает такое, когда голова пустеет. Вот и у нее она мигом освободилась от мыслей, хотя по телефону Алёна говорила уверенно, однако, нажав «отбой», остановилась в прострации. Вот так всегда с Ванькой — голова отключается.
Чертов Шаурин. Никак не рассчитывала, что он примчится к ней прямо с утра. Хотя тоже уже ничему не удивлялась, Ванька давно ее логику сломал. Единственное, что могла сказать точно: они безумно друг друга хотят. После поцелуев на причале смотреть друг на друга спокойно не могли, сгорали от возбуждения. Вот и уехала вчера, чтобы хоть немного голову остудить. Слишком быстро их отношения развивались, так стремительно, что едва успевала реагировать. Знала, куда шли, пыталась удержать контроль, но почему-то не получалось. Ушла молча, потому что по-другому от Ваньки не вырваться. Однако остыть не очень-то удалось. Всю ночь проворочалась, почти не спала и вскочила рано. Шаурин у нее не только сильное сексуальное возбуждение вызывал, но и душевное какое-то, встряхивал он ее всю целиком. Им срочно нужно переспать. Дико и быстро потрахаться, чтобы снять это невыносимое для обоих напряжение.
Алёна закинула в ванную мокрое полотенце, заправила кровать и переоделась, не встречать же Ваньку в пижаме. Хотя тут вопрос спорный. Может быть, пижама сейчас была бы самым лучшим вариантом.
Шауринское «сейчас заеду» растянулось на полчаса. Ровно через полчаса Алёна, одетая в белую прозрачную майку и короткие зелёные шорты, открыла дверь.
— Кофе давай, сейчас будем… — сходу распорядился Ваня, но прервался на полуслове, когда разглядел, в чем его встретили, — …отношения выяснять, — замерев взглядом на белой майке, с трудом закончил фразу. Мда, футболка-тельняшка и «морское» платье ну просто отдыхают. Те хоть не были прозрачными. Теперь он не только знал, какова ее грудь на ощупь, но и видел ее, ибо майка, ничего не скрывала.
— Доброе утро, — мягко сказала Алёна, наталкиваясь на отнюдь не мягкий взгляд серо-зеленых глаз.
Ваня хотел сказать что-то другое — точно не про доброе утро, — но не успел, его отвлек сотовый. Айфон как будто тоже вибрировал зло и недовольно. Прежде чем ответить на звонок, Шаурин порывисто снял черный пиджак и небрежно сунул его Алёне:
— На, повесь аккуратно. — Тогда только ответил на мобильный: — Да!
Жестко ответил. От такого тона можно все мысли растерять. А если хочешь о чем-то попросить, то точно не решишься. Алёна скрыла ироничную улыбку, удерживаясь от язвительного словца. Еще не время, сейчас точно не надо его злить. Шаурин, кажется, и так на взводе.
— …Нетрудно встретить этого мужчину небесной красоты,
На нем всегда костюм отличный оттенка кофе с молоком… — замурлыкала она вполголоса старую веселую песенку «Браво», раздвинула тонированные дверцы гардеробного шкафа и, демонстративно встряхнув пиджак, повесила его на плечики. Аккуратно, как Ваня и просил.
