Любовь Демона (СИ) - Ареева Дина

— Какие у тебя охуенные волосы, Ангел, — шепчу, зарываясь в них лицом. Отвожу в сторону, перебрасываю через плечо.

Передо мной тонкая изящная шея, слишком беззащитная и открытая. Осторожно касаюсь губами, прихватываю нежную кожу. В голове мутится, член каменеет.

Не сдерживаю стон, который переходит то ли в рычание, то ли в урчание.

— Не могу, Ангел, пиздец тебя хочу...

Одним рывком расстегиваю молнию на спине, и платье сползает на плечи. Прихватываю зубами белую кожу, дергаю платье вниз и накрываю руками полушария, прикрытые кружевом.

Нетерпеливо пробираюсь пальцами под кружево, ее соски уже твердые, и мы оба стонем. Ангелина выгибается, упираясь в твердый пах упругой попкой. Отставляет бокал с вином на столик и упирается руками в стекло.

Срываю и отбрасываю бюстгальтер.

— Зачем ты вообще это белье надеваешь, — бормочу, вдавливаясь членом между стройных ножек. — В следующий раз без него приходи.

Она молчит, и правильно. Для ее язычка я нахожу другое применение. Протискиваю в рот палец, там горячо и влажно.

— Соси, — шепчу хрипло.

Она посасывает палец, отодвигаю промокшую полоску трусиков и врываюсь членом туда, где тоже влажно и горячо.

Ангел вскрикивает, но палец не выпускает. Сдавливает член шелковистыми тугими стеночками, и я улетаю сук на небеса.

Узко так, что не развернешься. Выхожу на всю длину и снова вгоняю член до упора. Представляю как выглядит Ангел, распластанная на стекле, и снова насаживаю ее на каменный ствол.

Она стонет и сосет. Приподнимается на носочки каждый раз, как я вгоняю в нее член. Пробует двигаться сама, ускоряется, но я не даю.

Я так быстро кончу, а я не хочу. Придерживаю за бедро, меняю направление. Вхожу каждый раз под разным углом, выбивая из девчонки протяжные стоны, сменяющиеся рваным дыханием.

Дыши, родная, дыши. Хрипло, надсадно. Возбуждающе.

Хотя разве можно хотеть больше?

Ангелина кусает мой палец, извивается, сама насаживается на член. Теперь уже я ускоряюсь, отпуская себя на свободу. Бьюсь об нее бедрами, мокрым от слюны пальцем нахожу клитор, и Ангел кричит, царапая ногтями стекло.

Догоняю ее, в последний момент успеваю выйти и поливаю спермой круглую попку и выгнутую спину.

Девчонка обвисает в моих руках. Удерживаю ее одной рукой, второй упираюсь в раму.

Я ни с кем так не кончал. Никогда.

Все, что было и до нее, и после — лишь слабое подобие.

Так нахуй тогда размениваться?

И дело не только в оргазмах. А в том, что только рядом с ней я живу.

Так нахуй мне нужна жизнь без Ангелины?

Глава 17

Ангелина

У меня заболела Миланка. С утра, когда я уходила на работу, еще все было нормально. А уже в обед позвонила мама и сказала, что у малышки температура и кашель.

Сегодня должна была состояться наша третья, последняя встреча с Демьяном, но какая уже встреча? Я как на иголках.

Хорошо, что я еще не успела назначить время, собиралась Каренина помучить. А теперь просто отменяю встречу.

Только успеваю отправить сообщение, как Демьян появляется на пороге кабинета.

— Что это значит, Ангелина? — пытается делать вид, что договаривается со мной, но получается плохо. Он недоволен, потому что назвать это страхом у меня не поворачивается язык.

Так я дофантазируюсь до того, что он дорожит этими встречами. А как умею это делать я, наверное, никто в мире еще не научился.

Позавчера я ушла в половине двенадцатого ночи. Точно так, как в прошлый раз — дождалась, пока Демьян уйдет в душ, и сбежала. Платье оставила в номере, написала Каренину, что надену на следующей встрече.

Мы не разговариваем, мы переписываемся. В его номере мы занимались сексом практически без остановки. Все как и было раньше, здесь Демьян не поменялся. Я потеряла счет своим и его оргазмам, мы как будто объелись какого-то невидимого афродизиака.

Потом дома я долго не могла уснуть и была очень рада, что Миланка осталась ночевать у Илоны.

