Плам Сайкс - Блондинки от «Бергдорф»
— Но ты есть в списке, — объявила Джулия, протягивая мне белый конверт. — Я постаралась.
Внутри оказалась жесткая белая карточка от Шанель. Меня охватило невероятное волнение, что, в сущности, было tres тревожным симптомом. Я обожаю Джулию, но ее шопинговый стиль кажется мне не слишком нормальным. Признаюсь: не хотелось бы мне превращаться в девушку, чья гормональная система полностью зависит от скидок на распродажах. Но очевидно, содержание эстрогенов у любой девушки взлетает до небес, когда она впервые получает это приглашение, так что особого смысла расстраиваться нет. Карточка гласила:
РАСПРОДАЖА ПРОДУКЦИИ ФИРМЫ «ШАНЕЛЬ» 7 МАЯ, ВТОРНИК, 7.15 УТРА
ОТЕЛЬ «ПАРК-ЛЕЙН»
58 УЛИЦА, между 6 И 7 АВЕНЮ.
ИМЕТЬ С СОБОЙ УДОСТОВЕРЕНИЕ
ЛИЧНОСТИ С ФОТО.
БЕЗ КАРТОЧКИ ВХОД ВОСПРЕЩЕН.
ЭТО ВАШ ПРОПУСК.
Охрана в «Шанель» бдительнее, чем в Пентагоне. Президенту следовало бы поучиться у тамошних девушек из отдела связей с общественностью, потому что охранники в офисе «Шанель» куда надежнее, чем подразделение по охране Белого дома.
Самое противное — то, что я не могла ехать на распродажу из-за работы. Карьера — субстанция ненадежная, и нужно быть как можно внимательнее к ней, иначе она просто исчезнет. Нью-йоркские девушки, посещающие слишком много вечеринок и распродажи образчиков, чаще всего сталкиваются именно с карьерой исчезающего типа, и мне вовсе не улыбается быть одной из них. Мне поручили лететь в Палм-Бич, чтобы взять интервью у одной светской девицы. Она только что унаследовала особняк на побережье в стиле ардеко и жила там одна, как некая Дорис Дьюк[36] нового тысячелетия. Весьма печально, но очень шикарно.
— Дура! — воскликнула Джулия, когда я сказала, что не могу ехать. — Такое пропускать нельзя!
Я понимала, что должна взять интервью, но не устояла перед искушением сделать покупки у «Шанель», как в каком-то «Гэпе». Временами моя система ценностей непонятным образом предает меня, и я вдруг начинаю совершать поступки, на которые обычно не могу решиться. Терзаясь невероятными угрызениями совести, я позвонила в офис и сказала, что наследница из Палм-Бич отменила интервью, поскольку «слишком устала». Редактор поверила мне: светские особы всегда идут на попятный в самую последнюю минуту, потому что «ужасно измучены после вчерашней ночи». Когда я говорила с наследницей, голос у нее действительно был очень утомленным, бедная богатая крошка. Так что это, в принципе, было не ложью, а удобной для нас обеих отсрочкой. В этот понедельник я почти не могла ни на чем сосредоточиться. Приглашение от «Шанель» так завораживало будущим обещанием продаж стеганых сумочек за сто пятьдесят, а не за две тысячи долларов (неудивительно, что эстрогены слетают с катушек), что я, как выяснилось позже, напрочь забыла о полном отсутствии rendezvous с Заком в течение опасно долгого времени. Я уже привыкла к тому, что совсем лишена интимных бразильских встреч, но сейчас он, похоже, не желал пригласить меня даже на коктейль. Когда бы я ни позвонила, его ассистентка поспешно отвечала: «Вам перезвонят», — и вешала трубку. Раньше такого никогда не случалось: Зак всегда отвечал на звонки.
Самые крутые распродажи образчиков в Нью-Йорке настолько чреваты опасностью, что сектор Газа по сравнению с ними выглядит мирным зеленым лужком, с безмятежно пасущимися овечками. Даю слово, я однажды видела своими глазами, как Кей-Кей едва не убила собственную кузину на распродаже Унгаро, потому что обе вцепились в шикарную куртку из белого кашемира, которая оказалась в единственном экземпляре. Неудивительно, что Джолин Морган организует свои «шопинговые атаки» заранее, тщательно все планируя. Вот и сейчас она созвала предшанельное «стратегическое совещание» — со мной, Ларой Лоуэлл и Джулией — на Восточной Пятьдесят второй улице, в ресторане «Времена года», за ленчем.
