Развод с чемпионом (СИ) - Орлова Ира

– Да, у нас с Артуром общие мама и папа... Но мама всегда скрывала это и не давала ни мне, ни Артуру общаться с папой, – голос ее дрожал, и я чувствовал, что вот-вот она выпустит всё, что было у неё на душе. Это было именно то, что я ждал.

Камера приближалась, а ведущий продолжал расспрашивать её. Зал наполнился напряженной атмосферой, смешанной с вниманием зрителей.

– Бедные дети… А какие у тебя отношение с мамой и отчимом?

Она запнулась, и, казалось, что слова рвались из неё сами собой:

– Иногда мне бывает тяжело. Если бы папа был рядом, мой родной папа, все было бы иначе. Мама… она редко меня понимает. Она любит только Артура и Данила. А отчим меня не любит, я ему чужая. Мне сложно… с ними. Я даже не могу поговорить с папой. Они не давали ему мой номер и обманывали меня, что он не хочет со мней видеться. А я так люблю его и так скучала эти годы… – она громко разрыдалась, и у доброй половины зала выступили на глазах слезы. Вот она, сила детской искренности в действии.

Как я сдержал довольную улыбку — загадка. Внутри все ликовало. Только что, в этом зале, Лизу размазала собственная дочь. Ее ударил в спину самый близкий человек, и мне для этого даже делать особо ничего не пришлось. Красота…

Маша все не затыкалась, рассказывая про какие-то детские обиды или про наши с ней воспоминания. Даже свой стишок вспомнила, который для меня учила. Я же сидел рядом, изображая поддержку и заботу. Это был мой момент триумфа. Какой закат для репутации моей бывшей! Она сама родила оружие против самой себя.

Глава 29

После скандального эфира, я чувствовал себя одновременно выжатым, как лимон, и полным радости. Дочь, сжав губы в узкую линию, словно сама не верила в то, что только что случилось, сидела на угловом диване в коридоре, только сейчас, видимо, понимая, что натворила.

– Машенька, родная, не грусти. Пойди лучше, выпей чаю с пирожными, – сказал я ей, желая поскорее избавиться и пойти уже в гримерку к ведущему, моему приятелю, выпить коньяка и обсудить отснятый материал. И что, что мне потом за руль? От половины стопки ничего не будет.

Маша поднялась с диванчика и, словно в бреду, побрела в указанную мной сторону.

Я же, не став терять больше времени, зашел в гримерку и увидел Макса сидящим, погруженным в телефон. Темный, амбициозный тип — он никогда не скрывал, что ради рейтингов готов на все. И в этом мы с ним были очень похожи.

Макс поднял голову, когда я вошел, и сразу понял по моему довольному лицу, что все прошло по плану.

– Поздравляю, Королёв. Твоя дочь не подвела, – усмехнулся он, откладывая телефон в сторону.

Мы оба рассмеялись, довольные тем, как легко все получилось. Мне даже немного жаль было Машу, все же на девчонке лица не было. Того и гляди от страха или стыда в обморок грохнется. Но ничего, по-больше поплачет, по-меньше пописает. Главное — я достиг своей цели и уничтожил репутацию бывшей жены.

– Да, мозгами она явно пошла в свою мать. Теперь я хочу пойти дальше, – сказал я, до краев наполняя свой бокал элитной янтарной жидкостью. К черту, поедем на такси. Я сегодня праздную. – Пора уже отобрать у нее и сына. Тогда она совсем сломается, когда лишится обоих детей. И станет более сговорчивой.

– Можно сделать эфир на тему ее аморального образа жизни. У меня такие актеры есть — за небольшую сумму наплетут с три короба, – сразу же ухватился за очередную “сенсацию” Макс.

– Пока рано. Может она сама сдастся и пойдет мне навстречу? – многозначительно поиграл бровями я, делая глоток. – Сомневаюсь, что ей много надо. Дадим ей шанс.

– Такими темпами ты из холостяка превратишься в порядочного отца двоих детей, – заржал он. Конечно, мы же вдвоем такого жару давали девкам, что сними это кто-то на камеру, волосы бы на голове зашевелились бы.

– Ну, если честно, мне не нужна дочь, – сказал я, усевшись на ближайший стул у зеркала. – Бывшая не сумела её воспитать так, как следовало бы, но это уже не мои проблемы.

