Нэнси Берланд - Жемчужный остров
На следующее утро она проснулась от того, что Ник чем-то загремел на пляже возле своей будущей хижины. Открыв глаза, Адриенн увидела на подоконнике темно-малиновый пион.
– Ох, Ник, – прошептала она. – Какой же ты глупый. Почему ты не мог просто попросить прощения?
Он явно не собирался это делать. Увидев ее, Ник почему-то нахмурился.
Он сидел возле своей недостроенной хижины, скрестив по-турецки ноги, и обстругивал бамбуковые шесты. Ник, как и при первой их встрече, был в своих коротко обрезанных джинсах, но Адриенн здраво рассудила, что не стоит всякий раз терять рассудок при виде его почти обнаженного тела. Но участившийся пульс подсказал ей, что ее собственное тело не собирается внимать голосу рассудка.
– Доброе утро, – сказала она спокойным тоном, пытаясь унять дрожь в коленях. – Чем мы займемся сегодня?
– Займемся акробатикой. Ты сядешь мне на плечи.
– Что? – Адриенн почувствовала, что ее напускное спокойствие улетучивается.
– Ты запомнила, как закреплять шесты?
– Да.
– Тогда поворачивайся.
– Но я…
– Адриенн, если мы хотим поскорее закончить хижину, нам надо меньше разговаривать. Поворачивайся.
Адриенн повернулась к нему спиной. Ник обхватил ее за талию и скомандовал:
– На счет три подпрыгни.
Адриенн подпрыгнула. Ник поднял ее, и она оказалась на его плечах. Он придержал ее за бедра. От прикосновения его пальцев она покачнулась и схватилась за его голову.
– Ради Бога, Адриенн, сиди спокойно. – Ее грудь прижалась к его затылку. – Ты же мне шею сломаешь.
– Тебе стоило объяснить мне, что ты собираешься делать.
– Ну, извини.
– Да, тебе стоит попросить прощения.
– Прости меня. И за вчерашнее тоже.
Улыбаясь, Адриенн наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Прощаю. И спасибо за цветок.
Адриенн почувствовала, как напряглось его тело.
– Какой цветок?
– Когда ты перестанешь притворяться? Я прекрасно знаю, что это ты мне оставил сегодня утром на подоконнике пион.
– Адриенн, я ничего не оставлял тебе.
Адриенн вздохнула:
– Глупо, Ник. Что за детские игры?
– Честное слово. Я не приносил тебе цветок. Не приносил.
– Тогда кто же это сделал?
– У меня появилось подозрение, что за тобой кто-то следит, поэтому у тебя и было вчера такое странное чувство. Ты должна быть осторожнее. Я тебе советую закрывать окно, когда ты переодеваешься. И еще…
– Надевать что-нибудь под полотенце, когда я выхожу из душа, – нахмурившись, Адриенн смотрела в сторону зарослей. Неужели за ней действительно кто-то следил? Или за ними обоими?
– Я могу это регулярно проверять, – с ухмылкой предложил Ник. – И я сегодня же перевезу свои вещи в хижину, чтобы быть поближе к тебе ночью.
– Тогда нужно приниматься за работу, – сказала Адриенн, радуясь, что будет не одна в лагуне. – Скажи, что мне надо делать.
– Для начала дать мне разрешение прикасаться к твои прекрасным ножкам.
– Хватит шутить!
Ник засмеялся.
– Видишь посередине хижины шест, на котором сделаны зарубки?
– Да. Ты хорошо потрудился сегодня утром.
– Дорогая, хотя бы раз я должен был подняться раньше тебя. – Он слегка сжал ее ноги, отчего кожа на них покрылась мурашками.
Слава Богу, Ник ничего не заметил. Он рассказывал Адриенн, что ей предстоит сделать: – Будешь брать каждый шест и привязывать его к центральному. Когда закончишь, крыша будет выглядеть, как раскрытый зонтик.
– А что будешь делать ты?
– У меня самое интересное занятие. Я буду держать тебя на плечах и получать от этого удовольствие.
Ник пытался делать вид, что между ним и Адриенн ничего не происходит. Но он обманывал самого себя. Как можно было думать о каких-нибудь проблемах, когда ее стройные ножки маячили перед его глазами. Когда при каждом ее движении упругая грудь касалась его затылка. Ему хотелось сказать ей: к черту хижину, к черту все. Давай заниматься любовью!
Но он не мог этого сказать, не мог позволять себе подобной вольности. Сначала она должна узнать, кто он на самом деле. И только тогда сама решит – выцарапывать ли ему глаза или отдаться тому чувству, которое возникло между ними.
Весь день они привязывали шесты, чтобы защитить хижину от солнца и дождя. К вечеру они закончили и решили отпраздновать это великое событие, распив бутылку шампанского и поджарив креветки.
Развалившись на песке, Ник простонал:
– Я сейчас лопну.
Адриенн лежала рядом с ним. Она еле выдавила из себя:
– Я тоже.
Ник вдруг взял ее за руку и, слегка сжав ее, спросил:
– Что ты хочешь, Адриенн?
– От тебя?
– От жизни.
– Сложно ответить на такой вопрос.
– Ну хорошо, я спрошу по-другому. Чем ты еще хочешь заниматься, кроме как писать отчеты для своего шефа?
– Чем еще? Дай подумать. Я рассказывала тебе об информационном агентстве?
Ник кивнул.
– Менеджер, которого тогда нанял вместо меня Фостер, собирается жениться и переехать в Айдахо. Фостер еще ничего не говорил мне, но я уверена, что он предложит мне эту должность. И я приму его предложение. Мне нравится работать. К тому же я хочу разбогатеть.
– Значит, ты делаешь это из-за денег, – разочарованно протянул Ник.
– Конечно. А что ты имеешь против денег?
«Осторожно. Смотри не проговорись», – шепнул внутренний голос.
– Я не против самих денег. Просто я видел, как не одна жизнь была испорчена погоней за деньгами.
– Я никогда не буду иметь столько денег, чтобы они испортили меня, – со смехом сказала Адриенн. – Все, чего я хочу, это спокойствия. Хочу иметь сбережения. На всякий случай.
– Сколько тебе лет, Адриенн? – спросил Ник, удивленный, что до сих пор не знает этого.
– Тридцать один.
Ему было тридцать один, когда Митч и Морган затеяли свой проект. Трое университетских приятелей, объединенных честолюбивыми амбициями. Если бы он смог вернуть все назад, он бы совсем иначе прожил те три года.
– Что такое? Это плохо, по-твоему? Я что, слишком старая? – с улыбкой допытывалась она.
Боже, ее улыбка могла воскресить мертвого. У Ника мгновенно улучшилось настроение.
– Нет, ты очень красивая и… – он повернулся к ней и погладил по щеке, – очень соблазнительная женщина. Ты мне нравишься, Адриенн. Очень нравишься. Я хотел бы помочь тебе наверстать упущенное за те два года, которые ты провела у постели бабушки.
– Это же не твоя вина, глупый. Тем не менее большое спасибо.
Она, улыбаясь, смотрела на него. В ее глазах читалось восхищение.
– Не делай из меня прекрасного принца, Адриенн. Я в жизни сделал много вещей, о которых мне стыдно вспомнить. Когда-нибудь я все расскажу тебе.
Она ласково потрепала его волосы и прижалась к нему.
