Галина Врублевская - Вальс одиноких
– Иветта Николаевна, милая, замечательная Иветта, как вы можете скучать на этом празднике жизни? – громко заявил он, не переставая смеяться. – Проще смотрите на все!
«Может, он пьян?» – предположила Иветта. Однако юноша держал бокал с безобидной оранжевой «фантой». Глеб пристально посмотрел на Иветту, неспешно затянулся и как-то уж совсем неприлично подмигнул. Иветта потупилась. Да, первое впечатление о Глебе было лучше. Она посчитала его скромным художником, культурным и талантливым. Неужели работа в этом дурацком театре так его развратила? Другие артисты тоже вели себя до безобразия непринужденно. Кто-то толкнул Иветту и извинился, кто-то наступил ей на ногу. «Надо выбираться из этого содома», – подумала Иветта. Она нашла взглядом Жанну. Захочет ли та уйти с вече ринки, или ей нравится это безобразие? Жанна заметила подругу и игриво подозвала ее пальце Иветта приблизилась.
– На, курни. – Жанна протянула Иветте сигарету.
– Ты с ума сошла, я же не курю, – напомнила Иветта.
Жанна рассмеялась, будто Иветта сморозила глупость. Потом пояснила:
– Дорогуша, это не табак, а травка.
– Какая травка? – не сразу поняла Иветта.
– Самая замечательная, марихуана называется.
– Марихуана! – с ужасом воскликнула Иветта. – Ты куришь наркотик?
Жанна вновь засмеялась, наслаждаясь растерянностью подруги.
– Попробуй, дурочка. Надо же знать, от чего отказываешься!
– И что, они все тоже… – Иветта обвела рукой помещение, – тоже под воздействием дурмана?
– Ну Ива, ну книжная барышня, слова какие выискала! Почему все? Здесь полная свобода. Хочешь травку кури, хочешь винцом заправляйся: кто к чему привык. Боишься «дурмана», выпей!
Жанна широким жестом подняла бутылку коньяку и наполнила Иветтин бокал для шампанского. Та послушно взяла бокал и отпила приличную порцию. В голове зашумело. Иветта не заметила того момента, когда происходящее перестало ее шокировать. Поду маешь, кто-то задел ненароком! Она снова оглядела собравшихся – теперь они казались куда милее. И далее Глеб уже не казался вульгарным. Бедный мальчик, обкурился и не соображает, что делает. Внезапно ей дико захотелось расплести его нелепые косички, разворошить длинные волосы или… хотя бы коснуться руки. Она сделала шаг в его сторону, но тут рядом оказался Владимир. Краем глаза она заметила, что Глебом снова завладела Пышка. Владимир обнял Иветту за плечи:
– Что, Ивка, не привыкла к таким сумасбродам? Да ты не бойся, артисты у нас смирные. Подурачатся, но вреда не причинят. Ты что же не пьешь? – заметил он ее бокал на столе.
– Ой, Володька, я и так уже совсем пьяная. Не привыкла к таким лошадиным дозам.
Владимир вставил в руку Иветты ее бокал, наполнил себе другой и провозгласил:
– Давай, Ивушка, за любовь дернем!
– За любовь? – Иветта продолжала наблюдать за Глебом. Теперь он, никого не стесняясь, целовался со своей дамой. – Да что ты знаешь о любви? – с горечью выдохнула она и резко, одним махом опрокинула коньяк.
Владимир тоже выпил:
– Пошли потанцуем.
– Где? Тут и места нет.
– Как где? На сцене. Там у нас всегда танцуют. Они вышли в зрительный зал. Несколько человек в диком экстазе прыгали на сценической площадке. Владимир подошел к магнитофону, поменял кассету – Заиграла медленная лирическая музыка. Он взял Иветту под руку и вывел на сцену. Актеры разошлись, уступив место режиссеру и его даме. Иветта танцевала с Владимиром, доверчиво положив голову ему на грудь. Она и не смогла бы сейчас держаться на отдалении – выпитый коньяк ослабил ноги и она почти повисла на Владимире.
– Ты замечательно чувствуешь ритм и меня, похвалил ее Владимир.
Иветта еще теснее прижалась к Амосову и действительно почувствовала твердый бугорок между ног партнера. Владимир наклонился и, приоткрыв рот. лизнул губы Иветты. Она с готовностью впустила ласкающий язык, чувствуя, как подкашиваются ноги. Владимир улыбнулся. Все тем же танцевальным шагом, не выпуская Иветту из объятий, он увлек ее с освещенной площадки в полутемный угол зрительских мест. Длинные диванчики с красными плюшевыми сиденьями сейчас пустовали. Они казались Иветте игрушечными вагончиками бутафорского поезда. Поезд набирал скорость. На сцене снова заиграла быстрая музыка.
Голова Иветты кружилась. Она боялась, что объятия Владимира разожмутся, и она упадет. Не отпуская Иветту, он резко опрокинул ее на диванчик. Еще мгновение – и она увидела над собой его лицо.
Отрезвление наступило почти мгновенно. Иветта оттолкнула Владимира и села, спрятав лицо в ладони, глухо бормоча:
– Мы с ума сошли, Вовка. Так нельзя…
– Почему нет?
Владимир недоумевал. Только что Ива прижималась к нему, явно готовая к близости. Ведь она призналась ему однажды, что любит со школьной поры. Что-то он сделал не так? Владимир деликатно отвел руки Иветты и нежно поцеловал ее в губы. Но Иветта на сей раз не ответила, даже попыталась отвернуться:
– Извини, Володя. Не надо. Я не могу. И вообще, на виду у всех… Мне домой пора.
– Почему на виду? – Пожелание Иветты Владимир оставил без внимания. – Свет освещает только сиену. Мы скрыты завесой темноты. Хочешь, пойдем в другое место.
Но Иветта хотела лишь одного: как-то поставить точку в этой нелепой ситуации. Она слегка отодвинулась от Владимира и попыталась встать. Амосов удержал се за руку. Теперь они сидели как зрители на спектакле, глядя в сторону освещенной сцены. Владимир примерялся к новым атакам. В этот момент в круге света появился Глеб, напряженно вглядывающийся "В темноту. Вот он покинул сцену и быстрым шагом пошел в сторону пары. Иветта выдернула руку, вытащила из рукава носовой платок и судорожно скомкала его обеими руками. Ах, как стыдно перед этим мальчишкой. Застал ли он ее с Владимиром в ужасной позе на диванчике? Володя говорил, что со сцены зрительный зал не виден, но вдруг это не так?
Внезапно ей вспомнился давний сон, тогда она только познакомилась с Глебом. В том сне она лежала с Владимиром в библиотеке на полу… а Глеб наблюдал за ними. Сон оказался почти вещим! Но ведь сейчас у них с Владимиром до этого не дошло. Однако Иветта почувствовала необходимость оправдаться перед Глебом.
– А мы тут… разговариваем с вашим режиссером. Я говорю, что спектакль во многом непонятен рядовому зрителю, – на ходу импровизировала Иветта.
– Да, где уж тут разобраться. Спектакль и впрямь из ряда вон, – с иронией отозвался Глеб. – Но сейчас у нас другие проблемы. Влад, в подвале опять прорвало кран и заливает декорации! Что делать?
– Что всегда, – невозмутимо ответил Владимир и тут же пожаловался Иветте, как замучили труппу аварии с водопроводом: подвал не был приспособлен под театр. – Ты знаешь, Глеб, надо отвести воду на улицу. Насосы работают?
