Диана Морьентес - Работа над ошибками
Впрочем, было сыро. В воздухе так и витали капельки влажности, может быть, даже тумана. Наташа шла из дома пешком, с плеером в ушах и с волнением в сердце. В среду в Москву! Послезавтра. Наташа не знала, чего больше, ликования по этому поводу или грусти от расставания с Максом. Зимой уезжать из Сочи гораздо легче, чем летом.
Так загулялась по магазинам, что домой вернулась позже Макса.
— Теперь у нас полно хлеба, — констатировал он, когда Наташа принялась разгружать сумки. — Я тоже купил.
— Ничего, — оптимистично улыбнулась девушка. — Сделаем сухарей, хлебных чипсов с сыром и что-нибудь слепим из мякушки.
— Из мякиша, — поправил Макс.
— Из мякушки! — упрямилась Наташа.
Он сидел на кухне и читал книгу — здесь удобнее это делать, так как стол расположен возле окна, а вместо скрипучего офисного креслица — удобный мягкий диван. Наташа подошла, поцеловала Макса в лоб и заглянула к нему в книгу. В первом же попавшемся абзаце было столько научных терминов, что Наташа даже не сразу разобралась, по какому предмету этот учебник; про смысл текста и говорить нечего.
— Это что-то для аспирантуры? — уточнила она с сомнением. Не хотелось выглядеть невеждой, но скрыть свою недалекость не смогла.
Макс ухмыльнулся, глянув на нее снизу вверх, и кивнул:
— Это педагогика. Просто очень серьезный труд одного ученого.
— ЭТО — педагогика?! — презрительно поморщилась девчонка. — Это зашифрованное послание инопланетян!
— Так вот почему мне так интересно! — догадался Максим.
Он выглядел таким уставшим. Без майки было видно, как он сутулится, хотя при его осанке казалось, что он просто расслабил плечи. Его волосы были тщательно зализаны и собраны на затылке в куцый хвостик. Давно не видела его с такой прической. Так гораздо больше привлекают внимание черты его лица. Сразу отчетливо виден его возраст. Не двадцать пять — тридцать. Тридцать два. Будет на следующей неделе, в пятницу. Наташа отметит этот праздник в Москве. Правда, в Москве это будет Валентинов День. Родился же человек в день всех влюбленных… Наташа улыбнулась своим мыслям: оба эти праздника — его. Стояла рядом, обнимая и целуя его время от времени, а Макс легонько и машинально поглаживал ее по попе в обтягивающих джинсах.
— Макс, бросай аспирантуру, она отнимает у тебя слишком много сил и времени. Тебе нужно спать, ты работаешь и днем, и ночью.
— Натусь, отстань, — попросил мужчина равнодушно.
— Макс, уже половина четвертого! Ты к шести в клуб поедешь?
Она еще долго причитала, учила его правильно жить, беспокоилась за его здоровье, принимала участие в его будущем, а самое главное — мешала ему читать! Его это вконец достало! Он захлопнул книгу, откинулся на спинку дивана, поднял на Наташу взгляд, спокойный и рассудительный.
— Если ты хочешь, я брошу аспирантуру, — сказал он твердо.
И больше — никаких расшифровок. Наташа растерялась. Ее шустрые глазки забегали по его лицу, по книжке на столе, по кухне, по своему внутреннему состоянию…
— А я взамен должна буду бросить институт? — спросила она с вызовом.
Макс невозмутимо покачал головой:
— А ты ничего не должна будешь взамен. Просто ты считаешь, что аспирантура мне вредит. Если ты в этом уверена, скажи, и я прямо с этой минуты перестану. Не буду ничего делать, и меня отчислят. Решай.
У Наташи открылся рот. Она отошла в сторону, опустив голову и глядя себе под ноги, как будто на полу было что-то, что могло ее заинтересовать. Потом безразлично выглянула в окно — не чтобы посмотреть, а чтобы подумать.
— Я не могу решать это за тебя, — сказала она после долгих размышлений. — А ты сам как хочешь?
— Аллилуйя! — воскликнул Максим язвительно. — Я добивался этих слов полтора месяца!
— Ладно, читай, — сдалась девушка. — Прости, я не хотела тебе мешать. Читай, раз надо.
— Я читал не потому, что надо, а потому, что интересно, — возразил Максим. — Тебя дома не было, вот и нашел себе занятие.
Подошел к ней и встал у окна у Наташи за спиной. Сначала просто прикасался к ее волосам, а потом начал нежно и аккуратно заплетать ей косичку.
— Я завтра в сауну иду с пацанами, — объявил он осторожно, не зная реакции.
Реакция не заставила себя ждать:
— Ты один? — завопила девчонка. — Без меня?! — и вырвала свою косичку у него из рук.
— У Костика день рождения, он решил собрать мужскую компанию. Не могу же я возражать. Все идут без жен!
— Их жены — это просто жены! — выла Наташа с обидой в голосе. — А я вроде как ваш друг!
— У тебя что, тяга посмотреть на голых мужчин? — подколол Макс, дабы хоть как-то защищаться.
Ее бровки сморщились и глаза стали влажными. Принялась дрожащим голосом излагать свою теорию о том, что сауна в мужской компании — это непременно со шлюхами. Макс клялся, что ничего подобного не будет, Костик ничего не говорил. А Наташа не верила. Если бы ничего ТАКОГО Костик не замышлял, то, наверно, сам сказал бы Наташе об этих планах. А он ведь за три дня, проведенных вместе в Красной Поляне, даже не заикнулся о своем дне рождения!
— Наташ, это просто сауна, никаких шлюх, честное слово! — уверял Максим.
— Ну да, — всхлипнула девушка и тихо добавила: — А потом сифилис откуда-то… Сифилис, который передается только половым путем…
Макса это заявление с толку не сбило.
— Не только половым. Просто вне организма этот вирус быстро погибает, но заразиться можно успеть, поверь!
Наташе так хотелось в это верить, что она не стала доказывать свою точку зрения. Хотя в больнице, когда она по просьбе Макса ходила сдавать анализы, ей сказали, что бытовое заражение — это просто недоказанный факт заражения половым путем. Не верить — значит страдать. А страдать сейчас не хочется…
Такие планы строила на последний вечер перед своим отъездом… По совету Костика собиралась поговорить с Максимом откровенно. Хотела уговорить его потребовать в клубе свой законный выходной, отключить телефоны… Катя еще в воскресенье заявила, что теперь всю неделю будет жить у бабушки — она соскучилась и мечтала похвастаться бабушке своей поездкой в горы.
— Может, ты не пойдешь в сауну? — предложила Наташа без особой надежды.
— Малыш, если я не пойду в сауну, то пойду на работу. Для тебя это ничего не изменит. Но, между прочим, из сауны я вернусь раньше, чем из клуба.
Что ж, все ясно. Наташа скорчилась от недовольства, села за стол и долго так сидела, уперев взгляд в столешницу. Ждала, что Макс что-то предпримет, чтобы поутешать ее, а он просто монотонно гладил ее по голове, заплетаясь пальцами в волосы и прочесывая их до кончиков. И Наташа против воли успокаивалась. Уже нарочно старалась обижаться, но обида упорно сменялась доверием и уважением.
