Евгений Костюченко - Расплата за любовь
— Машину к гонкам можешь не готовить, вот что. Некому на ней будет гонять. Некому больше. Понимаешь намек?
— Понимаю, — помолчав, ответил Амурский. — Гонщик сошел с дистанции?
— Сняли его с дистанции, Петрович. Одним выстрелом сняли.
В трубке долго не было слышно ничего, кроме шороха и вздохов. Наконец, Амурский произнес:
— Ну, все там будем. Приезжай, помянем.
— Сегодня я не могу, — сказал Ян. — Завтра в бассейне увидимся с утра, есть о чем потолковать.
— До утра я не дотерплю. Приезжай, потолкуем.
— Нет, извини.
В ответ Петрович пожелал спокойной ночи, используя матросский лексикон.
9. Засада в лесу
Послав ежедневный отчет в московский офис «Юноны», Алина получила в ответ длинный, на восьми страницах, перечень неотложных дел. К счастью, к этому времени она уже успела выполнить почти всю намеченную программу, но несколько позиций из перечня заставили ее призадуматься.
3.1. «Природоохранные мероприятия на территории лесного лагеря.
Выполненные: (перечислить с указанием произведенных затрат).
Намеченные к выполнению: (перечислить с указанием срока и ориентировочного размера сметы)».
3.2. «Схема водоснабжения лесного лагеря».
3.3. «Система и схема канализации лесного лагеря. Канализационные сооружения (год постройки, конструктивные признаки отстойников — горизонтальные/вертикальные/ радиальные)».
Как только в офисе появился Артем, она спросила:
— Ты знаешь, что такое радиальные отстойники?
— Конечно. Кто же не знает таких элементарных вещей? Алиночка, не забивай голову всякой ерундой. У нас сегодня будет тяжелый день. Проверка из администрации. Приедет Фира, ей надо все показать в лучшем виде.
Он опустился в кресло, положил ноги на журнальный столик и закурил.
— Как тебе мои девчонки? Не капризничают?
— Подожди, сейчас это не главное, — Алина встала из-за стола и открыла окно. — Мне надо отправить отчет в Москву. И я не знаю, что писать про наш лагерь. Понимаешь, я не могу ответить на вопросы, пока не увижу все собственными глазами. А в Москве хотят знать подробности. Вот, к примеру, какие там, в лагере, отстойники?
— Да какая разница? — Голопанов с интересом перелистывал рекламный проспект. — Классный слоган, полюбуйся. «Ибица ждет юных». Фиру надо будет отправить на Ибицу, наверное. Пусть почувствует себя юной. Как, одобряешь?
— Хорошо, отправим. Артем, давай съездим в лагерь. Корша я не могу поймать, его нигде нет.
— Он сидит в лесу, занимается ремонтом. Ему сейчас не до нас с тобой. А может быть, Фира захочет в круиз по островам Адриатики? Нет, на три недели она не решится из города уехать. Уик-энд на Ибице — еще туда-сюда, но оставить без присмотра город на три недели…
Алине стало понятно, что Артем ни под каким видом не пустит ее в лагерь. Настаивать на своем? Спорить? Неизвестно, что из этого выйдет. К тому же гораздо важнее понять — почему он так себя ведет? Почему он прячет от нее этот лагерь?
— Я бы и сама не прочь слетать на Ибицу, — вздохнула она.
— Нет проблем, — оживился Голопанов. — Вот сдадим объекты и махнем.
— Когда ждать Фиру?
— С шестнадцати до семнадцати. Потом кормим ее в ресторане.
— В каком?
— Она скажет. Фира — баба непредсказуемая. Будь с ней поласковее. А если тебе так хочется увидеть лагерь, я организую прогулку на катере. Только имей в виду, на это уйдет целый день.
— Когда?
— Ну, давай завтра. Или послезавтра.
— Завтра, — сказала Алина, делая пометку в ежедневнике.
— Кстати, о катере. Чуть не забыл. Нужна твоя подпись, — он достал из папки несколько бланков. — Вот здесь, договор о покупке катера. Все четыре экземпляра, подпись на каждой странице. Так, хорошо. Это счет за катер, в углу напиши «оплатить». И подпись. А это счет за ГСМ, на следующий квартал. Вот так, умница.
— Люди, которые работали на катере, они остались? Или ты их уволил? — спросила Алина, подписав счет.
— Формально они и не работали ни на каком катере. Но я их оставил. Надо будет заключить соглашение. Или взять на постоянную работу, на какую-нибудь должность при бассейне. Учти это, когда будешь пересматривать штатное расписание. Я еду осматривать новую квартиру. Поедешь со мной?
— У меня свои планы.
— Тогда встречаемся у бассейна в полчетвертого.
Алина с облегчением закрыла за ним дверь. Если бы он спросил о ее планах, снова пришлось бы хитрить, выдумывать, изворачиваться. Не могла же она ему сказать, что собирается предпринять новую попытку добраться до лагеря.
Она развернула новую карту, купленную в туристическом магазине. Здесь был отмечен и лагерь, и дорога к нему. Теперь Алине было понятно, что в прошлый раз они со Стрельником не промахнулись. Они были на верном пути, но им помешала преграда на дороге. Очевидно, это был как раз мусор из лагеря, ведь там идет ремонт. Надо было не тратить время, а дойти до лагеря пешком.
Алина посмотрела на часы. Двенадцать. Успеет ли она обернуться за четыре часа?
За окном раздался шум подъехавшей машины. Алина отогнула занавеску и увидела Стрельника, выходящего из боевого «Вольво» цвета кубинского лимона.
«Вот кто мне нужен», — подумала она.
Зайдя в ее кабинет, инструктор неловко остановился на пороге. Сегодня он был почему-то в сапогах и в камуфляжной куртке с капюшоном.
— Садитесь, — пригласила его Алина.
— Да я в рабочем, — отказался он, разглядывая рекламные плакаты на стенах. — Алина Ивановна, сегодня не смогу я позаниматься с вашими девочками. Это как, не смертельно?
— А что случилось?
— Надо съездить кое-куда.
— Жаль, — сказала Алина. — А я хотела вас попросить об одной услуге.
— Просите.
— Но вы заняты.
— Это не имеет значения, если вы просите. Вам я не могу отказать.
— Помните дорогу к лагерю? Я все-таки хочу туда попасть.
Она не стала напоминать о том, что Стрельник сам обещал доставить ее туда. Мужчины всегда обижаются, когда их тыкают носом в невыполненные обещания.
Он удивленно развел руками:
— Алина, вы меня просто убиваете. Я как раз туда и собрался.
— Зачем?
— Ну, я же вам обещал найти дорогу, — он смутился. — И потом, открылись новые обстоятельства… В общем, я не успокоюсь, пока не увижу Корша.
— Я тоже должна его увидеть, — сказала Алина. — Подождите меня в машине, мне надо переодеться.
— Можно от вас позвонить?
— Конечно.
Он подсел к телефону, отвернувшись лицом к выходу. Алина, укрывшись за распахнутой дверцей шкафа, скинула платье и достала с полки джинсы, клетчатую рубашку и ветровку, купленные в том же туристическом магазине, где она нашла карту. Ей вдруг пришло в голову, что впервые за два последних года она переодевается в присутствии мужчины. Когда Алина работала манекенщицей, ей приходилось проделывать это по сто раз в день. И тогда эта процедура не вызывала у нее никаких эмоций. А вот сейчас… Она пристыдила себя, но медлила, скатывая чулки: ей хотелось, чтобы Стрельник оглянулся.
