Измена, или Открытый брак (СИ) - Томченко Анна

— Иначе что? — свекровь подбоченилась, и я почему-то резко захотела стереть с ее лица эту наглую ухмылку, поэтому ляпнула:

— Иначе я начну говорить правду и вам она не понравится… — сказала я холодно и пристально посмотрела в глаза свекрови, в которых сначала мелькнул испуг, а потом паника. Наира Львовна опёрлась о стенку лифта и покачала головой.

— Стерву, стерву себе выбрал… — тяжело дыша, сказала мать Альберта и стала бледнеть на моих глазах.

— Наира Львовна! — вскрикнула я, видя, как свекровь стала оседать на пол.

Доскандалилась.

Глава 27

Я вывела свекровь в холл и посадила на диванчик. Нервно и быстро выхватила мобильный и набрала скорую.

— Вот стерву себе взял, вот стерву, — стонала Наира Львовна, а я только поджимала губы.

— От этой стервы так-то сейчас зависит ваше здоровье, — не выдержала я, когда диспетчер принял вызов. Наира Львовна поморщилась и отвернулась от меня, бурча под нос гадости. Я зажала переносицу пальцами и тряхнула головой. Нет. Это какой-то сюр.

Я набрала Альберта и вздохнула:

— Тут твоя мама пришла отвоевывать квартиру…

— Что? О чем ты говоришь, Лер? — спросил непонимающе Альберт. — Куда пришла? Я же сказал, что меня не будет. Я же сказал, чтобы не отвозила документы, потому что я остался в офисе. Что она устроила?

Нервно и холодно уточнит Альберт, и я растерялась.

Он значит не ночевал у матери.

А где ночевал? Я понимала, что это не мое дело, но все же…

— Она приехала, стала скандалить, а в лифте побледнела и вот… — произнесла я, глядя на свекровь, которая театрально положила руку на лоб и откинулась на спинку диванчика.

— Лер, что вот? — рявкнул муж. — Что вы по утрам такие загадочные-то?

Альберт нервничал и ему не нравилось, что все складывалось через одно место. Вот начиная от заявления об открытом браке у Альберта все шло неправильно.

— Я не загадочная! Я не знаю, что с ней. Сидит сейчас на диване, вроде не помирает… — протянула я задумчиво и свекрови сразу же вспыхнула. Попыталась встать, но ее остановила консьержка, которая принесла какие-то сердечные капли.

— Господи, сейчас я приеду, — отозвался Альберт, и я, кивнув, отключила мобильный. Посмотрела на играющую в немощь свекровь и уточнила: — Так он не у вас ночевал?

— Конечно нет! Я утром узнала, когда хотела привезти бумаги по налогам. А он сказал, что ночевал в офисе и чтобы я не дёргала тебя! — с нотами брезгливости говорила свекровь. — Но я то сразу поняла, что ты перешла черту, что ты использовала моего мальчика!

Консьержка приложила ладонь к губам, и я, поджав свои, покачала головой, типа не обращайте внимания.

Десять минут до приезда Альберта и скорой я провела, проверяя собственные бумаги для больницы. Но как бы это смешно не звучало, Альберт успел первым.

— Привет, что случилось? — муж дёрнулся по мне, но тут свекровь запричитала:

— Сгонит меня в могилу твоя Лера, сгонит. И квартиру потом у тебя отсудит. Ещё и мою недвижимость отберёт! — свекровь все это говорила таким тихим усталым голосом, словно она уже завещание подписала. — Вот разбаловал. А надо наказывать.

Я покачала головой.

— Так, я подождала, дальше разбирайся сам, — сказала я равнодушно и повернулась к двери.

— Лер, я думал, что мы вместе поедем, — тихо сказал Альберт, но я только покачала головой.

— У тебя тут и так дел много, а я как-нибудь одна. Лучше одна, — я обернулась к мужу и поймала в его взгляде разочарование. А свекровь тут же влезла.

— Альберт,что ты сел возле меня! Иди, накажи ее! Она меня довела. Она мне такое говорила! — тут же пришла в себя Наира Львовна.

— Мама, прекрати, — поморщился муж, а я только успела услышать:

— Дрянь и стерва! Накажи ее, не спускай ей мой приступ с рук! — задохнулась Наира Львовна, а меня передернуло. Она ведь все время была такой. Слишком нервной и вредной. Но я старалась списывать то на характер, то на климакс и нет бы сразу подумать, что там дело в дури, которой хоть половником черпай.