– Ты ведь понимаешь, что теперь эта девочка — потенциальная мина замедленного действия? Она знает больше, чем ты думаешь, – сказал Макс это таким тоном, будто он чертов мафиози и далее должно было последовать предложение убрать девчонку.

– Поэтому я и играю роль любящего папочки, – развел я руками. – Со временем можно реже приезжать, потом звонить. И забить на нее. А через шесть лет снова вернуться. Судя по ее умственным способностям, Машка вновь примет меня обратно.

Мы вновь дружно рассмеялись.

– И что, ты просто выбросишь ее за борт, как ненужный багаж? – спустя несколько минут и еще одного бокала, спросил задумчиво Максим.

– Да она мне никогда не была нужна. Я пацана хотел. А с девчонкой, что делать? Прокладки с ней обсуждать?

Макс понимающе хмыкнул, а я мысленно ужаснулся такой перспективе. Не, в задницу такое будущее. Пусть, вон, лучше дальше с матерью в войнушки играются.

Я поставил бокал с коньяком на столик и оперся о зеркало, скрестив руки на груди. Какое-то время мы молча смотрели друг на друга, затем я нарушил тишину:

– Бля, а может подстраховаться? Реально как ты говоришь, устроить эфир, где актеры будут очернять репутацию Лизки? – с задумчивым видом почесал я подбородок.

– Я тебе о чем и толкую. Такой ход точно сработает. Если правильно подать информацию, зрители не поверят ни единому ее слову. Им же, что с телевизора скажут, они всему верят. В это же день будут проклинать ее и плеваться. Обкатанный сценарий, – хмыкнул Макс, довольный, что я поддержал его идею. – Нужно лишь немного денег, чтобы заручиться поддержкой нужных людей. А там, глядишь, она сама притащится на коленях и станет умолять тебя вернуть ей детей.

Я хмыкнул, уже мысленно представляя, как Лиза ползает у меня в ногах. Вся сопливая, с размазанной тушью и умоляет… Это даже немного заводит.

– Ну да, и я великодушно соглашусь, изображая из себя заботливого папочку. Отдам ей дочь. Поделим детей поровну, – больше отвечая своей фантазии, чем Максу, проговорил я отрешенно.

– Ну что ж, тогда за твою очередную победу! – отсалютовал своим бокалом он.

Чокнулся с ним, выпивая коньяк одним глотком. Теперь мне ничто не помешает заполучить сына. Даже если придется растоптать бывшую жену и дочь. Хотя почему даже? Это является первоочередной задачей.

Внезапно до моих ушей донесся какой-то скулеж. Будто котенку лапу прищемили. Обернувшись, я увидел Машу, стоявшую в дверном проеме гримерки, ее лицо было искажено в некрасивой гримасе боли. Глаза краснючие, как у кролика. Носом хлюпает. Судя по всему, она слышала весь наш разговор.

– Папа… Как? За что?! – выкрикнула она, ее голос срывался на всхлипы. – Ты просто использовал меня, а теперь хочешь отнять у мамы даже моего брата? Я тебя ненавижу!

Макс, не желая участвовать в семейной драме, неловко отвел взгляд, делая вид, что его нет в этой комнате. Я же замер, мысленно пытаясь придумать, что сказать. Все же она застала меня врасплох. Это же надо было так лохануться. Долбо… Идиот — одним словом.

Неужели все слышала?

Казалось, весь мой тщательно выстроенный план рушится на глазах.

– Принцесса, ты все не так поняла... – начал было я, но она перебила меня.

– Не смей называть меня принцессой! Тебе на меня плевать. Я не нужна тебе. Ты просто хочешь забрать нас, чтобы насолить маме! – ее громкие всхлипы эхом разносились по гримерке.

Глаза дочери были полны слез, в них читалась такая боль и разочарование, что мне стало не по себе. Что делать-то теперь с этим? Успокаивать? Я на это не подписывался.

Поднявшись, сделал шаг к ней, но она тут же отшатнулась.

– Не подходи ко мне! Я ненавижу тебя, ненавижу! – выкрикнула она и, развернувшись, выбежала из гримерки.

“ Ненавижу, ненавижу” — заело у нее что ли? Достала этим пафосом.

Остался стоять, озадаченный происходящим. Еще несколько мгновений назад я был уверен в своей победе, но теперь все рушилось на моих глазах. Посмотрел на ошарашенного Макса, не зная, что делать дальше.