Испорченный Найт-Крик (ЛП) - Кин Кей Си

— Да, да, я их знала.

Мое сердце бешено колотится в груди, а руки потеют, когда я впиваюсь ногтями в ладони. Ее честный ответ наполняет меня надеждой, поскольку я пытаюсь сохранять спокойствие и вести себя непринужденно, даже несмотря на то, что алкоголь течет по моим венам.

— Спасибо, что была со мной откровенна, — бормочу я, допивая остатки коктейля, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. — Но ты случайно не знаешь, кем на самом деле были мои родители? Очевидно, что у меня есть близнец, и нас обоих растили разные родители, словно в каком-то ремейке "Ловушка для родителей".

Она хихикает над моим сравнением и качает головой. — Девочка, ты очень похожа на своего папочку, не играй со мной так.

Я не моргаю. Я не шевелю ни единым мускулом. Мне кажется, я даже не дышу, когда читаю по ее лицу и глазам, ища ложь, но все, что я вижу, — это правда, даже в ее нахальной язвительности.

Мой отец был моим отцом. У него были светлые волосы, моя улыбка, мои глаза…Глаза Арчи.

Крепко зажмурив глаза, я заставляю себя не плакать. Слышать, как кто-то подтверждает, что мой отец на самом деле был человеком, который вырастил меня, потрясающе в лучшем из возможных способов.

Сделав глубокий вдох, я открываю глаза и обнаруживаю стакан, почти доверху наполненный бурбоном. Я бросаю взгляд на бабушку Джей, и она кивает, поощряя меня утонуть в огне. Я делаю два больших глотка, прежде чем мне приходится сделать паузу, мои губы покалывает, когда жидкая храбрость разливается по моим венам.

— Кто-то прислал мне некролог обо мне, в котором говорится, что моей мамой была Анабель, и я не знаю, насколько это правда, — говорю я ей, глядя вдаль, пока делюсь с ней дополнительной информацией. Если это застает ее врасплох, она этого не показывает.

— Ну, она определенно была той, кто выносил детей, я это точно знаю.

Я чуть не задыхаюсь от свежего воздуха, когда она охотно рассказывает мне мою историю. Я чувствую тошноту внизу живота, но заставляю себя улыбнуться, когда Элейн забирает мою тарелку, и звуки детского смеха проникают в наш пузырь, когда я делаю глубокий вдох.

— Бабушка Джей, иди помоги на кухне, — зовет кто-то, и она встает.

— Пожалуйста, пока не уходи. Я о стольком хочу спросить, я…

— Мне жаль, девчушка, — бормочет она, успокаивающе поглаживая меня по спине. — Мы с тобой оба знаем, что я сказала слишком много, но я вижу твою боль, и ты заслуживаешь часть правды, даже если это не в радость.

С этими словами она разворачивается на каблуках, берет под руку члена семьи и неторопливо заходит внутрь.

Схватив стакан с бурбоном, я допиваю остатки, не обращая внимания на жжение, когда смотрю на настоящую бутылку на столе, решив снова наполнить свой бокал.

Моя мама… это не моя мама.

Моя мама, моя биологическая мама, мертва.

Мертва.

Прямо как мой отец.

Официально я сирота.

Допив бурбон, я быстро наполняю его, не чувствуя жжения, как раньше. Все мое тело онемело от боли и отчаяния, но сейчас не время и не место плакать. Нет. Это на потом.

А пока я пью.

Передайте мне бурбон.

Двенадцать

Иден

— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке, Иден? Я могу проводить тебя до дома, если хочешь, — предлагает Саймон, отец Чарли, но я качаю головой, от этого движения мир раскачивается еще больше.

— Нет. Со мной все в порядке, спасибо, — невнятно произношу я, прежде чем вылезть с его внедорожника и бедром захлопнуть дверцу, не оглядываясь. Красивые фонари, окаймляющие дорожку, — единственное освещение, если не считать полной луны в небе.

Направляясь к входной двери Арчи, я каким-то образом ухитряюсь не споткнуться о собственные ноги, пока роюсь в своей маленькой черной сумочке в поисках ключей.