Я села в такси и поехала в больницу. В горле все чесалось, а слюни были вязкими и горьким. Это я так переживала. Я понимала, что платно сейчас быстро все сделаю, но само учреждение, сам вариант диагноза меня просто вымораживал. Я постаралась взять себя в руки, в то время как приходило осознание, что просто хотелось на ручки. И шоколадку.

Окно платных услуг выдало мне все талончики, и я поднялась на несколько этажей в кабинет к онкологу. Ожидание затянулось на полчаса. Мимо меня ходили медсестры и другие пациенты, а потом на скамейку присел муж.

Я продолжала смотреть в стену затянутыми слезами глазами и не сразу сообразила, что голос надломленный принадлежал мне:

— Что ты здесь делаешь?

— Я же сказал, что хочу быть с тобой в такой момент, — сказал тихо Альберт и сжал в своей горячей ладони мою ледяную. Я дернулась, хотела, чтобы он не прикасался, но открылась дверь и меня пригласили к врачу. Я растерянно посмотрела на мужа, как раньше, с непониманием, с паникой и страхом… — Лерусь, все будет хорошо. Ложноположительное это отрицательное. Мы просто с тобой пришли провериться. Ты не бойся. Нет такой беды, с которой я не справлюсь.

Я все головой понимала, все.

Но эмоции все равно захлёстывали.

— Идём, Лер, я буду рядом… — произнес тихо Альберт, прижимая меня к себе, а я вдруг поняла, что его «рядом» это мифическое что-то и ненастоящее.

— Знаешь, — я грустно улыбнулась. — Ты мне и одиннадцать лет назад сказал, что будешь рядом…

Я вытащила свою руку у него из ладони и прошла в кабинет. Положила свои анализы на стол, поздоровалась с врачом и приготовилась ждать. Альберт все равно зашёл следом и сел на кушетку для посетителей. Врач, довольно взрослый мужчина с седыми висками долго рассматривал мои бумаги, а потом спросил:

— И что вы хотите?

— Провериться, — ответила я и сцепила пальцы в замок.

— Ну у вас воспалительный процесс в организме, идите лечитесь сначала, а потом анализы сдавайте. В нынешнем состоянии у вас ровно так же покажет, — сказал врач и отдал мне бумаги.

— Нет, вы не поняли, — Альберт встал за моей спиной. — Нам надо провериться сейчас. Платно. Сделать томографию у вас. Ту самую точную. Давайте решать.

Альберт сдавил мое плечо, а доктор тяжело вздохнул.

После обеда мы вышли из больницы и Альберт открыл передо мной дверь машины.

— Мне на работу, я сама, — сказала я и покачала головой. Альберт весь побагровел и прорычал:

— В жопу работу свою засунь! — муж схватил меня за талию и провёл к машине. — На работу она! Сама едва на ногах стоит, а все туда же. Задрала твоя гребанная работа! Все у тебя на работу. Не будет работы! Ты едешь домой!

— Ты поздно решил вспомнить об этом, — сказала я тихо, но все же села в машину.

— Лера, — зарычал муж. — Лучше замолчи. Не доводи до греха.

— Я не буду молчать, потому что у меня кроме меня никого нет, чтобы позаботиться, — заметила я, и Альберт хлопнул дверью, а сев за руль, сказал:

— Все поменялось, Лер, теперь будет так как я сказал.

Глава 28

Альберт завел меня в квартиру и вытащил из моей сумки ключи.

— Это что ещё за подвыверт? — спросила я с сомнением и уставились на мужа полными разочарования глазами.

— В спальню прошла, — холодно сказал Альберт, разворачивая меня к себе спиной и стягивая с плеч куртку. — Разделась и залезла под одеяло. Воспаление твое лечить будем. А ключи… это пока я за свежей малиной съезжу, чтобы ты никуда не намылилась. Например на свою работу…

Я фыркнула и развернулась к мужу лицом.

— А знаешь почему мне важна моя работа? Знаешь почему я все время на четырёх стульях под названиями сын, семья, муж и работа пытаюсь усидеть? — спросила я с вызовом. — Потому что я не знаю, что будет завтра. Не понимаю есть возможность мне расслабиться и три стула только стараться держать. Я не понимаю этого. И твои требования это полное дерьмо, потому что ты уйдёшь…