Лиля Брынза - Пари (сборник)
– Ерунда. Таким макаром она тоже ничегошеньки не добьется, кто из вас не пробовал? – рассуждал Митрич.
– Да? А ужин, а зоопарк? Нас-то он никогда никуда не приглашал, – резонно заметила мудрая Анечка.
– Все равно не верю! Должно быть какое-то еще объяснение, – Ленка явно нервничала. – Может, они тайные родственники?
– Не знаю, какие они родственники, но ноги у Лариски о-го-го. С такими ножищами можно и в зоопарк. Чего ж она их, типа, скрывала? Все, бабы, я пропал в натуре, – Серега не скрывал своего отношения к моим нижним конечностям.
– Тебе, Серега, только ноги подавай. Тут вопрос стоит серьезный. Сорок штук баксов наличкой.
А ты – «ноги», – суетилась Ольга Шпитко. – В общем, нельзя снимать наблюдение. Кто был на посту в воскресенье?
Нимфетка Юленька подняла руку. Значит, я упустила хвост в зоопарке. Браво пионерам-героям, под памятник писающему мальчику она загримировалась, что ли?
– Юлия, докладывай, – приказал Митрич.
Та вскочила, достала какие-то конспекты и начала бойко зачитывать: встреча объектов произошла в десять тридцать. Объект Л. привел с собой объект Икс, юношу лет пятнадцати, по предварительным данным – брат. Объекты гуляли по территории, взявшись за руки и оживленно беседуя. Предположительно, беседа велась на отвлеченные темы. Прогулка по территории заняла два часа сорок минут. Затем объекты исчезли из зоны наблюдения. Все.
– Молодец, Юлия, работа выполнена успешно. Жаль, что не смогла подойти поближе и узнать тему беседы. Ну да ладно. Кстати, присутствие брата утешает. Может, они правда тайные родственники. Проверить, – Митрич не любил делать скоропалительные выводы. – Так, господа. Сегодня и завтра – отбой.
Митрич покопался в бумажках на столе.
– Пока здесь Лангстом, Андрей под завязку будет занят, ну а в пятницу они летят в Штаты, так что у нашей поэтессы на эту неделю никаких возможностей для теракта нет и не будет.
– Про какие это теракты вы тут беседуете? Просто банда фанатичных талибов, а не экспортный отдел, – я сочла нужным эффектно возникнуть как бы из ниоткуда. Серега шумно вобрал воздух в легкие и одарил меня сладким взглядом растлителя малолетних.
– Так, тебя это ни в коей мере не касается, иди работай! – Ленка состроила лошадиную гримасу и отвернулась.
– Есть, ваше высокопревосходительство! – Отсалютовав, я села на место. Мне даже понравилась та серьезность, с которой мои коллеги подошли к этому делу. Значит, у меня есть все предпосылки для получения выигрыша и для поездки в страну ветряных мельниц и маразматичных рыцарей. И я туда обязательно поеду. Мне стало так радостно и легко. Да, где это у меня там завалялся карманный любовный шедеврик Барбары Картланд?
Глава двенадцатая
(Длинная, но совершенно обязательная, полная великосветских штучек и невероятных метаморфоз. Не верьте: почти все здесь авторский вымысел, но, к счастью, без нудных описаний природы.)
«Она побледнела и похудела. Страдания превратили ее из жизнерадостной прекрасной девушки в бледную невзрачную тень. Она ходила по комнате и вздыхала. Напрасно ее близкие пытались развлечь и утешить ее. Мысли ее были далеко».
– Ты картошечку будешь? С лучком, укропчиком и маслицем, – бабуля развонялась жареным луком по всей нашей хрущевке.
– Не могу, бусик, у меня наистрожайший режим.
В животе подозрительно урчало. Урчало звонко и нагло. Организм настоятельно требовал пищи, а не тошнотворной кислой минералки, которой я травилась уже второй день. Вот получу свой выигрыш, завалюсь в супермаркет и накуплю кучу импортного хавчика в разноцветных баночках и пива мексиканского ящик, сяду и буду объедаться до утра. Я попыталась представить эту дивную сцену, но легче почему-то не становилось. Бабуля подсунула мне тарелку с ужином прямо под нос.
– Ааа… – застонала я, истекая слюной. – Ты что делаешь, коварная соблазнительница?! Немедленно спрячь! Мне необходимо сбросить как минимум двадцать кило за ближайшие полчаса или я пропала!
Как же кушать хотца! Орган в желудке не успокаивался.
Я ничуть не преувеличивала, нисколечко. Это кошмарное вечернее платье, открытое сверху, снизу и с боков, было впору только маленькому (ну очень маленькому) привидению. И мне – представляете, мне! – надо было его надеть.
Трагедия заключалась в том, что в понедельник миллиардерский мистер Лангстом, ошарашенный достижениями западной текстильной промышленности в совокупности с моими сомнительными достоинствами, просто приказал мне сопровождать их с Андреем на этот дурацкий ужин в посольстве.
– Буду счастлив видеть вас рядом со мной, – зубасто улыбался он, – надеюсь, что вы не оставите меня одного скучать в этой малоинтересной компании. – Лангстом кружил вокруг меня, точно гриф вокруг сдохшего бизона, и искал место, куда бы поудобнее приземлиться, чтобы оторвать кусочек соблазнительной плоти (ух ты, вот это сравненьице я закрутила!).
– Мне будет без вас так одиноко, – истекал медом мой БИГ БОСС, а Андрей за его спиной махал руками: откажись, мол, немедленно. Ах, вот как! Значит, ты, сеттер педигрипаловский, что-то имеешь против моего присутствия на крутой вечеринке? Значит, думаешь, что у меня пороху не хватит и вообще что такие места не про нашу честь? Как бы не так. Я тут же надела на себя маску святой невинности и сделала вид, что не поняла его бурной жестикуляции.
– Дорогой мистер Лангстом, – взяв уже полностью спекшегося босса под руку, я прижалась всем телом к его упитанному бочку, что осчастливило одного и ввело в транс другого, – я никак не могу позволить вам провести целый вечер без меня. Это как минимум жестоко.
Краешком глаза я усмотрела, как Андрей сначала охнул, потом пошатнулся, потом откинулся в кресле, а потом показал мне кулак и что-то прошептал. Если бы я умела читать по губам, я бы поклялась, что он прошептал: «Убью идиотку!»
* * *Андрей перезвонил мне в тот же вечер. Услышав в трубке его баритон, я неожиданно для себя разволновалась и потушила окурок о собственную коленку. Не дав мне никакой возможности поздороваться, поинтересоваться его здоровьицем и узнать метеорологический прогноз на неделю, он сразу же, без обиняков, высказал мне все, что думал. Высказывал достаточно долго, я даже успела сходить на кухню и сделать себе бутерброд. Когда я возвратилась и вновь прижала трубочку к ушку, он почти заканчивал. Хорошо, что я большую часть пропустила, поскольку даже то, что мне удалось услышать, никак (ну никак) не соответствовало уровню моей самооценки.
– Андрей Николаевич, не преувеличивайте, – надо было либо защищаться, либо соглашаться, – я вовсе не испорченная сексуальными меньшинствами аферистка, и уж точно не озабоченная нимфоманка. И с какой это стати вы обозвали меня наглой и порочной стервочкой? Я просто иногда чересчур веселая и не всегда предсказуемая.