Я много думаю сейчас о Демьяне. Не знаю, как сейчас к нему отношусь, но мне больше не хочется ему мстить. Не хочется его ненавидеть. И я точно знаю, что тоже ждала сегодняшнего вечера.

Но мой ребенок заболел, и все отходит на второй план.

— Я очень устала, Демьян, — это даже ложью не назовешь. — Давай перенесем, пожалуйста.

Лицо Каренина меняется, и если раньше бы я приняла это за участие, то сейчас мне такое даже в голову не приходит. Он скорее озадачен — появилась проблема, которую надо решить. Именно с таким видом Демьян решает вопросы. Нахмуренный лоб, поджатые губы.

— Ты можешь отдохнуть у меня, — выдает он, и я чуть не падаю со стула. — Обещаю, если ты не захочешь, ничего не будет. Мы просто поспим вместе, я если честно тоже пиздец как устал.

У меня даже рот приоткрывается от изумления. Или от шока.

Это точно Каренин сейчас сказал?

На секунду появляется соблазн согласиться. Если бы дело было не в дочке, наверное, я бы не смогла устоять. А так вежливо отказываюсь, и не могу не заметить, как Демьян мрачнеет.

После работы еду домой на такси, вызываю его от супермаркета, который находится в двух кварталах от офиса.

У Миланки невысокая температура, но я все равно решаю завтра отвести ее в больницу. Там по субботам принимает дежурный врач.

— Не знаю, что делать, дочка, — сокрушается мама, — мы собирались завтра ехать в новый дом. И Миланку с собой бы забрали. А как теперь быть?

— Ничего, мама, поезжайте. Нельзя ей с вами, еще Артемку заразит. А мы приедем, когда выздоровеем.

— Ты же сегодня последний день отработала, да?

— Да, я с понедельника уволена, больше в офис мне не надо.

Про наши встречи с Демьяном мама не знает. Она не поймет, а как я могу это требовать, если сама себя не понимаю?

Ночью температура у дочки не поднимается, но она сильно кашляет, и мы собираемся в больницу. Только дежурного врача в больнице нет, и нас отправляют в стационар на приемный покой.

— Сейчас все болеют, повально, — говорит медсестра в регистратуре, — вирус какой-то очередной ходит.

В этот момент звонит мама.

— Не води ты дите в стационар, дочка, еще там какую-то заразу подцепите, — советует мне. — Возле вас медцентр новый открылся, платный, в нем врачи точно по субботам должны принимать.

И правда, как я не подумала. В медцентре нас направляют к доктору, она осматривает Миланку.

— Это у вас обычная вирусная инфекция. Легкие чистые, горло красноватое. Давайте ребенку много пить, промывайте нос, и если температура через три дня не пройдет, будем подключать антибиотик.

В холле клиники усаживаю Миланку на диван, забираю наши куртки.

— Ангелина? — окликает меня незнакомый голос.

Оборачиваюсь. На нас с дочкой смотрит девушка, и я не сразу ее узнаю. А когда узнаю, поворачиваюсь спиной и молча начинаю одевать Миланку.

Это Алена, подруга Маргариты. Она тоже была в тот вечер на проклятой вечеринке в ночном клубе. Как она меня узнала? Может, если я буду ее игнорировать, она от меня отстанет?

Но Алена не отстает. Подходит ближе и с потрясением разглядывает Миланку.

— Это твоя дочь? У тебя есть ребенок?

Встаю с корточек, надеваю куртку, набрасываю шарф. Миланка сползает с кресла и бежит к стойке ресепшена за конфетой. Они тут стоят для всех в вазочке.

— Послушай, если ты думаешь, что я тебе рада...

— Я знаю, — обрывает она меня и заглядывает мне за плечо, — знаю, что не рада. Я бы на твоем месте меня вообще нахуй послала.

— Не матерись при ребенке, — говорю, хоть ребенок не слышит.

— Не буду, извини. Я к маме пришла, это ее клиника, — Алена зачем-то оправдывается передо мной, хотя мне совершенно это не нужно.

Пожимаю плечами, давая это понять, но она не замолкает.

— Ангелина, я хотела сказать, — мнется, прячет глаза, — я хотела попросить у тебя прощения. Мы все сказали Демьяну, что на видео вы вместе с Артуром. Мы солгали, потому что она нас шантажировала. У Марго есть другая запись, где мы все стоим и смотрим, там только ее нет, потому что она снимает. И эта сука угрожала, что обнародует ее. А это уголовка, Артур подсыпал тебе наркоту. И Демьян бы нас всех закатал. Так что...