Элизабет Адлер - Персик
– Бабушка, все в порядке, – взволнованно прошептала Лоис, – пожалуйста, поверь мне, все не так, как тебе кажется.
– Что не так, как кажется, либхен? – Руки Карла обвили ее талию, крепко обняв под грудью. – У тебя гость, – сказал он добродушно. – Магда сказала мне. Вы оказали нам честь, мадам Леони, хотя это странный час для неожиданного визита. Но мы будем рады, если вы присоединитесь к нашей вечеринке, не так ли, либхен?
Леони делала вид, что не замечает его руки, обнимающей Лоис.
– Некоторым из нас достаточно повезло быть знакомыми с вашим сценическим искусством. – Его холодные глаза внимательно осмотрели ее. – И, конечно, вы такая же красавица, как и прежде.
– Бабушка, это генерал Карл фон Брюгель, – запинаясь, проговорила Лоис.
Карл предложил Леони руку.
– Пойдемте, мадам, мои гости будут в восторге от знакомства с Леони.
– Бабушка, – просительно проговорила Лоис.
– Я здесь для того, чтобы забрать свою внучку домой, – сказала Леони, бросая презрительный взгляд в сторону гостиной. – Это не место для Лоис де Курмон, как и для любой другой француженки.
– Я не слышал, чтобы ваша внучка жаловалась, – зло ответил Карл. – Ну, Лоис, тебе есть на что жаловаться?
– Нет, конечно, нет, – Лоис пожала плечами, избегая взгляда Леони.
– Кстати, совсем наоборот, – сказал Карл. – Лоис очень довольна, она умная женщина, мадам Леони. Она правильно выбрала, на чьей стороне ей быть. – Уходя, он проговорил: – Лоис, ты пренебрегаешь нашими гостями. – В голосе слышалось предупреждение, и Лоис бросила понимающий взгляд в сторону удаляющейся фигуры.
– Бабушка, – прошептала она, – все не так, как кажется. Пожалуйста, поверь мне.
– Я уже приходила сюда, чтобы спасти тебя, – Леони взяла руку Лоис в свои, – когда ты была увлечена этим ужасным русским и не знала, как выпутаться из этого. Ты говорила, что чувствовала себя в ловушке. Сейчас то же самое, да, Лоис?
– В какой-то степени да, – кивнула Лоис. – Немного похоже на то, что было, бабушка. Это более сложно, – добавила она с отчаянием. – Я не могу поехать с тобой сегодня, бабушка, просто не могу.
Леони внимательно посмотрела ей в лицо.
– Я не буду спрашивать почему, – сказала она, – так как сейчас нет времени для объяснений. Но я здесь, чтобы помочь тебе, Лоис. Я чувствую, что ты в ужасной опасности. – Она ощутила, как дрожат руки Лоис. – Я остановилась у Каро, – быстро проговорила она. – Завтра я буду ждать тебя там. А потом я заберу тебя домой, Лоис.
– Да, о, да! Бабушка, пожалуйста! – Лоис сморгнула слезы, когда Леони шла через холл к дверям. Слуга распахнул двери, и с тревожной полуулыбкой Леони обернулась, прежде чем медленно сойти по широким ступеням вниз, в ночь.
14
Карл фон Брюгель проснулся отдохнувшим и спокойным. Он сел на огромной кровати в стиле Людовика Четырнадцатого, изголовье которой было украшено очаровательной картиной, изображающей дам и кавалеров, расположившихся у озера, и позвонил в колокольчик, давая знать, что он ждет кофе. Пригладив свои жесткие седые волосы. Карл сначала посмотрел на часы, затем на пустое место рядом с собой. Итак, Лоис уже встала. Он вспомнил о прошедшей ночи и улыбнулся. Скинув простыни, обнаженным прошел в ванную. Вызывающе широко расставив ноги, он помочился, все еще вспоминая прошлую ночь. Лоис, красивая и дрожащая, умоляющая его остановиться и тем самым возбуждающая его еще больше. Карл вспомнил, что вечер тоже прошел хорошо, кроме визита бабушки Лоис. Необыкновенная женщина! Леони была так же красива, и ее тело было так же восхитительно, и так же неприступно холодна, как и на сцене. Это был его тип женщины.
