KnigaRead.com/

Дж. Редмирски - По дороге к любви

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Дж. Редмирски, "По дороге к любви" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Ну вот, опять. Зачем брякнула эту банальность, надо было просто сказать, что у меня никого нет, и все, и на этом остановиться.

Эндрю, разумеется, это сразу замечает. У меня такое чувство, что он замечает все, ничего не пропускает, так что при нем надо держать ухо востро и не болтать лишнего. Чуть что, сразу подловит и поднимет на смех.

— Ладно, я это запомню, — скалится он.

Слава богу, хоть больше не задает вопросов.

Он откидывает голову на спинку и отрешенно постукивает пальцами по коленке. Я потихоньку смотрю на его мускулистые загорелые руки, пытаясь разглядеть татуировки, но они прячутся под рукавами футболки. Одну из них, которая справа, я раньше успела немного рассмотреть, когда он вытянул руки, чтоб завязать шнурок. Кажется, какое-то дерево. А на руке, которая ко мне ближе, не могу точно сказать, что именно, но что-то с перьями. И еще: все его татуировки, которые я видела, однотонные.

— Что, интересно? — спрашивает он, и я даже вздрагиваю.

Мне и в голову не могло прийти, что он видит, как я их разглядываю.

— Интересно.

«Ну да, мне очень любопытно, что у него там».

Эндрю поворачивается, задирает левый рукав, и я вижу феникса со свисающим длинным красивым хвостом; кончики его перьев я и видела торчащими из-под рукава. Но покрытое перьями туловище птицы совсем худенькое, и феникс выглядит задиристым.

— Ого, вот это да… Класс.

— Спасибо. Примерно год назад сделал. — Эндрю опускает рукав. — А на эту посмотри. — Он поворачивается, задирает другой рукав, но я прежде всего обращаю внимание на вздувшиеся под футболкой мышцы живота. — Клевая, скажи? Сказочное дерево с дуплом… Мне очень нравятся такие деревья, страшные, а если приглядеться поближе…

Я придвигаюсь ближе, гляжу, куда он указывает пальцем, в дупло.

— Это моя машина, «шевроле камаро» шестьдесят девятого года. Машина моего отца, вообще-то, но он умирает… Думаю, достанется мне.

Смотрит перед собой в пространство.

Ага, вот наконец появился в лице едва заметный проблеск страдания, которое он прятал раньше, когда мы разговаривали о его отце. Оказывается, в душе он очень переживает, просто скрывает… От этой мысли у меня сжимается сердце. Я, например, не могу представить ситуацию, когда мама или папа лежат на смертном одре, а я в трансконтинентальном автобусе еду повидаться с ними в последний раз. Искоса гляжу на него, очень хочется сказать ему что-нибудь утешительное, но, боюсь, у меня не получится. Почему-то кажется, что неуместно даже заговаривать об этом.

— У меня еще парочка есть, — продолжает он, снова поворачиваясь ко мне и откинув голову на спинку кресла. — Одна вот здесь, маленькая. — Он переворачивает правое запястье и показывает простенькую черную звездочку посередине, прямо под ладонью.

Я удивляюсь, как это не заметила раньше.

— А вторая побольше, прямо на грудной клетке, с левой стороны.

— А там что? Ну, на грудной клетке? Большая?

Он тепло улыбается, в зеленых глазах веселые искорки.

— Еще какая большая. — Делает движение, словно собирается задрать футболку, но, видно, передумывает. — Ничего особенного. Просто женщина. Не хочу заголяться в полном автобусе.

Теперь мне еще больше хочется посмотреть, что у него там.

— Твоя знакомая? — спрашиваю я.

А сама глаз не отрываю от его груди, словно надеюсь, что он все-таки задерет футболку. Но увы.

Он мотает головой:

— Да нет. Вот еще! Это Эвридика. — Машет рукой, словно этого объяснения достаточно.

Кажется, какое-то древнее имя, древнегреческое, что ли, смутно знакомое, но никак не могу вспомнить, где я его слышала.

Киваю.

— Было очень больно?

Он улыбается:

— Да нет, самую малость. Вообще-то, болело, особенно на ребрах, там всегда больней всего.

— И ты плакал?

Он весело смеется:

— Не-е, не плакал, но, блин, если бы сделал чуть больше по размеру, может, и плакал бы. Шестнадцать часов под иглой, можешь представить?

Вот это да! Даже не верится.

— Неужели ты просидел шестнадцать часов?

Интересно, почему он не хочет показать эту татуировку, если так подробно про нее рассказывает? Может, не очень хорошо получилась, художник что-нибудь напортачил?

— Ну, не за один сеанс. Несколько дней делали… Я бы попросил и тебя показать татуировки, но интуиция подсказывает, что у тебя их нет.

Ишь ты, еще и улыбается снисходительно.

— И правильно сделал, что не попросил. — Я слегка краснею. — Но я иногда тоже подумываю об этом. — Поднимаю руку и показываю запястье. — Где-нибудь здесь, например, слово «свобода» или на латыни что-нибудь, я еще не думала как следует.

Я смущенно улыбаюсь. Страшновато говорить про татуировки с парнем, который в них настоящий спец.

Только собираюсь убрать руку обратно на подлокотник, как Эндрю берет меня за запястье. На секунду у меня перехватывает дыхание, по всему телу пробегает странный холодок, но, когда он начинает спокойно, будто ничего такого не происходит, говорить, это чувство исчезает.

— У девушки здесь татуировка смотрится очень изящно и женственно. — Кончиком пальца он проводит по запястью, там, где, по его мнению, нужно ее сделать. Меня снова бросает в дрожь, слава богу, внешне это не заметно. — Какое-нибудь короткое латинское изречение, главное, умное, вот здесь примерно, было бы очень здорово. — Он осторожно отпускает мою руку, и я кладу ее на подлокотник. — А я думал, если предложу тебе сделать, ты скроишь возмущенное лицо и скажешь: «Да ты что, ни в коем случае!» — смеется он, устраиваясь поудобнее в кресле.

Быстро темнеет, солнце уже почти зашло, только краешек виднеется над горизонтом, пейзаж залит оранжевыми, розовыми и пурпурными лучами.

— Хочешь сказать, что я личность непредсказуемая? — улыбаюсь я.

— Ага, как раз это и собирался сказать, — улыбается он в ответ, а потом задумчиво смотрит куда-то прямо перед собой.

* * *

На следующий день Эндрю будит меня днем, где-то после двух, на автобусной станции в Шайенне, штат Вайоминг. Чувствую, как пальцы его щекочут мне ребра.

— Приехали, — слышу его голос, разлепляю глаза и отрываю голову от окна.

Чувствую, что изо рта у меня ужасно пахнет и сухость страшная, поэтому, когда невольно зеваю, поспешно отворачиваюсь от него.

Скрипнув тормозами, автобус подъезжает к стоянке, пассажиры торопятся встать, снимают вещи с верхних полок, толпятся в проходе.

Я не двигаюсь с места, на душе кошки скребут, осторожно поглядываю на Эндрю. Еще немного — и меня охватит приступ настоящей паники. Конечно, я знала, что это рано или поздно случится: Эндрю уйдет и я останусь одна. Но я совсем не ожидала, что так перетрушу. Как маленькая испуганная девочка, которую вытолкнули в мир: мол, живи как хочешь, и сама заботься о себе, больше некому.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*