Три года взаймы (СИ) - Акулова Мария

Ты нам не веришь? Твое право.

— Елена. Меня зовут Елена. — И ты знаешь это ещё с Побережья.

Возможно, я даю слабину. Возможно, наоборот демонстрирую силу, но Роман смотрит мне в лицо долго и с мягкой улыбкой.

— Запомню. — Зачем-то обещает и переводит взгляд на Андрея. — С предстоящим пополнением вас, Темиров.

Мой муж пожимает протянутую руку. Наверное, это хорошо, хотя мне касаться Романа сейчас не хотелось бы. Контакт ладоней они рвут. Глаз — нет. Ответом Бутову служит прохладное:

— Спасибо. Мы тоже желаем тебе стабильности и степенности.

Андрей подкалывает в ответ ровным абсолютно нейтральным голосом. Роман хмыкает.

Вероятно, осознавая, что там ни черта не расшатает, а может быть зная, что слабое звено в нашем тандеме — я, опять останавливает взгляд на мне. В нем — смешинки. Подмигивает. Я против воли краснею. Черт.

Потом опять к Андрею.

— А когда младшего Темирова-то ждем? Это же сын будет, Андрей? У тебя иначе и быть не могло. Первый точно должен быть сын.

Я поджимаю губы. Андрей тоже не торопится отвечать.

Взгляд Романа возвращается ко мне. Он расплывается в лучезарной доброжелательной улыбке.

— Вы запоминающаяся, Елена. Настоящая гречанка. О таких статьи пишут. Я читал… — Мне сложно понять, о чем он. Но судя по тому, что у Андрея челюсти сжимаются, он понимает лучше. — В июле ждем, да?

Не дожидаясь ответа, Роман вдруг отвлекается и взмахивает кому-то рукой. Оставляет нас вдвоем. Я делаю маленький шаг назад и вжимаюсь Андрею в грудь. Не знаю, почему, но разволновалась. У него тоже сердце бьется быстро.

— Он долбоеб, не обращай внимания.

Киваю, прикрывая ненадолго глаза и чувствуя губы на волосах.

Потом всё же не справляюсь и украдкой слежу за Романом. Он такой же нарочито радостный, как и в общении с нами, только уже с другими людьми. Улыбается. Смотрит с энтузиазмом. Взмахивает руками. Отыгрывает великолепно.

И я почти его не боюсь, просто… Наш с Андреем сын родится не в июле, а в мае.

Глава 18

Лена

Когда мы занимаемся сексом, я растворяюсь в Андрее целиком и мне всё равно: договорной у нас брак или настоящий. Что было до. Что будет после.

Я глажу горячую бархатистую кожу, чувствуя символизирующие его власть и мою податливость толчки члена внутри.

Тянусь за губами — получаю свой откровенны сладкий поцелуй.

Позволяю себе не сдерживать стоны, когда очень хочется. Впиваюсь ногтями, когда приближаюсь к пику.

Наша одежда беспорядочно сброшена по дороге к кровати.

Вечер вроде бы был рядовым и рутинным, но мы оба испытали перенапряжение. И оба с радостью нырнули в самую приятную часть нашего договора, чтобы его сбросить.

Я чувствую приближение оргазма кончиками пальцев, но Андрей не дает ухватиться крепко. Выходит, сбивая дыхание. Я теряюсь в пространстве и вижу только свои маяки — мужские наполненные страстью глаза. От степени его желания штормит. Низ живота скручивает не из-за стимуляции нужных точек, а из-за того, как сильно мне нравится быть для него настолько желанной.

Андрей тянет меня вверх и разворачивает. В нашей прошлой легкомысленной жизни так было часто. Для него — понятно. Для меня — интуитивно, на интересе и доверии. В новой — всё же больше классики и предсказуемости. Заботы, что ли? Но не сегодня. Чтобы не упасть — цепляюсь за спинку кровати. Мужские руки сжимают ноющую болью и желанием чувствовать его везде грудь. В мою спину вжимается горячее как печка тело и Андрей снова входит влажным по влажному.

Дыхание обжигает шею. От удовольствия на загривке поднимаются волоски. Я упираюсь локтями в мягкую спинку и считаю толчки. Грубовато и требовательно спускаю одну из ладоней мужа вниз и прошу там тоже трогать.

Проникновения становятся глубже и резче. Вслед за губами я чувствую на шее зубы.