Посмеиваясь, он встал под душ, отворачивая кран с холодной водой, тяжело задышал, когда ледяная струя облила его теплое тело. Мысли переключились на встречу, которая должна была состояться сегодня в Шато Виллельм, конференция на высшем уровне, где он должен сыграть важную роль. Карл разработал план размещения французских рабочих, и все материалы и повестка дня встречи, вместе с примечаниями Геббельса и Гиммлера, лежали в его портфеле в библиотеке. День будет прекрасным, он одержит блестящую победу, которая выделит его в глазах фюрера, и, может быть, он попадет в список людей, представленных к повышению, – получит чин рейхсмаршала. Это разозлит Гиммлера. Карл быстро вытерся. Он презирал Гиммлера, а что касается Геббельса – стоит только посмотреть, как он относился к жене прошлым вечером: щеголять перед ней этой актрисой. Говорят, что он однажды приводил женщину, и она жила вместе с ними. Мужчине не следует относиться к жене подобным образом.
Дверь хлопнула, и он поднял глаза. Вошла Лоис. На ней было простое льняное платье цвета неба и травы, которое дышало парижским шиком. Волна Светлых волос, струящихся до плеч, обрамляла лицо. Она была в темных очках.
– Так рано встала? – сказал Карл и прищурился, проводя бритвой с длинным лезвием по щетине на лице.
– Я хотела пойти навестить бабушку, – пробормотала Лоис.
Ее голос сразу показался ему совсем несчастным, и он быстро глянул на нее в зеркало.
– Сними очки, – приказал он.
Она послушно сняла их. Ее глаза были красными и опухшими. Карл, продолжая бриться, вздохнул:
– Плакала? Опять?
Лоис надела очки.
– Я думала, ты собираешься уезжать, и бабушка здесь…
– Едешь плакать к своей бабушке, да? Ты напрасно тратишь время. Она здесь только для того, чтобы сказать, какая ты скверная девочка. А ты скверная девочка, не так ли, Лоис? – Схватив ее за запястье, Карл грубо притянул ее к себе. – Ты была такой скверной прошлой ночью, такой изумительно скверной… – Он откинул ее голову назад, пока его язык настойчиво овладевал ее ртом. Когда он позволил ей идти, Лоис направилась в сторону дверей. Помада была размазана, волосы в беспорядке.
– Будь дома к шести, – приказал Карл, возвращаясь к зеркалу. – Мы идем в театр, и я хочу, чтобы ты выглядела как можно лучше. Надень белое платье с рубинами. Мне нравится на тебе это сочетание.
Когда она уходила, он не попрощался с ней.
Энрико Гарсиа, в голубом комбинезоне механика, возился с запчастями «ситроена» во дворе маленькой заправочной автостанции, находящейся на маршруте Рамбуйе и Шартра. Старый хозяин, в комбинезоне и голубом берете, сидел в кабинете, потягивая бренди, которое ему принес Энрико, и вспоминал дни, когда его маленький гараж обслуживал постоянный поток машин, сельскохозяйственную технику и шикарные автомобили господ, которые владели особняками и домиками в швейцарском стиле, расположенными в окрестностях. С введением норм на бензин, с ограничением поставок и недостатком запасных частей многие машины простаивали, и все, что ему оставалось, – это мечты. На его веку это была вторая война. Энрико считал, что бренди может немного ослабить боль от потери всего, ради чего он работал, второй раз в жизни. Сейчас было много таких людей, которым нечего было терять и которые с радостью сделают все, что возможно, чтобы помочь Сопротивлению.