Иногда меня беспокоит психическое состояние Джолин. Нет, правда. «Времена года» — ресторан, где обедают мэр и медиа-магнаты. Не самое подходящее место для саммита мод. Но, полагаю, Джолин решила провести время в обществе других блестящих стратегов.
Когда появилась я, Лара и Джолин уже обследовали меню на предмет скрытых углеводов. Они заняли один из самых шикарных столиков у фонтана — с кожаными банкетками и в море обедающих казались экзотическими птичками: Джолин в эротичном светло-голубом платье, забранном в талии, чтобы показать все прелестные изгибы, и Лара, счастливая обладательница самых длинных на Манхэттене ног, в крошечной белой мини-юбке и алом свитере. Длинные белые волосы связаны в конский хвост. Ей как нельзя лучше удается стиль уличного мальчишки, что ужасно выводит Джолин из себя, хотя они всю жизнь были лучшими подругами. Иногда мне кажется, что Лара остается лучшей подругой Джолин, поскольку беспрекословно ей подчиняется.
Я села и заказала «Пеллегрино» и салат. Джолин вела себя как безумная, то есть почти как обычно. Ею овладело желание заполучить новую розовую стеганую сумочку с позолоченной цепочкой из курортной коллекции Шанель. Я предупредила, что, поскольку точно такую же сумочку держала Риз Уизерспун на церемонии награждения «Оскаром», все будут пытаться завладеть именно ею. Не хотелось, чтобы Джолин постигло разочарование: то есть, думается, непредвиденные последствия были бы губительны для всех нас.
— Не проблема! — объявила Джолин. — У меня есть план размещения товаров, я точно знаю, где будут лежать пастельные сумочки: на дальнем конце бальной комнаты, за кашемировыми двойками тридцать восьмого размера.
Все нью-йоркские девушки нелегально обзаводятся планами размещения товаров у издателей модных журналов. Это единственный способ получить все самое лучшее.
У Джолин и Лары был усталый вид. Прошлым вечером они посетили суперкрутой ужин в мансарде одного из деток «Пинк Флойд».
Официант принес заказанные напитки, но Лара и Джолин проигнорировали его, слишком измученные вчерашней ночью.
— Все было точно как у ребенка «Роллинг Стоунз» и тому подобное. Ничего интересного, — призналась Джолин. — Но рок-н-рольные дети вызывают у меня ужасное чувство неполноценности. Со мной случился настоящий Приступ Стыда.
— Со мной тоже, — подтвердила Лара. — Впрочем, такие приступы у меня бывают после большей части вечеринок.
Лара иногда до того не уверена в себе, что это просто позор. Но, по-моему, это одна из причин, по которой она так идеально вписалась в Верхний Ист-Сайд.
Приступ Стыда — это нечто чисто интеллектуальное и с красотой не связанное. Ему подвержены только нью-йоркские и парижские девушки. Такие приступы вселяют в них страх и ужас, потому что гнездятся в мозгу и не дают спать по ночам. Джолин всегда принимает десять миллиграммов амбиена[37] (в таблетке снотворного), если ее настигнет приступ, что обычно случается в пять утра, когда она наконец готова заснуть, приняв первую таблетку амбиена в час дня. Последний ПС случился потому, что вчера за ужином она сняла «винтажный» золотой «Ролекс» с соседа по столу и пообещала встретиться с ним сегодня вечером в баре отеля «Мерсер» и вернуть часы. Все это было очень эротично и кокетливо, но при этом Джолин совершенно забыла, что помолвлена. Приступ Лары случился потому, что она не читала «Нью-Йорк таймс» с одиннадцатого сентября и не знала, что на прошлой неделе была разгромлена самая опасная террористическая группировка. Всю ночь Лара сходила с ума, опасаясь, что теперь люди подумают, будто она — эгоистичная, самовлюбленная принцесса с Парк-авеню, не интересующаяся ни Израилем, ни чем-либо другим, расположенным за Семьдесят второй улицей. Это весьма близко к правде, но я никогда не проявлю такой жестокости, чтобы сказать Ларе в лицо, какой ограниченной и недалекой считает ее большинство окружающих, — ведь сердце-то у нее золотое. В самом деле золотое.