Это настолько прекрасно и по-звериному правильно, что я сдаюсь. Падаю на кровать, чувствуя, как оргазм топит волна за волной. Андрею нужно больше времени, но под аккомпанемент моих неконтролируемых вскриков он тоже кончает.

В спальне повисает тишина, которую я только сейчас способна заметить. На ее фоне отчетливо слышны наши дыхания и легкий писк в ушах.

Хочется лечь и умереть. А может быть просто заснуть. Андрей выходит из меня с задержкой и опускается сзади на колени. Я оглядываюсь.

Проезжаюсь собственническим взглядом по безупречному телу. Все еще стоячий член блестит моей смазкой. Широкая грудная клетка вздымается в затянувшейся попытке выровнять дыхание. Руки, наверное, ещё помнят, как стискивали мои бедра до отметин, подавая их навстречу проникновениям. Потому что я до сих пор чувствую пальцы на коже.

Поднимаюсь по плоскому животу, груди и шее до губ. Мои припухли. А он улыбается. Стреляю взглядом в глаза и улыбаюсь в ответ.

— Ты любишь сзади.

Он даже не спрашивает. Скорее объясняет мне меня. Я не спорю.

— Ты тоже.

— Я тоже.

Андрей хочет встать, но я перехватываю его за кисть. Тяну на постель. Он поддается и полусадится, подставив подушку под голову, а я кладу свою ему на плечо и забрасываю ногу.

Мы ещё многого друг о друге не знаем. И в сексе тоже.

Любит ли Андрей после полежать? Или лучше его отпускать? А что, если я очень люблю после секса лежать с ним? Чувствовать запах и текстуру покрытой испариной кожи. Смаковать ощущения и купаться в удовольствии?

— Что сделает Роман, если захочет нас разоблачить?

Пусть Андрей сказал, что Роман — безобидный, в голове (хочу я того или нет) рисуются не лучшие сценарии.

Не получив ответ сходу, запрокидываю голову и вижу направленный вдаль взгляд. Может быть он и вопрос-то не слышал, но повторить не успеваю.

Он опускает глаза ко мне. Хмыкает.

— Ты знаешь, как бьет по самолюбию, когда после секса женщина не поет оды члену, а спрашивает о делах?

Не хочешь говорить. Я поняла.

Я подыграю.

Начинаю улыбаться. Широко и хищно. Андрей следом.

Не думала, что его член нуждается в одах. Но ладно. Сжимаю ствол у основания и делаю несколько движений вверх-вниз. Вроде просто в шутку, но по реакции не сложно сделать вывод, что и не в шутку тоже можно. Накрываю ладонью головку и массажными движениями ласкаю самые чувствительные точки у ее основания.

— У тебя лучший член из всех, которые я знаю.

— А знаешь ты один. Комплимент на тройку.

Смеюсь и одергиваю руку, но Андрей не дает сбежать. Возвращает ладонь на место и задает темп движений по нему. Убедившись, что сама справлюсь, поддевает подбородок, тянет губы к губам. Целует нежно. Я смягчаюсь:

— Ладно. Я думаю, если бы знала больше одного, твой всё равно был бы в топе.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Мы долго целуемся, я лениво ласкаю Андрея. Мы снова ближе к сексу, чем к разговору, который (и сама не знаю) нужен мне или нет. Стараюсь справиться с тревогой, но поцелуй прерывает Андрей.

Снова откидывается на подушку и смотрит на меня, забросив мою ладонь себе на грудь.

— Ты не должна его бояться. Это точно. Что он говорил?

— Ничего особенного. Намекал на встречу в туристической лавке. — О словах Романа про Валерию сознательно молчу.

Причин целая куча. Одна из главных: а вдруг Роман прав и вдвоем им было бы лучше?

Внутри меня протест и ревность. Я оправдываю себя тем, что нося ребенка тоже имею право ревновать, но посвящать Андрея в свои мысли не рискну. И очень надеюсь, что он не читает ничего такого по глазам.

Смотрит мне в лицо и поглаживает, убаюкивая встревоженную бдительность.

Разговаривать не хочет, а информацию получить — да. Готов ли выжать всё — не знаю. Мне кажется, он и сам не знает.

После паузы, заполненной его изучающим взглядом, Андрей смаргивает и дает мне еще одну маленькую дозу:

— Рома не опасный, но любит дать понять, что держит всех за яйца.