Тина Вальен - Распятый ангел
– Что? Сердце? – встревожилась Юля.
– Нет. Просто устал. Рассказывай дальше…
– Дина теперь главный редактор отдела!
– Рад за неё. А как мама?
Юля ждала главного вопроса, о Светке. Пронесло. Дочь явилась сама. Как всегда, устроили пир горой, наговорились обо всём. Только Лёша и теперь не спросил Свету об Александре. Выглядел он очень уставшим и больным. Укатали и его крутые горки, подумала она.
– Мама, что с папой? – спросила Света, забежав перекусить. – Ты ничего не замечаешь! Он где-то там… Ну, не с нами.
– Просто вымотался, весенняя депрессия, авитаминоз, – успокоила её и себя Юля. – Тебе же на руку. Предложения не сделали?
– Сделали. Дима. Сказал, что возьмёт с ребёнком. С ним я поделилась. – Света вздохнула. – А в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо…
– Света, прекрати морочить голову придуманным ребёнком, не нагнетай!
– Мам, всё реально, как я и говорила, и мечтала. Завтра приглашаю тебя на УЗИ. Я встала на учёт по случаю беременности.
– Света, ты шутишь?! – заорала Юля. – Господи, ты не услышал моих молитв!
– Зачем так орать? Я ношу в себе новую жизнь. Давай вместе очень ждать её появления и радоваться.
Юля взяла себя в руки, сделала глубокий вдох. Невероятно! Вот и пришла никогда ей не знакомая чёрная полоса. Встречай незваную гостью, Юлия Львовна. Хватит кататься сыром по маслу. Запасайся белой краской и кистью и борись с чёрным цветом. «Если не можешь изменить обстоятельства, измени отношение к ним». Все это знают, но не у всех хватает сил. Так и бредут с поникшей головой даже не поперёк полосы несчастий, а вдоль. Нет, этого с ней не случится: Света счастлива, мужу и маме надо просто как следует отдохнуть, а вот ей надо собрать свою волю в кулак и не поддаваться панике. Она ещё раз сделала глубокий вдох и спокойно спросила дочь:
– Ты не сказала своему?
– Думаю, что не скажу. Он привык ко мне, нежен, кажется, счастлив, но в душу не залезешь. Ставить его перед выбором? Он ещё не созрел. Я немного подожду…
Света обняла мать и замолчала. Раньше она делилась с бабушкой. Та обладала удивительным свойством сопереживания, а главное, умением заворковать любую проблему. Теперь её надо беречь от любых волнений, её сердечко устало. Мама сильная и бесстрашная: пара остроумных фраз, и все сомнения исчезнут…
– Мам, признаюсь, кое в чём я промахнулась, но в ближайшее время соберусь с силами и исправлюсь.
– Живот не рассосётся сам, или наберёшься сил, напряжёшь извилины и заставишь его исчезнуть?
– Я могу его просто не показать…
– Сколько уже недель по твоим подсчётам?
– Мам, получилось с первого раза. Я же говорила тебе.
– Как я могла поверить? Почти ничего не заметно, просто немного поправилась…
– Мой умник тоже так считает. Заставляет меня бегать с ним по утрам. Смешно.
– До слёз…
– Мне двадцать один год! Защищусь и сразу в декрет. Мамуля, ты будешь рядом?
Света обняла мать. Личико её было бледным и растерянным. Они сидели, обнявшись, и думали о свершившемся чуде.
– Теперь к компьютеру не допущу. Будешь мне диктовать: вредное излучение.
– Опоздала, вчера мне подарен любимым безопасный ноутбук, я попросила. Мы постоянно дрались за компьютер. Он помогает мне с дипломом. Тема очень интересная и пригодится на практике.
– Как вы проводите дни?
– С утра едем вместе в институт, обедаем в ресторане или кафе, после института гуляем в парке и – домой. Дома мы говорим только на английском. С ним Сашенька меня достал, я уже не рада, что знаю его в совершенстве. Он готовится к практике в Штатах, договор уже подписан. Стали реже ходить в театры, просто слушаем музыку. Много работы, но нам очень комфортно вместе. Это очень важно, особенно для него. Две предыдущие жены были истеричками с чрезмерными претензиями.
– Интересно, сломается он на ребёнке? Мне уже жаль его. Я бы просто ушла на время его созревания, но для тебя переживания сейчас вредны. Просто живи и радуйся при любом раскладе. Ныне ты окружена ореолом святости, ты мадонна с ребёнком внутри. Твоя миссия божественна. И ты теперь знаешь, как всё становится сложно после, казалось бы, невинных игр. На курсе догадываются о вашей связи? Раньше это был нонсенс.
– Мы не афишируем…
– Мы или он?
– Мам, не доставай. Никаких пыток! Он меня любит, но почему-то тянет с предложением, поэтому я стала сомневаться… Довольна? Лучше скажи, папа так и не спросил про нас?
– Спросил. Я сказала, что всё нормально.
– Пусть так думает. И всё же странно, где он летает?
– Ты хотела, чтобы не доставал, вот он и держит всё в себе, смирился. Ты должна ему сказать!
– Обещаю, трусиха. Хорошо, что он у нас авторитет, и мы его немножко боимся.
– Не боимся, а уважаем.
– Да, боимся, значит, уважаем, не про нас.
– Не затягивай с признанием. Он готовится уехать за границу. Вдруг заявит об этом завтра, а тут ты…
– Со святой миссией!
Обе рассмеялись.
– Это его добьёт: он слишком любит тебя.
Юля погрустнела.
– Какая заграница? – Света тоже перестала смеяться.
Юля поведала ей о планах отца.
– Останешься одна.
– Как это одна?!
– Ты же не подумала о будущем серьёзно, всё решила сама. За всё, доченька, приходится платить.
Света долго молчала.
– Походила по воде – повиси на кресте?
– А ты не снимай свои розовые очки ни при каких обстоятельствах, живи в собственном раю, а мы с папой создадим пуленепробиваемый кокон для жизни на грешной земле.
– Я ни о чём не жалею, начни сначала – поступила бы так же. Без вас будет труднее, но мы победим. И с папой я поговорю в самое ближайшее время.
– Только не заставляй его менять планы, это некрасиво. Он на пределе.
Сердце Юли защемило, затосковало. Проводив дочь, она открыла дневник.
«Я прибыла на деловую встречу в скромном костюмчике. Мне открыла дама неопределённого возраста, изящная, стильная, современная, самоуверенная.
– Романова Лиля, – представилась она, – проходите.
В зале уже сидели за аперитивом двое импозантных мужчин, и над ними возвышался как всегда Л. с загипсованной ногой, но таким же царственным видом.
– Господа, позвольте представить вам мою протеже Полину. «Чистейшей прелести чистейший образец», как сказал Поэт. Лиля, будь добра, пока покажи девушке мои апартаменты. Мы сейчас закончим переговоры и сядем за стол. Не возражаешь?
Показывать было что. Квартира оказалась двухэтажной, заставленной антиквариатом. На стенах висели картины, скорее всего, подлинники. Но меня поразила мансарда с зимним садом, скульптурами и мольбертами.
– Вы, Полина, и правда словно сошли с полотен Боттичелли. Л. трудно поразить, он искушённый человек, но теперь вижу – он прав. Что вам понравилось больше всего?
