Вероника Мелан - Аарон
— Арни, милый, мы с девочками собираемся в кино — ты пойдешь с нами? Ты ведь обещал, что познакомишься с ними. Может, это случится сего…
Фраза оборвалась на середине, стоило Миле увидеть в его пальцах коробочку. Ее лицо моментально изменилось — стало будто восковым и оплыло — рот распахнулся, глаза сделались лаковыми, повадки мягкими и кошачьими, а весь вид будто говорил: "Это мне? Арни, это мне?"
Аарон озверел.
— Я просил не входить в мой кабинет без стука? Просил?! Давай, иди! Вон отсюда!
Его уже не заботили правила приличия. Ведь он, и правда, просил, так в чем проблема? Для нее он, что ли, держал эту коробочку? Для нее любовался кольцами?
Может быть. Или нет. В конце концов, он еще не решил!
А она подумала, что уже решил, так как из кабинета удалилась без обид и с замершей на лице улыбкой — руки порхают, а в глазах мечта.
— Черт бы тебя подрал, — изрек Канн вслед удаляющейся фигуре. — Неужели так трудно стучать?
Как только дверь захлопнулась, он поднялся с кресла, вернул украшения в сейф, зло сплюнул и процедил:
— И не называй меня Арни. Терпеть этого не могу.
Нет, она не была плохой — наоборот, хорошей. Идеальной, почти без недостатков — красивой, заботливой, ласковой. Тогда почему он злится? Почему, вместо того чтобы кричать на свою будущую "вторую половину" (от этой формулировки у Канна заныли челюсти), он не засмеялся ее нетерпению, не привлек к себе, не поцеловал? Почему они не повалились на ковер, не занялись вместо чертовых походов в кино любовью? Почему не сжали до сладкой боли друг друга в объятьях, не залюбовались друг другом, не поклялись никогда — никогда — до самой гробовой доски — друг друга никогда и никуда не отпускать?
Он чертов романтик — вот почему. Хуже Эльконто.
Хмурый, брутальный, молчаливый и часто ворчащий. И романтик.
Тьфу.
Привычно заворочалось внутри чувство вины. Сегодня Мила вернется из кино счастливая, потому что будет ждать. Теперь уже точно будет ждать. А завтра, скорее всего, устроит ему ужин при свечах, наденет свое лучшее платье, будет ласковее некуда. Обовьется вокруг талии руками, вокруг шеи удавкой и вокруг сердца вьюном.
Он нужен ей — значит, любит?
Если любит, значит, правильная женщина?
Если так, может, стоит отдать ей это чертово кольцо, и камень с души? Может, просто нужно решиться?
Камень, однако, не зная того, что ему пора бы уже сгинуть прочь — свалиться с сердца куда‑нибудь вниз, — становился все тяжелее и тяжелее.
Следуя принципу: работа — лекарство от всех болезней, Канн — подавленный и удрученный — зачем‑то вновь принялся просматривать объявления от гражданских. Надеялся найти настоящую работу? Бред. Но Дрейк помогать не спешил — отправлял на задания всех по очереди — Чейзера, Халка, Дэлла, даже Логана, а его — Канна — словно намеренно держал дома.
Тоже хотел, чтобы он сделал Миле предложение?
От этой мысли делалось зло и муторно. Так муторно, наверное, должно быть дворовому псу, которого лаской и вкусной едой приучают к цепи и ошейнику.
Ничего. Мы еще повоюем.
Это объявление зацепило его внимание чем‑то странным — несуразностью? Чрезмерной краткостью описания? Глупостью содержания? Или же тем, что его автор, будучи, вероятно, человеком крайне неумным, поместил в конце текста сообщение о том, что бюджет на выполнение задачи неограничен?
Ну, разве так пишут? Так не привлекают профессионалов — так привлекают падких до легких денег лохов. И вообще, неужели до какого‑то гребаного озера требуется построить особенный маршрут?
Взгляд серых глаз раз за разом пробегал по белым на черном фоне сайта "ФорсСкуадрон" строчкам:
"Требуется профессиональный стратег… Плюс двое опытных мужчин с военной подготовкой…"
Мужчины с военной подготовкой, чтобы довести кого‑то до озера?
Что‑то было во всем этом удивительное, несочетаемое. Как будто явный посыл, содержащийся в строках, утаивал более глубокий, настоящий смысл сообщения.
Профессиональный стратег. До озера Дхар и обратно.
А что, до какого‑то озера так трудно дойти, что нужно почти что кричать всему миру: "Заплачу за помощь любые деньги?" ЛЮБЫЕ ДЕНЬГИ! Не пропустите!
Нет, автор объявления либо придурок, либо это все ловушка — надувательство, — и в реальности от работяг потребуется совершенно иное — такое на его памяти уже случалось.
Пусть ловятся идиоты.
Аарон раздраженно выдохнул, откатился в кресле от стола, поднялся и отправился на кухню, чтобы покурить.
Озер Дхар — где оно находится?
Он просто хотел посмотреть, и потому через пару минут уже снова сидел за компьютером. Это Четырнадцатый? Здесь, в Нордейле, в окрестностях?
Через семь с половиной минут Аарон уже хмурился куда сильнее — где, черт возьми, находится указанное автором объявления место?
Озеро Дхар, озеро Дхар, озеро Дхар… В открытых источниках ничего — черт.
А становится все интереснее…
Спустя четверть часа попытки отыскать что‑либо в общем доступе были брошены — в ход пошли карты с грифом "засекречено".
— Нет, это не Четырнадцатый… И не тринадцатый… И ни один из Уровней с Первого по Двадцать пятый. Вот, елы — палы, загадка…
Канн не замечал, что лихорадочно вчитывается в страницы, что нервно стучит пальцами по столу, или того, что его мозг вдруг незаметно для него самого включился на полную мощность.
Озеро существует — он был в этом уверен.
Вопрос: где?
А, может, этот самый странный работодатель не такой уж и лох, и дойти по указанным координатам вовсе не так просто?
— Все страньше и страньше, как поговаривает Бернарда…
Аарон перебирал одну карту за другой, неустанно открывал и закрывал вкладки, извлекал на свет не предназначенные для чужих глаз файлы.
И к двум часам ночи, наконец‑то, обнаружил странное название Уровня, о котором раньше никогда не слышал.
"B2Z".
Мила спала в углу кровати и с улыбкой на лице — даже во сне грезила об их счастливом дне, — а он и думать про нее забыл. Вместо этого с упоением набирал один телефонный номер за другим и вопрошал одно и то же:
— Рен, ты когда‑нибудь слышал про "B2Z"? Нет? Странно.
— Баал, ты знаешь про такую хню, как озеро Дхар? Нет? И я нет.
— Халк, а ты? Что? Картограф? Да он опять не в городе, и черт знает, где его искать…
— Дэйн…
— Мак…
— Стив…
— Логан, можешь вычислить для меня координаты одного места? Буду очень признателен, чувак. Нет, не сейчас, можно к утру.
В постель Аарон улегся лишь к трем часам ночи — довольный и насквозь пахнущий табаком. Поворочался, натянул на себя оставшийся свободным конец одеяла и почти сразу же уснул.