Где они? Где, черт возьми, эти чертовы ключи? Они должны быть где-то здесь, но я просто не чувствую их, и слишком темно, чтобы разглядеть. Даже при включенном свете на крыльце я борюсь с собой.

Может быть, мне стоит зайти с черного хода. Они вообще когда-нибудь запирают двери во внутреннем дворике? Я не уверена, но я могу это выяснить, вместо того чтобы часами стоять здесь и бездельничать. Алкоголь, бегущий по моим венам, делает все в десять раз сложнее.

Оглядываясь через плечо, я вижу, что Саймон все еще сидит в своем внедорожнике, в салоне горит свет, он наблюдает за мной с беспокойством в глазах, но я натягиваю на лицо широкую улыбку, показывая, что делаю. Не дожидаясь, пока он остановит меня, я так быстро, как только могу, направляюсь к задней части пляжного домика, немного спотыкаясь на ходу.

Как только я заворачиваю за угол и скрываюсь из виду, я замедляю шаг, мне кажется, что мир вращается вокруг своей оси. Сзади горит свет, и звуки мягкой классической музыки наполняют воздух, заставляя меня остановиться.

Я не хочу сталкиваться с Ричардом, только не в таком состоянии. Маловероятно, что я смогу держать рот на замке, и я не хочу, наконец, вести с ним этот разговор, когда выпила слишком много алкоголя. Мне следовало бы остановиться у Чарли, но я знаю, что не осталась бы там.

В последнюю минуту я решаю пройти мимо ступенек, ведущих к заднему дворику и бассейну, и вместо этого позволяю своим ногам нести меня дальше, к пляжу. Как только я ступаю на песок, я сбрасываю сандалии и стою на месте, погружая в него пальцы ног и позволяя ему успокоить мою душу.

Я не вижу вокруг ни души, хотя обычно в это время ночи, здесь определенно, всегда бывают люди. Вокруг полная тишина, если не считать шума волн, разбивающихся о берег, — колыбельная природы. Странно, что сегодня субботний вечер, а все выходные было тихо. Вчера Арчи даже не устроил вечеринку, и я так же не знаю, чем закончилась их игра. Но, к счастью, они были далеко, и я заставляю себя не обращать на это внимания.

Кажется, что сегодня вечером все становилось все хуже и хуже. Я наконец-то узнала часть правды о своей жизни, но, узнав это, я также немного разбила свою душу. Я была готова сделать все, что в моих силах, но забыла, какой эффект это может оказать, вот почему я не могла перестать подносить бурбон к губам. В конце концов, в какой-то момент я объявила бойкот бокалу и пила его прямо из бутылки. Весь алкоголь, который я пила в последнее время, явно улучшил мою способность лучше воспринимать спиртное.

Я понятия не имею, куда ушла Чарли, она так и не вернулась, но в конце концов Элейн пришла сказать мне, что она упала пьяной в своей постели, и тогда отец Чарли предложил подвезти меня домой.

Все, что я могу слышать в своей голове, — это имена Анабель и Дженнифер, которые повторяются снова и снова — моя биологическая мама и женщина, которая вырастила меня. Ни той, ни другой здесь сейчас нет. Мой отец мертв, а Ричард наверху, но он оказался примерно таким же полезным, как гитара без струн.

Я не понимаю, что добралась до кромки воды, пока холодная вода не плещется у моих ног, заставляя меня подпрыгнуть. Черт, это холодно, но все равно мне это нравится. Бросив сумочку на песок позади себя, вне досягаемости воды, я делаю еще один шаг, надеясь, что вода заглушит мою боль так же, как и мое тело.

Я ничего не могу с собой поделать, но пробираюсь сквозь холод, пробирающий до костей, отрезвляющий меня, когда вода достигает середины бедра прямо под платьем. Запрокинув голову, я смотрю на чистое ночное небо, жалея, что не могу увидеть мерцающие звезды, пока над головой мерцает луна, а огни домов вдоль океана отбрасывают слабый свет.

Независимо от времени суток и того, что происходит вокруг, это всегда мое счастливое место, где песок проникает между пальцами ног, а вода покрывает мою кожу.

Ничто на берегу не приносит мне ничего, кроме боли, и я просто не понимаю, как пройти мимо всего этого. Секреты. Ложь. Этот город.