Патриция Макдональд - Пока ты со мной
Эдди тихонечко раздвинул платья, благо пластмассовые вешалки не скрипели, и притиснулся к щелке. С отчаянно бьющимся сердцем и пересохшим горлом (не от страха, от возбуждения) он заглянул в комнату. Все внутри ныло от радостного предвкушения. Если эта дамочка такая же, как все нормальные люди, по номеру она наверняка разгуливает в неглиже. Ну, где ты там спряталась?
Он увидел ее не сразу. Сначала из туалета донесся звук спускаемой воды, потом открыли кран в ванной. Через минуту мимо приоткрытой щели прошла мисс Эмери. Увы, она была в сером платье. Единственное, в чем эта дамочка позволила себе расслабиться, — скинула туфли и расхаживала по номеру в чулках.
Эдди ужасно расстроился и стиснул зубы, чтобы не выругаться. Но ничего, надежда еще оставалась. Может быть, она еще разденется, и тогда ему удастся полюбоваться ее нижним бельем, а то и чем-нибудь более интересным. Главное — все время быть начеку и, если она направится к шкафу, вовремя ретироваться.
Пока Эдди размышлял над перспективами, женщина села на стул возле окна. Шторы были плотно сдвинуты, тюлевая занавеска тоже. Не повезло, подумал Эдди. Нет чтобы раздеться, развалиться на кровати, отдохнуть, как все нормальные люди. С другой стороны, подглядывать за дамочкой таких строгих правил было еще интереснее. У Эдди складывалось ощущение, что под строгим серым платьем непременно должна быть кружевная и очень коротенькая комбинашечка.
Женщина выпила содовой, зажгла сигарету и откинулась на спинку стула, то и дело поглядывая на часы. До Эдди дошло — она кого-то ждет. Как раз в этот миг в дверь постучали — женщина дернулась, да и Эдди тоже. Она встала, надела туфли и открыла дверь.
Она и вошедший в комнату мужчина не обнялись, даже не пожали друг другу руки. Наоборот, мужчина посторонился, как бы желая избежать прикосновения.
«Хреновые дела, — подумал Эдди, видя, что мужчина усаживается на стул. — Я не могу сидеть тут всю ночь, дожидаясь, пока они разогреются». В это время зазвонил телефон, и женщина сняла трубку, а ее гость сложил руки на груди и с явным неодобрением осмотрелся по сторонам.
Окончательно разочаровавшись, Эдди выбрался из шкафа, тихонечко закрыл за собой дверь и очутился в номере сто семьдесят один. Когда он выходил в коридор, ему навстречу попалась пожилая пара. Эдди чуть не шарахнулся от них обратно в номер, но, слава богу, вовремя очухался. В конце концов, ничего подозрительного он ведь не делает. Тут он вспомнил, что лампочки так и остались внутри. Придется вернуться. Эдди взглянул на часы — до начала смены оставалось всего ничего. Нужно торопиться, а то не успеешь лампочки вкрутить. Ну и черт с ними. Будет отличный повод заглянуть сюда еще раз попозже. Рано или поздно этот тип уйдет, и тогда дамочка разденется. Впереди еще весь вечер.
Глава 9
— Ты, главное, по сторонам поглядывай. Смотри, чтобы никто нас не засек, — сказал мужчина. — И погаси ты к черту эти фары. Я скажу тебе, когда их снова включить.
Женщина послушно щелкнула рычажком, теперь пустую автостоянку освещал только мертвенный свет уличного фонаря. Ночь выдалась темной, хоть до рассвета оставалось уже недолго.
Мужчина открыл заднюю дверцу пикапа и, кряхтя, выволок оттуда пластиковые мешки с мусором.
— По-моему, твоя мамаша за последние сорок лет вообще ничего не выкидывала, — проворчал он.
Женщина не ответила. За эти три дня ей до́ смерти надоело его брюзжание. Ее мать отправили в дом для престарелых, и теперь она и муж очищали дом старушки от всякого хлама, чтобы привести родовое гнездо в порядок, а затем продать. Херб несколько раз ездил на загородную свалку, но тащиться туда нужно было по меньшей мере полчаса. Поэтому супруги по ночам тайком отвозили часть мусора на задние дворы соседних магазинов и засовывали мешки в чужие мусорные баки. Сюда, например, к бакалейному магазину, они приезжали уже в третий раз. До сих пор все сходило благополучно. Джин считала, что пора и совесть знать, но Хербу ужасно не хотелось каждый раз ездить за город на свалку.
— Ты брось сначала железки, — прошептала она. — А потом накроем их сверху пакетами.
Херб выволок из машины допотопную закопченную плитку.
— Господи, зачем она хранила этот хлам? — не выдержал он. — Мы ведь подарили ей в позапрошлом году микроволновую печь. Эту чертову керосинку не разжигали, наверно, лет десять!
— Я не знаю, милый, — терпеливо ответила Джин.
Конечно, Херб прав. Освобождать дом от накопившегося мусора — тяжелая работа, а у Херба и без того дел хватает. Мама действительно накопила массу ненужного барахла.
— Что поделаешь, она росла в годы Великой депрессии, — попыталась найти оправдание матери Джин. — Наверно, думала, что плитка ей когда-нибудь может пригодиться.
Херб со вздохом подтащил плитку к баку.
— Ладно, открывай.
Джин откинула крышку и посветила фонариком внутрь. Там лежали гниющие овощи, какие-то разломанные ящики, а сверху расположился большой переполненный пакет.
— Видишь, не одни мы сюда мусор подкидываем, — заметила Джин.
— Держи фонарик ровней, — потребовал Херб, морща нос от запаха.
Он положил плитку сверху на мешок, и ее острый угол разодрал черный пластик.
— Теперь телевизор, — сказала Джин.
— Сейчас.
Херб вернулся к машине за сломанным телевизором, а Джин пугливо огляделась по сторонам. Она знала, что в некоторых магазинах держат ночных охранников. Поскорей бы уж унести отсюда ноги.
— Нааукционвыставляетсячерно-белый телевизор «Сильвания» в неисправном состоянии, — объявил Херб, подтаскивая телевизор к баку.
Джин нервно хмыкнула:
— Может, оставим на память?
— Еще чего.
Херб с размаху швырнул телевизор в бак. Тот упал на плитку, перевернулся и разодрал пластиковый мешок сверху донизу. Джин посветила фонариком и увидела, что из мешка высовывается что-то темное и блестящее.
Муж вернулся к пикапу.
— Надеюсь, в баке хватит места для всей этой дребедени. Что брать теперь?
Жена не ответила.
Тогда Херб вытащил проржавевшую подставку для елки.
— Может быть, это произведение искусства? — он обернулся. — Джинни, ты что?
Жена без движения застыла возле мусорного бака словно парализованная. Когда она наконец обернулась, Херб увидел, что лицо у нее белее мела.
— О боже! — прошептала Джин.
Глаза ее закатились, колени подломились, и женщина осела на землю.
Херб бросился к жене, подхватил ее под мышки.
