Айлин Даймонд - Фея северного озера
Аманда мысленно спохватилась: а почему, в конце концов, я должна махать ему? Вон сколько других! И она приветственно подняла руки над головой — всем подъезжающим.
Катер ткнулся в бок пристани. Загомонили, зашевелились, кинулись по трапу. А первым сошел он — спокойно, уверенно, как будто иначе и не могло быть: она должна стоять и ждать, а он наконец-то появится.
И не успел Дэн подойти к Аманде и протянуть ей руку, как она уже спрятала ее за спину. В суете, вопросах, шуме обступивших ее волонтеров никто ничего не заметил, не понял. И Дэн как будто тоже. Кивнул ей, улыбнулся.
— Здравствуй. Рад видеть.
— И я. Сколько человек привез?
— Десять.
— Все иностранцы или наши есть?
— Все иностранцы. Вот список.
— Приветствую вас, друзья! — крикнула Аманда, собрав остатки духа. — Прошу каждого назвать себя!
Пока она, уже привычно включившись в роль, опрашивала и знакомилась с каждым приезжим, Дэн исчез.
Только собрав группу и разобравшись с багажом, Аманда вспомнила о руководителе, оглянулась по сторонам, не увидела и не стала беспокоиться о дальнейших событиях. Ей уже было не до него. Повторяя усвоенный ритуал, продолжая весело командовать, она привела отряд на место дислокации, рассадила на выстроенной танцплощадке и с увлечением принялась посвящать вновь приехавших в то, что здесь было, есть и будет.
Так же старательно, как с предыдущей бригадой, были разъяснены все пункты пребывания и работы, составлен список дежурных. На этом Аманда сочла свои обязанности выполненными и решила попрощаться.
Но не успела она рассердиться, что руководство бросило ее и группу на произвол судьбы, как зарычал джип и в лагерные ворота въехал мистер Колдуэлл собственной персоной, а рядом с ним сидел невозмутимый Дэн.
Аманда нашла самые официальные улыбки и слова для приема-передачи подопечных и едва удержалась, чтобы не сделать язвительный реверанс великому руководителю.
Дэн выпрыгнул из кабины, и толпа тут же радостно окружила его. Мистер Колдуэлл не дал Аманде времени досадливо покоситься на всеобщее дружелюбие и усадил ее на Дэново место, чтобы доставить обратно.
Всю дорогу она молчала, лишь невнятными репликами отвечала начальству, довольному гладким ходом дел.
Сезон обещал быть удачным. А день для Аманды сбылся ровно наоборот ожиданиям. Но к этому уже было пора привыкнуть.
Впервые ей не захотелось входить в прекрасно убранную, до блеска начищенную, холодную пустую комнату. И эти дурацкие кружевные занавески совсем не гармонировали с деловым видом официального места жительства. Завтра же повешу жалюзи на место.
Вечером она долго смотрела в темное окно, сидя с ногами на кровати. Почему-то ей все казалось, что Дэн придет. Она прислушивалась к каждому шороху, вглядывалась в редкие силуэты и осознавала, что ничего не понимает ни в себе, ни в нем, ни в жизни.
Как жить дальше? Как завтра, и послезавтра, и послепослезавтра встречаться с Дэном? Да и нужно ли?
В конце концов она устала блуждать по замкнутому кругу бесплодных мыслей, безответных вопросов и уснула, не раздеваясь.
Утром на свежую голову ситуация стала представляться яснее.
В принципе ей, Аманде, больше нечего делать в лагере. Два месяца, отпущенных на сооружение лагеря, хорошо обученные волонтеры превосходно могли провести под присмотром Дэна. Хотя служебные обязанности все же требовали кураторского присмотра. Аманда решила приезжать в лагерь не иначе как с мистером Колдуэллом, надеясь, что это освободит ее от всякой возможности общаться с мистером Рочерли.
Она вытерпела два дня. Сидела в своем кабинетике, старательно разбирала бумаги, составляла отчеты. На третий день явился лично мистер Коддуэлл, выругал координатора за отсутствие и велел садиться в машину.
В лагере никого не было: все ушли на работу лишь дежурный, полный, добродушный немец Инго, внимательно изучал расписание обязанностей, водя пальцем по инструкции на английском языке. Увидев Аманду, он вцепился в нее как клещ, и ей пришлось вплотную заняться своими обязанностями.
Кое-как разобравшись с Инго на смеси языков и жестов, Аманда почувствовала себя такой уставшей, что решила отправиться домой пешком, никого не дожидаясь.
Она знала тропинку по берегу, которую не было видно с дороги, и, воспользовавшись тем, что немец погрузился в кулинарные дела, перемахнула ограждение территории лагеря и скрылась среди кустов.
Аманда шла неторопливо, касаясь рукой листьев и веток и глядя, как среди стволов мелькает водная гладь. На душе было так же спокойно и холодно, как на поверхности бескрайнего Озера.
Два дня не прошли даром. Дэн был радом, и это ничего не изменило. Он для нее не существовал. Как, наверно, и она для него. Но как тогда все это объяснить? И то, что он знает о ее присутствии, и этот привет, переданный с Тьюмори… А мистер Колдуэлл ничего не говорит и только ухмыляется потихоньку… Заговор какой-то.
Вдруг позади послышался треск веток, звук быстрых шагов. Аманда испугалась. Никто никогда здесь не ходил, кроме своих и местных. Вдруг это те типы, которых она обматерила недавно на стоянке? Оглянуться было страшно. Бежать, прятаться?
— Это я! — раздался знакомый голос. Очень близко.
Это был Дэн. Он тяжело дышал, подходя к Аманде, — видно, долго бежал. Она не делала шагов ни к нему, ни от него. Просто стояла и ждала, что будет.
— Здравствуй, — произнес наконец Дэн, подойдя к ней вплотную.
— Ну здравствуй, здравствуй. — Теперь можно было позволить себе любой тон. — И как это ты меня нашел?
— Инго сказал.
— Какой наблюдательный Инго. Но я, вообще-то, не об этом. Хотя мне все равно, можешь не говорить.
Последние слова еще не успели сорваться с языка, как она уже пожалела о них. Опять, как в прежние времена, в глазах Дэна вспыхнули боль, испуг, растерянность, обида, и он уже резко повернул назад.
— Погоди! — Она схватила его за руку.
Он вырвался и побежал назад, спотыкаясь о корни. Аманда побежала за ним.
— Погоди! Стой! Стой! Ну пожалуйста!
Слезы текли сами, не спрашивая разрешения. Она не видела дороги под ногами, наконец споткнулась и упала, растянувшись в пыли, оцарапав лицо о сосновые шишки. Вставать не стала. Уткнула лицо в грязные ладони и зарыдала на весь лес.
И вот уже сильные руки поднимают ее, и носовой платок обтирает пыль, кровь, слезы с лица. Платок пахнет табаком, одеколоном и этим, давно забытым Дэновым запахом. И, кажется, ее целуют. В волосы. Затем надевают кепочку. Надели неловко, прищемили ухо.
Аманда не открывала глаз и сидела на земле, сгорбившись, не желая ничего видеть и знать.! Только бы он был рядом. И это был он, и он был рядом. Молча вытирал ей лицо и руки.
